Top.Mail.Ru Яндекс.Метрика
Контактная информация

г. Курск, ул. Ленина, 49
тел.: (4712) 70-17-30
факс: (4712) 70-17-30
e-mail: konbaseev@yandex.ru

Виртуальные выставки 2012 года
     18 июня 2012 г. исполняется 200 лет со дня рождения великого русского писателя И. А. Гончарова (18.06.1812 – 27.09.1891).
      Интерес к творчеству Гончарова, живое восприятие его произведений, переходя от поколения к поколению русских читателей, не иссякли и в наши дни. Иван Гончаров принадлежит к числу наиболее популярных, читаемых писателей ХIХ века. Именно этому человеку довелось написать самую русскую книгу нашей классической литературы, великий роман об обломовщине как сути русской души. Прав был И.С. Тургенев: «Пока останется хоть один русский, – до тех пор будут помнить Обломова».
      В рамках Года истории и в связи с юбилеем Гончарова, в России проводится целый ряд мероприятий, посвященных памяти писателя.
      В частности, отдавая должное значению творчества писателя, Президентом Российской Федерации был подписан Указ от 3 апреля 2007 г. № 436 «О праздновании 200-летия со дня рождения И. А. Гончарова».
      Именно поэтому одну из выставок цикла «Знаменитые люди – юбиляры года» отдел читальных залов КОНБ им. Н. Н. Асеева посвятил И. А. Гончарову.

БИОГРАФИЯ

     Иван Александрович Гончаров родился 6 (18) июня 1812 года в городе Симбирске.
     Отец Гончарова, Александр Иванович, был зажиточным купцом. Занимался хлеботорговлей, имел репутацию уважаемого и порядочного торговца. Умер, когда Ивану было всего три года.
     Мать Гончарова, Авдотья Матвеевна, воспитывала детей одна (у Гончарова был старший брат и две младших сестры). Даже после смерти отца семья не знала нужды, и мать имела возможность не жалеть средств на их образование.
     Крестный отец Гончарова, Николай Николаевич Трегубов, был отставным офицером-моряком. Иван Александрович вырос на его рассказах о морских странствиях и приключениях и мечтал о кругосветном путешествии, совершить которое попытался много лет спустя.
      Первым учебным заведением, куда был отдан будущий писатель, стал популярный среди дворян того времени пансион, располагавшийся в имении княгини Хованской. Хозяевами пансиона были образованный священник и его жена, немка по национальности. Именно в этом пансионе Иван Гончаров приобщается к литературе, читает Хераскова, Державина, Палласа.
     1822 -1830 годы – Гончаров учится в Московском коммерческом училище.
     1831-1834 годы – Иван Александрович – студент отделения словесности Московского университета. За весь период учебы Гончаров не состоит ни в одном кружке, что нетипично для просвещенной молодежи тех лет.
      Получив диплом, Гончаров едет сначала в родной Симбирск, и даже устраивается там на службу секретарем канцелярии симбирского губернатора А. М. Загряжского, но спустя год увольняется и приезжает в Петербург, где быстро находит работу переводчика в Министерстве финансов. Здесь Иван Александрович служит до начала пятидесятых годов. В Петербурге у Гончарова появляются знакомства в среде деятелей искусства.
     Вторая половина 1830-х годов – Гончаров сближается с семьей академика живописи Н.А. Майкова.
     1838 год – Гончаров пишет свое первое произведение «Лихая болесть».
     1839 год – появляется второе произведение Ивана Александровича «Счастливая ошибка». Оба первых произведения были помещены в рукописные альманахи «Лунные ночи» и «Подснежник», издававшиеся в семье Майкова. Гончаров не подписывался под ними, публикация произошла на условия анонимности. В этот же период Гончаров пробует писать стихи, подражая романтическим поэтам.
     1842 год – написан очерк «Иван Саввич Поджабрин».
     1846 год – написан первый роман И.А. Гончарова «Обыкновенная история».
     1846 год – Гончаров знакомится с В.Г. Белинским, которого привела в восторг «Обыкновенная история». Однако друзьями Гончаров и Белинский не стали. Иван Александрович не поддерживал увлечения Белинского французскими революционными идеями, Виссарион Григорьевич в ответ называл Гончарова «филистером», а в рецензии на «Обыкновенную историю» высказался об авторе так: «…художник и ничего более».
     1848 год – в «Современнике» опубликован очерк «Иван Саввич Поджабрин».
     1852-1854 годы – Иван Александрович принимает участие в экспедиции адмирала Е. В. Путятина на военном фрегате «Паллада» в качестве секретаря адмирала. Путятин направлялся в Японию, недоступную тогда для большинства иностранцев. Путешествие пришлось прервать из-за начала Восточной войны.
     1856 год – Гончаров начинает сотрудничать с газетой «Северная почта» в качестве цензора.
     1858 год – выходит цикл очерков Гончарова о путешествии, который называется «Фрегат “Паллада”».
     1859 год – написан роман «Обломов».
     1862-1863 годы – Гончаров занимает пост главного редактора «Северной почты», входит в Совет по делам печати.
      1869 год – написан последний роман И.А. Гончарова «Обрыв». В этом же году произведение опубликовано в «Вестнике Европы». Особого успеха у читателей роман не имел.
      1870-е годы – Гончаров в отставке. С этого времени и до конца жизни пишет мало. Самое значимое произведение последнего периода жизни писателя – статья «Мильон терзаний», посвященная комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума». Также были написаны рассказы «Литературный вечер», «Заметки о личности Белинского», авторская исповедь «Лучше поздно, чем никогда» и др.
      1870 год – выходит из печати отдельное издание романа «Обрыв».
      1872 год – в «Вестнике Европы» опубликован «Мильон терзаний».
      Осень 1873 года – Гончаров преподает русскую словесность детям Великого князя Константина Николаевича. Критические очерки Гончаров пишет также и о своих собственных произведениях: «Предисловие к роману “Обрыв”» (опубликованное лишь в 1938 году), «Намерения, задачи и идеи романа “Обрыв”».
     1876 год – Иван Александрович избран русским членом-корреспондентом Общества литераторов Франции.
     1885 год – Гончаров избран почетным членом Общества любителей российской словесности при Московском университете. Последние годы своей жизни Гончаров живет тихо и замкнуто, в Петербурге, на ул. Моховой. Иван Александрович не был женат, у него не осталось потомков. Свою литературную собственность он завещал семье своего старого доверенного слуги.
      15 (27) сентября 1891 года – Иван Александрович Гончаров умирает в Петербурге. Похоронен в Александро-Невской лавре.

