Александр Смирнов
Смирнов Александр Александрович, врач, писатель член Союза писателей России, которого любители научной фантастики знают по двум ранее опубликованным романам: «Мираж в эдемском саду» (Москва, 2003 г.) и «На задворках вселенной» (Москва, 2004 г.), а почитатели поэзии – по поэтическому сборнику «Оттенки бытия» (Москва, 2006 г.) и по публикациям в журнале «Московский писатель».
А.А. Смирнов - член редакционной коллегии журнала "Мир литературы" и "Поэтической газеты".
Живет и работает в Москве.
Каждый поэт ценен своим неповторимым голосом, индивидуальной огранкой глазного и душевного хрусталика. Александр Смирнов подтверждает это правило, которое в каждом случае являет собой исключение. В разнодорожье российской изящной словесности он ищет свою тропу, и в этих поисках его, как правило, ожидает успех. Поэтический голос поэта выплескивается широкой палитрой чувств: тоска и обида за пророка, барда всея Руси, потерянного своим отечеством, сменяются пронзительным ощущением родины, арбатский романс о клене – импрессионистическим туманом ассоциаций из фильма Тарковского... Именно так складывается сумма бытийного ощущения, которая сродни пушкинской формуле «предположения жить». Особенно это свойство чувствуется в одном из лучших стихотворений книги «Зазеркалье» – по мотивам фильма Андрея Тарковского «Зеркало». Автором движет стремление запечатлеть неуловимые движения души, зафиксировать ее состояние, переплавить импульсы памяти в устойчивые и в то же время исчезающие на глазах образы. Но автор усложняет задачу, поскольку стихи – о Зазеркалье, обратной стороне жизни...
Есенинское начало ведет автора по своему, собственному пути, становится камертоном частоты, искренности, безыскусности. В этом всегда скрывалась загадка русской поэзии, причина ее непереводимости на иноземные языки. Можно пересказать сюжет, фабулу, развитие действия, но нельзя сформулировать то, что растворилось между строк, стало воздухом, из которого слеплена хрупкая ткань стиха...
Поэзии Александра Смирнова свойственно романсовое начало с его исконной медлительностью, загадочностью, недосказанностью. В лучших стихотворениях наблюдаются прорывы в «неосмысленную осмысленность» загадки жизни, любви, радости, потери – словом, всего того, что составляет сумму счастья...
Сочинения
- Мираж в эдемском саду
- На задворках вселенной
- Оттенки бытия
- Слезы прозревшей души
- Двери, открытые для всех
- Стихи...
- Нить Ариадны
- Весь этот мир...
- Де жа вю...
- Зазеркалье
Стихотворения
| ЖЕНСКОЕ ТЕРПЕНИЕ (Абсолютному большинству русских женщин посвящается) Милые русские женщины, сколько же в вас доброты! С Духом Святым вы повенчаны в храме мирской суеты. Терпите войны кровавые, смуты на стыках веков, меченых черною славою местных жестоких царьков. Терпите ревность без повода пьющих ворчливых мужей. Терпите горькие проводы взятых у вас сыновей. Терпите вдовство постылое, старости ранний приход, существованье унылое, полное мелких забот. Терпите труд изнурительный и непосильный подчас, стыд за аборты мучительный, не покидающий вас. Терпите эту безмерную русскую вы нищету, чтобы изведать предсмертную муку в больничном аду… Нет никакого сомнения в том, что во все времена только на женском терпении держится наша страна. |
КРЕЩЕНСКАЯ НОЧЬ Годичный цикл завершается. Январь ступает на порог. Нам всем приходит срок покаяться и, наконец, подбить итог добру и злу, что мы посеяли на ниве совести своей, мечтам, которые развеяли густой туман минувших дней, всем нашим чувствам нерастраченным, всем нашим мыслям и делам, счетам, что все-таки оплачены, хоть как-то, с горем пополам… Мир ждет, дрожа от нетерпения, следит за стрелками часов. Вот-вот наступит ночь крещения, Ночь отпущения грехов. Пусть в эту ночь вся грязь смывается – та, что у мира на щеке. Пусть даже месяц искупается в холодном звездном молоке… |
