Хранитель правды о войне

28 «Комбат». Она признана лучшим снимком не только Великой Отечественной, но и всей Второй мировой войны. У меня на фронте было немало боевых эпизодов, в которых происходили невероятные события, и они просились на пленку. 26 февраля 1943 года в Барвенково Харьковской области во время немецкой бомбежки я спас девять ребятишек, и они 20 лет спустя разыскали меня. Сфотографировать бы глаза пятилетнего мальчика, который из-под смятой койки кричал: – Дяденька, не уходи, спаси нас, я вырасту большой, тебе тоже помогу. Было это так. Я, 20-летний лейтенант, бежал по улице окруженного немцами городка с пакетом – донесением своего полка в штаб армии. Налетевшие немецкие самолеты сметали бомбами каждый домик. Один домик обрушил на себя потолок и крышу, под которыми были завалены жители. Из ближайшего сарая выбежала женщина с криком: там дети! Мне одному было не под силу быстро откопать ребятишек, и я принудил помочь пробегавшего мимо старшину. Когда мы с ним отрыли мертвых старика и женщину с грудным ребенком, сорокалетний старшина возмущенно сказал: – Ну, что, лейтенант, хватит? Зря рискуем своими жизнями, – и собрался бежать. Вот тут из завала и позвал на помощь оказавшийся там мальчишка. Старшина тоже услышал его и принялся средь рвущихся бомб вместе со мной за работу. Но самая яркая моя фотография была бы о том, как израненный ящичный орудийного расчета катил носом по земле снаряд, ползя на животе и опираясь на локти рук без кистей. Этим снарядом я уничтожил группу руководства пяти тысяч фашистов-головорезов, бежавших из нашего окружения в Молдавии. Четыре тысячи из них мы расстреляли четырехорудийной пушечной батареей, истратив все до единого 500 снарядов. 24 наших батарейца погибли в том бою. А мы, оставшиеся в живых вдвоем с командиром пушки Хохловым, после уничтожения тем снарядом немецкого руководства еще и пленили 826 бежавших из окружения гитлеровцев. Я чуть не умер от радости, когда увидел тот снаряд, который солдат катил носом по земле: «Уничтожу их, бежавших на мою пушку главных фашистов!». И содрогнулся от ужаса, посмотрев на грязное, в крови и поту искаженное болью лицо ящичного Парфенова. Герой тут же погиб от разорвавшейся немецкой мины. Но главное дело в своей жизни он сделал. Так вот, не было у меня на войне