И. А. ГОНЧАРОВ В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ

    Сборник воспоминаний современников об И. А. Гончарове займет свое необходимое место в серии литературных мемуаров. Не буду утверждать, что он станет в первом ряду книг подобного типа: воспоминания о Пушкине и Л. Толстом, конечно, многочисленнее и порою ценнее, чем о Гончарове. Не говорю уже о Горьком, о котором, по подсчетам К. Д. Муратовой, опубликовано свыше двух тысяч мемуаров. Это объясняется как своеобразием одинокой жизни Гончарова, так и чертами его замкнутого характера. Сказалось и осторожное отношение литераторов-мемуаристов к цензурной деятельности писателя, а также и напечатанное им незадолго до смерти литературное завещание «Нарушение воли», запрещавшее публиковать письма и все то, что им самим не предназначалось к печати.
     И все же крупная личность Гончарова, его высокое художественное дарование, его пребывание в центре литературного движения, начиная с 40-х годов, а также долголетняя общественная и служебная деятельность обеспечили ему немалое количество мемуаров.
     Среди мемуаристов, высказывавшихся о Гончарове, имеются известные лица:  П. В. Анненков, И. И. Панаев, Д. В. Григорович, А. В. Никитенко, А. Ф. Кони, М. М. Стасюлевич, П. Д. Боборыкин и др. Нельзя не пожалеть, что не оставили своих воспоминаний А. Д. Галахов, А. Ф. Писемский, А. Н. Пыпин, М. Г. Савина, С. А Никитенко.
     Многое из включенного в сборник уже публиковалось, но имеются в нем и такие воспоминания, которые печатаются впервые: В. М. Чегодаевой, М. В. Кирмалова, частично Е. А. Гончаровой. Они были обнаружены О. А. Демиховской в Центральном государственном архиве литературы и искусства (Москва). Включены и публиковавшиеся, но безвестные воспоминания В. И. Бибикова, Ф. А. Кудринского, Р. И. Сементковского, Н. И. Барсова, Д. Н. Цертелева, И. А. Купчинского и др.
     Некоторые воспоминания, в частности о В. Г. Белинском и о кружке Майковых, ценны не только для освещения личности Гончарова, но и для социальной характеристики его окружения и эпохи. То же можно сказать и о воспроизводимых отрывках из дневниковых записей А. В. Никитенко.
     Особую группу составляют воспоминания родственников писателя, богатые сведениями о сравнительно малоизвестной бытовой стороне жизни романиста и о его симбирском окружении.
    Совокупность всех этих особенностей мемуаров поможет читателю полнее и глубже воссоздать писательский труд И. А. Гончарова, его социально-политические воззрения, окружавшую его общественную среду и черты его характера до бытовых особенностей включительно. Нередко случается, что именно домашние, бытовые подробности жизни писателя помогают вскрыть более глубокие и ценные социальные источники творчества.
    Само собой разумеется, что далеко не все помещенные в сборнике мемуары равноценны по своей значимости, по точному и беспристрастному воспроизведению событий и фактов из жизни И. А. Гончарова. Во многих случаях составителям-комментаторам пришлось произвести перепроверку показаний мемуаристов, основываясь на документальных источниках. В процессе этой работы было установлено, что в некоторых воспоминаниях родственников явно чувствуется недоброжелательность к Ивану Александровичу, оставившему по завещанию материальные средства своим петербургским воспитанникам Трейгут. Именно по этим соображениям оказалось невозможным включить в сборник написанные не без литературных достоинств воспоминания племянника — А. Н. Гончарова, в свое время опубликованные М. Ф. Суперанским («Вестник Европы», 1908, № 11), воспоминания, от начала до конца тенденциозно враждебные писателю, без достаточных оснований умаляющие его деятельность и порочащие его характер.
    В ряде воспоминаний, имеющих неоспоримую ценность, встречаются фактические неточности и ошибки. Особенно грешат ими воспоминания Г. Н. Потанина. Примечания к ним предостерегут читателей и литературоведов от многих ошибочных заключений.
     Комментарии к сборнику носят предельно сжатый характер. Дополнительные сведения легко находимы в «Летописи житии и творчества И. А. Гончарова» (1960), составленной А. Д. Алексеевым, в «Библиографическом указателе» к десятитомной «Истории русской литературы» (1962) под редакцией К. Д. Муратовой, а также в составленной А. Д. Алексеевым «Библиографии И. А. Гончарова» (1968).
     Порядок расположения мемуаров в сборнике выдержан, насколько это возможно, в хронологической последовательности отдельных этапов жизни писателя, независимо от времени появления мемуаров в печати.
Н. К. Пиксанов

