Курск. Празднование первой годовщины октябрьской революции,1918 г. Президент Академии А. П. Карпинский сообщил, что согласно выраженному некоторыми членами желанию было созвано заседание ввиду того, что происшедшие события угрожают гибелью стране и необходимо, чтобы Российская Академия наук не молчала в такое исключительное время. Однако принять заявление удалось не сразу, в виду чего была создана комиссия, и 21 ноября заявление было принято тон которого, был достаточно решительным и совершенно не похожим на «академический». Между тем, наступила зима. Многокомнатные квартиры русских академиков нечем стало отапливать. Поэтому семьям приходилось ютиться в одной из комнат, отапливаемой «буржуйкой», с жадностью поглощавшей все, включая, увы, и книги, и письма, и рукописи... Поизносилась одежда, и истрепалась обувь, а сменить не на что. Зарплату перестали выплачивать, в то время как деньги основательно обесценились, остановились трамваи, началась всеобщая разруха и разгул бандитизма. Готовые научные статьи становились никому не нужными, они кипами лежат в типографии и не могли быть напечатаны: нет бумаги, краски. Было трудно всем: умирали от голода, холода и несчастий не только простые люди, уходили из жизни и академики. Но ученые мучились тем еще, что зачастую лишены были возможности вести ту напряженную умственную работу, к которой привыкли и без которой, жизнь для них теряла смысл. 9 Февраля 1918 года академик В.И. Вернадский написал профессору А. Е. Ферсману: «Для меня ясно... одно - надо употребить все силы, чтобы не прервалась и усилилась научная (и всякая культурная) работа в России...». Президент Академии А. П. Карпинский тоже за то, чтобы не прервалась, а усилилась научная и культурная работа в России. Вернадский и Карпинский, геологи, а понятие о «последовательности» одно из основных в этой науке.
RkJQdWJsaXNoZXIy ODU5MjA=