Монах Михаил (Богачев)

     Во всем том я вижу судьбу монаха Михаила (в миру Александра Богачева).
     Умер вне "Киева": умер как блаженный, ничего не оставив кроме одежды, книг и вот этих стихов; умер и лежал "псом на расхищение": погребен вдали от родины, от любимых мест, но при храме.
     Всю свою о Христе бедность он оставил мне - вот и эти стихи.
     Я спросил у знаемых его публиковать ли мне стихи под подлинным именем автора. Мне стали говорить, что де монаху неприлично публиковать стихи под своим именем. Я на некоторое время принял это утверждение, но знал, что вся православная гимнография построена монахами.
     Выждав время, и видя постоянно "столпы огненны до небеси" от воспоминания его имени и образа, публикую разговоры его души - эти стихи, наполненные образами восхождения души к блаженству в ином мире, потому что автор их инок по природе своей.
     Во блаженном успении вечный покой со святыми Божиими монаху Михаилу подаждь, Господи!

Олег Шведов

Веянье звездной управы

Первая полная публикация стихов монаха Михаила (в миру Александра Богачёва). Все кто знает или знал отца Михаила, отошедшего в мир иной 27 апреля 1998 года, сохраняют (схоронили) в душе своей его радостный, приветливый и добрый облик.
Стихи его это как бы материализация того ускользающего в памяти нашей его облика.

Стихотворения

Хочу к тебе, земля Хочу к тебе, земля, Прижаться, как змея. Ты мне обнажена, Как мать, сестра, жена. Покроют снег и лёд — Со лба стираю пот. Доскою гробовой — В тебе, тобой, с тобой.	Как ночь светла, тепла... Как ночь светла, тепла, Снег ярок, как награда, Как будто жизнь текла И дном легла — наяда. Из этой светлой тьмы Обманывает, кружит Звук тоньше тетивы — Заслушаешься слушать.
ПРОТИВ СМЕРТИ Автоэпитафия Что мне время? Вечен! Вечен, если небесами мечен! На долине мировой, Что мне — вольному — конвой! Потому червём и глиной Дом завалят — не убьют. Я готов к дороге длинной, Я в земную пыль обут.	В Печорах В Печорах все время — полночь. Не лето, не век, а полночь. Монахи ждут не дождутся утра, А на облаках — Владыку утра. Они молятся долго в храмах, Их свечи одни на свете светят. Их — малое стадо. Боятся они Того, Кого больше всех любят. В Печорах монахи мира и их дело в мире Долгая просьба, ночная вечная песня.
Я ни на что не откликаюсь Я ни на что не откликаюсь, Поскольку время так течёт, Что с ним душа перекликаясь, Всё молит: Дай мне час ещё! Поскольку в этой лунной сети, В щедротах солнца: На, бери! — Какое юное бессмертье И судеб Божьих лабиринт! Ещё влажны ладони утра, И ярко теплится звезда, И во Христе сия минута Крестится именем всегда. И вы, родные светы, тверди, Дороги, ветры, облака, Не слушайте, чем время бредит, Чем мудрствуют века. Под оборонной цифрой бьётся Неистовая мира власть, Но жаворонок вновь смеётся Меж небом и землёю всласть. И в этой драме, как в Шекспире, Так много смерти и любви, Что я стою в огромном мире, Им воскрешён, и им убит.	Об этом никто не расскажет Об этом никто не расскажет, Поскольку заметить нельзя, Как жёлтая бабочка ляжет На ветер, над полем скользя. Дразня небосвод васильками, Бессмысленна, невелика, Она обросла облаками, Дорогой, рекой и руками, Зовущими издалека. Они так же весело машут, Зачем повторился Господь? А бабочка над полем пляшет, Молчит, никому и не скажет: Я самая лёгкая плоть. Но это она виновата, Когда, потрясая крылом, Ложится живая заплата — Стихотворенье, псалом — В надмирном шатре голубом.