Асеевские литературные чтения

24 Брик, С. М. Третьяков и др. <…> Первый номер «Лефа» вышел в марте 1923 года. Маяковский был ответственным редактором. Также в редколлегию вошли Н. Асеев, Б. Арватов, О. Брик, Б. Кушнер, С. Третьяков, Н. Чужак» [6]. Маяковский и Асеев совместно строили планы на будущее, мечтали о новом человеке, боролись за то, чтобы светлые идеалы, которые были для них дороги, дошли до каждого, поэтому писали стихи, обращенные к рабочим и морякам, к буденновцам и часовым, к спортсменам и врачам, пионерам и комсомольцам, к читателям и поэтам… Для Николая Асеева Маяковский, «одержимый, безудержный, самоотверженный, верящий самозабвенно в свою миссию защиты Родины-революции от всех врагов и недоброжелателей» [7], был кумиром, чьей поэзией он был покорен. Асеева восхищало в Маяковском «своеобразие и сила выражения», образность и выпуклость языка [Там же]. Однако и Маяковский уважал талант своего друга (« …есть у нас Асеев Колька . Этот может. Хватка у него моя» (В. Маяковский «Юбилейное»), ценил в нем «интерес к словам», считал Асеева знатоком языка и мог взять у него слово или образ для своего стихотворения [7]. У Асеева сохранилось интересное воспоминание об этом: «– Асейчиков! Продайте мне строчку! – Ну, вот еще, торговлю затеяли! – Ну, подарите, если забогатели; мне очень нужна! – Какая же строчка? – А вот у вас там в беспризорном стихе: «от этой грязи избавишься разве». – А куда вам ее? – Да я еще не знаю, но очень куда-то нужна! – Ладно, берите, пользуйтесь. Строчка, чуть варьированная, вошла в одно из стихотворений об Америке, гораздо позже написанных» [7]. Не раз Маяковский замечал талантливое слово, образ в поэзии Н. Асеева. Прослушав поэму «Семен Проскаков», Маяковский «с какой- то хорошей завистью сказал: «Ну, ладно, Колька! Я тоже скоро кончу свою вещь! Тогда посмотрим!» [7]. Похвала и одновременно товарищеское соревнование; дружба, общее понимание исторических процессов и похожее отношение к ним – все это позволяло двум поэтам работать вместе, создавая агитационные стихи и плакаты. Асеев вспоминал, что именно «агитационные вещи» они часто писали совместно, пытаясь найти лучшие заготовки к теме, придумывая строчки, строфы, рифмы. Постепенно Маяковский стал доверять другу целые вещи, подписывая их двумя именами: своим и Асеева [7]. «Сообща были написаны «Софрон на фронте», «Ткачи и пряхи!», «Сказка про Купцову нацию, мужика и кооперацию» и некоторые другие, которые потом