| БОЛЬ МОЯ Я Россиею, как скарлатиною, наконец-то почти отболел: отрыдал над ее я судьбиною, убиенных ее отжалел, отгрустил над унылыми верстами позаброшенных русских дорог и по селам, что стали погостами, откручинился я, сколько мог. Постепенно пришло осознание: обречен православный народ. Христианам другим в назидание Бог возвел его на эшафот, дабы помнили люди крещёные: поклоненье златому тельцу открывает дороги мощёные, что ведут к роковому концу. Погибаешь ты, Русь, в наставление тем, кому еще жить предстоит, тем, кому кошельком умиление вопреки наставленьям претит. Отболел я твоими страданьями, принародно распятая Русь. Я покончу с пустыми рыданьями. Лучше с силами я соберусь… Но в глазах Пресвятой Богородицы, поселившейся в русских церквах, столько боли, что сердце заходится! Не расскажешь об этом в стихах. |
РОССИЯ (Зарисовка к фильму Андрея Тарковского «Андрей Рублев») Склонитесь низко пред Россией. Как терпелив ее народ! Он добровольно стал Мессией и крест безропотно несет. Здесь власть безликим изуверам во все века принадлежит. Здесь Зло не знает чувства меры. Здесь вся земля кровоточит. Здесь люди стали просто мясом для хищных бесов озорных – тех, что безумным переплясом перепугали всех святых. Страшна история распятья народа гибнущей страны. Веками здесь звучат проклятья, и слышен хохот сатаны. Когда умрет последний Русский, Россия, ты сойдешь с креста. И мир услышит голос грустный приговоренного Христа: «Порядок бытия нарушен. Дни вашей жизни сочтены. Вы так и не познали душу такой загадочной страны!» |
| ТИШИНА НАД РОССИЕЙ Звучат над Россией все глуше хоралы Христовых страстей: в капеллу вливаются души, безгласные души детей, убитых еще до зачатья по воле жестоких волхвов, сумевших внушить нам понятья – пустые щифровки из слов: такие, как «Все продается», «Умен только тот, кто богат», «Богатому всё удается», «Богатство превыше наград», «Мораль – лишь наивная сказка», «Пусть каждый живет для себя», «Религия нам не указка», «Живи, никого не любя»… А души безвинно казненных, сгоревших в горниле войны, замученных, в тюрьмах сгноённых сегодня уже не слышны. ХОЧУ ДОЖДЯ Тучка темная и грозящая, ты отмой дождем душу спящую, душу спящую, душу грешную. Разгони, ты, в ней тьму кромешную. Убеди ее, никудышную в том, что вовсе она не лишняя, не погасшая, не остылая; чтоб не маялась она, милая, не тонула в пучине отчаянья, не казнила себя раскаяньем, не считала себя никчемною, ослепленною, обреченною, ростовщической и купеческой, а считала себя человеческой. |
В ТУ НОЧЬ… В ту ночь почему-то все люди ворочались долго без сна… На небе, как капелька ртути, дрожала от страха Луна. Вокруг нее звезды кружились. Выл ветер, пророча беду. Двенадцать мужчин находились в ту ночь в Гефсиманском саду. Бок о бок одиннадцать спали под сенью олив вековых. Двенадцатый с ликом печали стоял чуть поодаль от них. Глаза устремив в поднебесье, Он странную фразу шептал: «Отец, не ищи Меня. Здесь Я. Отец, до чего ж Я устал! Три года продлилось служенье, и вот, когда всё позади, Я должен идти на мученья… Отец! Пощади! Пощади!» Горячечный, сбивчивый шёпот, который слетал с Его уст, внезапно затих. Конский топот... Хрустит где-то сломанный куст... Он к спящим друзьям повернулся, весь как-то ссутулился, сник, по-детски светло улыбнулся и вымолвил, глядя на них: «Я слышу, как трепетно бьются одиннадцать добрых сердец. Пускай же их души сольются. А Я… Я согласен, Отец!» |
| СНЕГА НАД РОССИЕЙ Снега над Россией. Снега над озябшей Россией. Сиянием звёздным окутан бескрайний простор. Здесь слезы людские, замёрзшие слезы людские кружат в поднебесье жестокому миру в укор. Замерзшие слезы безвинно страдавших, казненных, познавших все то, чем чревата преступная власть, на верную гибель отправленных в спецэшелонах. Кружат в поднебесье. Не могут на землю упасть. Замерзшие слезы всех тех, кто не раз своим телом весь мир заслонял от воинственной нечисти злой, теперь стали снегом, холодным-холодным и белым, кружащимся в небе над политой кровью землей. |
ПОЛОВИНКИ Ходят людей половинки по свету. Ходят, аукают: «Где же ты? Где ты? Где ты, моя половинка родная? Встречу ль тебя я? Не знаю, не знаю…» Люди встречаются. Люди венчаются. Только у них не всегда получается жить душа в душу, идти рука об руку в мире любви, где на небе ни облачка. Люди, бывает, и вовсе расходятся. Им друг на друга роптать не приходится. Просто они половинками не были. Вот и повисли увядшими стеблями. Ходят людей половинки по свету. Ходят, аукают: «Где же ты? Где ты? Разве не слышишь? Тебя я зову! Где ты моя половинка? А-у!» |