Хранитель правды о войне

83 спрятаны, и я им должен так сигнал подать, чтобы они попали туда, куда нужно – точно в цель. Математика позволяла делать, казалось, невозможное. Так я сумел положить снаряд в окно колокольни, где находился наблюдательный и командный пункт противника. И сделал это из немецкой трофейной гаубицы. Когда снаряд влетел и разорвался – я ослепил всю их артиллерию, и наша пехота смогла занять плацдарм за рекой: переправилась спокойно, как на пикник. Или другой случай: дважды (под Ржевом и под Харьковом) я давал команду: огонь по мне. Что это значит? Под Харьковом мы взяли последнюю траншею у села Рогань, но немцы держались за нее до последнего. Большими силами пытались ее отбить: приближаются, обходят нас и окружают в траншее длиной в 100 метров. Кричат уже: «Рус, сдавайся, бросай оружие!» И тогда я по связи даю команду: вызываю огонь на себя! Почему-то другие не догадывались. А ведь при стрельбе происходит рассеивание, и снаряд никогда не прилетит туда, куда ты его направляешь с закрытой позиции – он обязательно отклонится. И вот благодаря этому отклонению снаряды попали как раз в тех гитлеровцев, которые нас окружили. Ангел-хранитель Читая книги Петра Михина, поражаешься, прежде всего, тому, как можно было, пройдя в буквальном смысле сквозь огонь и воду, остаться целым. – Тут все вместе. И боевая подготовка, и спортивная, и соображение, умение мыслить. Наши советские школы и вузы очень хорошо готовили молодежь. Давали не только знания, но и умения. Но, помимо всего, еще что-то свыше хранило меня. Да, после войны и особенно в старости я поверил в существование силы, которая меня оберегала. Вот я люблю черную смородину: возьму полстакана и столовой ложкой разомну так, чтоб ни одной целой ягоды не осталось – тщательно разомну, пока она в однородную массу не