Д. Балашову

В минуту сомнений, когда впереди
Лишь враг вероломный и хитрый,
Я вижу: с татарской тамгой на груди
Упал перед Сергием Дмитрий:
— Учитель, в стране нашей ужас и тлен,
Холопы смиряются с новью...
Какою же силой поднять их с колен?
— Любовью, мой отрок, любовью!

Враги под Москвой и в донецкой степи.
Колотится сердце тревожно:
Сегодня ты можешь еще отступить,
Сегодня — еще высоту уступи,
Но завтра — на шаг невозможно...
Он падал, пылинкой себя ощутив,
На землю, залитую кровью.
— Да чем же, родная, тебя защитить?
— Любовью, мой мальчик, любовью!

Надсадно сирены рыдали в ночи,
Дрожали больничные рамы...
Над койкой потупились молча врачи —
Рука остывает у мамы.
В любимых глазах угасают лучи...
Рыдая, припал к изголовью:
— Ах, чем тебя, мама, скажи мне, лечить?
— Любовью, сыночек, любовью!

Лишь рабское племя рождает рабов.
Лишь смертным заказано падать.
Все в мире не вечно, но вечна любовь,
И вечна всесильная память...
Я верю, что тоже под самый конец
Почувствую руку сыновью.
Послышится: «С чем оставляешь, отец?»
— С любовью, – отвечу, –  с любовью!..

Какая бы нам ни грозила беда,
С какой бы ни бились химерой,
Любовь остается на все времена
Оружием нашим и верой.
Закройся стеной высотою с Памир,
Залей неприятеля кровью,
Но помни, что можно спасти этот мир
Любовью и только любовью!