Далия Трускиновская

     Далия Мееровна Трускиновская (р. 1951) родилась и живёт в Риге. В 1973 г. окончила филологический факультет Латвийского университета имени Петра Стучки. Год преподавала в школе, затем стала работать как журналист в газете «Советская молодёжь».
     Журналистика стала её основной профессией. В 1981 г. в журнале «Даугава» была опубликована историко-приключенческая повесть Трускиновской «Запах янтаря».
     В 1984 г. вышел сборник произведений с таким же названием. В 1991 г. на Одесской киностудии был снят фильм по книге Далии «Обнажённая в шляпе».
     Трускиновская – автор нескольких сборников иронических детективов и исторической прозы.
     В фантастике Далия Мееровна, выпускница семинара в Дубултах и ВТО МПФ, дебютировала в 1985 г. с рассказом «Бессмертный Дим», за которым последовали повести «Вечность для Джульетты» и «Сентиментальная планета». Но лишь с появлением новеллы в жанре городской фэнтези «Дверинда» о Трускиновской заговорили как о самобытном фантасте и приняли в фантастическом сообществе.
     Финалист премии «Большая книга» 2006 г. за роман «Шайтан-звезда» и лауреат нескольких премий «Басткона».
Сиамский ангел, повесть
     Сон. Вот с чего началось. Со сна, после которого не заладилось...
     Сон этот приснился Мареку – обычному парню, работающему в рекламном агентстве и влюблённому в свою коллегу. Причём приснился уже не в первый раз. После этого грань между реальностью и сном, между обыденным и иррациональным стала истончаться…
     Нет резкой границы между миром материальным и иным – тем, откуда прилетают к нам ангелы, тем, куда уходят люди, ставшие святыми. Но там строже относятся к вере, верности, ответственности за близких, и если предстоит выбор – то его совершают во имя любви.
Ксения, повесть
     Повесть «Ксения» – литературное переложение жития блаженной Ксении Петербуржской, одной из самых почитаемых русских святых. «Ксения» основана на легенде о жизни святой блаженной Ксении Петербургской. Потеряв мужа, она начала ходить по Петербургу в его одежде, отзываясь только на его имя и убеждая всех, что это муж жив, а Ксения умерла…
     Фэнтези-повесть на христианскую тематику, посвящённая легенде о Блаженной Ксении... Чудится в этом некоторое противоречие, едва ли сочетание солёного с квадратным. Но автор, ни в чем не отступая от канонов легенды, сумела придать ей захватывающую интригу, психологическую глубину и достоверность, насытить цветами, звуками и запахами, показать картину дореволюционнного Петербурга, складывающуюся из множества ярких деталек.
     Когда-то императорская певичка Анетка привезла умирающего мужа Ксении на своей карете, оставив её после смерти мужа мучительно гадать – что произошло между ними? И произошло ли... Хотя они увидятся только один раз, спустя много лет, их судьбы тесно связаны с того самого дня.
     За Ксенией бродит ангел, теряя перья со своих крыл, пачкая ноги в петербургской грязи, ожидая, когда она сможет простить Богу смерть своего мужа; и у них обоих – у Ксении и у ангела – нелёгкая дорога.
     Это удивительная притча, история духовного перерождения, написанная с драматизмом и интригой хорошего детектива.
     Повесть Трускиновской о том, что дорога в рай не только ничем не вымощена, но и вообще в транспортные сети как-то не вписывается. И о том, что значит идти этой дорогой, не имея представления, куда она ведёт. «Ксения» – повесть христианская, и пока читатель этого не примет, он будет разговаривать с автором на разных языках. Православие получилось без хоругвей и великодержавия, по-современному интимное, не желающее выставляться напоказ, по-женски взывающее к чувствам.
     «Ксения» – это прежде всего притча, урок земной и небесной любви, женственный, задумчивый взгляд ангела. И одновременно – повесть об упорстве, сжатых зубах и самоотрицании – даже не самоотречении.
         «Ксения» – повесть жестокая (среди героев практически нет счастливых людей), но без литературной грязи: её вполне компенсирует грязь петербургских улиц. Что удивительно, при всем драматизме Трускиновская ведёт повествование очень плавным слогом, имеющим вкус вишневой наливки и томика Куприна. Если вы считаете, что женская вера – это наивные старушки-богомолки, не откажите себе в удовольствии немного поразрушать иллюзии, возьмите книгу, почитайте о том, что женской вере присуща ярость там, где у мужчин возобладает смирение.