Хранитель правды о войне

84 превратится. Но гляди ты: наливаю кипяток – 2-3 всплывают целенькие! Это удивительно, тут теория вероятности срабатывает. Так и на фронте: есть категория воинов, которых называли неубиваемыми. Были у нас в полку два командира батальона, которых не брала ни пуля, ни снаряд. Выживали и все тут. И я был таким из артиллеристов. Подчиненных терял я много… и это особенно тяжело, когда ты их успел хорошо узнать. Вот был у меня радист Салиев, таджик, тоже из «неубиваемых»… Он был детдомовец и мечтал о своем доме, о семье, о детях. Я его любил с собой брать, когда к немцам в тыл ходил: надежный очень был. И вот ползем мы с ним однажды – обстрел, снаряды рвутся. Я впереди ползу, кричу: «живой?» – «живой», – отвечает. Но через некоторое время слышу: «товарищ капитан, в шею ранило…». Подползаю, а у него кровь бьет фонтаном из сонной артерии. Я ее зажимаю, а кровь между пальцами. На операционном столе, конечно, сделали бы, что надо. А тут я ничего не могу сделать. А он уже угасает… и последние его слова: «не будет у меня семьи, товарищ капитан». Стойкость духа Вспоминается песня Высоцкого «Он не вернулся из боя», переданное в ней психологическое состояние: «Почему все не так, вроде все как всегда, то же небо – опять голубое…». И у Петра Михина есть много рассказов о тех, кто не вернулся. – Да я и сам был уверен, что меня убьет. И самое трудное, когда этого долго не происходит. А ты знаешь, что все равно ведь убьют. И доходишь до такого состояния, что готов сам прыгнуть под вражеские пули, но нужно Родину защищать. Ненависть к врагу была запредельная, но человечность мы все же сохраняли в себе. – У меня об этом есть рассказ «Отходчив русский человек». Был такой случай на Украине: гнались мы за гитлеровцами. Они, отступая, отстреливались. Бежим мимо колодца. Гляжу, поднимается старик, длинный, худющий, и одежда вся в заплатах. А на руках держит убитую фашистами девочку. «За что?» – кричит. А Володя Штанский, парень 17-летний, за мной бежит и все бормочет: «Ну, попадись мне, гад! Поймаю – на куски порву!». Такое на них зло было! Они ведь как на медсанбат наш напали –