Вот несколько из воспоминаний

П. Д. Боборыкин
ТВОРЕЦ "ОБЛОМОВА"
(Из личных воспоминаний)

    ...Он показался мне очень похожим на тогдашние его портреты и смотрел моложе своих лет. Ему было уже под шестьдесят, так как он родился в 1812 году. Ходил он бодро, крупной походкой, сохранившейся до глубокой старости; седины очень мало, умеренная полнота, чистоплотно и старательно одетый, по тону и манерам не похожий ни на чиновника, чем он долго был, ни на артиста, ни на помещика; а скорее на типичного петербургского жителя, вроде образованного и воспитанного представителя какой-нибудь фирмы или человека, имеющего почетное звание в каком-нибудь благотворительном обществе.
     Профессиональным писателем он совсем не смотрел, и только его разговор, даже касаясь предметов обыденных, мелких подробностей заграничной жизни, облекался в очень литературную форму, полон был замечаний, тонко продуманных и хорошо выраженных; но и тогда уже для того, кто ищет в крупных литературных деятелях подъема высших интересов, отзывчивости на жгучие вопросы времени, Гончаров не мог быть человеком, способным увлекать строем своей беседы.
     Через несколько дней, на вечернем чае все той же банды, он очень долго рассказывал нам о своей собачке, оставленной им в Петербурге, и в этой исключительной заботе о ней видна была уже складка старого холостяка, привыкшего уходить в свою домашнюю обстановку.
     Нежелание первому задавать вопросы литературы и общественной жизни, осторожность и чувство такта препятствовали Гончарову сразу придавать разговору чисто писательский оттенок. Но если вы наводили его на такие темы, он высказывался всегда своеобразно, говорил много и без всякого неприятного личного оттенка, за исключением щекотливых пунктов, которые рискованно было задевать с ним...
     Меня всегда интересовал вопрос: как крупный писатель-художник работает, как ему дается то, что называется письмом, пошибом. Автор "Обломова" давно уже, с самого появления этого романа, считался сам Обломовым. Про него все уверенно говорили, как про человека чрезвычайно ленивого и, главное, кропотливого. Это поддерживалось тем, что он выпускал свои произведения в такие пространные промежутки, не сделал себе привычки писать постоянно и сейчас же печатать написанное. Ленивой никак нельзя было назвать его натуру. Осторожной, склонной к медлительности и постоянному передумыванию известной темы - да; но ни в каком случае не пассивной, как у его героя. Голова постоянно работала, и две трети жизни прошли у Гончарова на службе, то есть в привычках так или иначе занятого человека. Да и в смысле чисто физическом, мышечном, он до глубокой старости сохранил очень бодрые привычки, был испытанный ходок и уже за семьдесят лет, с постоянным катаром и одышкой, если только был на ногах, ходил пешком обедать с одного конца Петербурга на другой - с Моховой на Мойку. И психически он склонен был к душевному возбуждению, что беспрестанно сказывалось в его разговоре. Человеку, даже мало знавшему его, легко было предположить, что в писательской работе он вряд ли вел себя как апатичный фламандец, как истый сын Обломовки...
     Тогда Гончарову было уже шестьдесят восемь лет; но он совсем не смотрел дряхлым старцем: волосы далеко еще не поседели, хотя лоб и обнажился, в лице сохранилась еще некоторая свежесть, в фигуре не было еще старческой полноты; ходил он очень бойко – все тем же крупным, энергетическим шагом, - держался прямо. Только голос стал слабее, и тогда уже начал он жаловаться на катаральное состояние дыхательных путей; жаловался и на болезнь глаза, которая в скором времени обострилась, причиняла ему впоследствии сильнейшие боли и кончилась потерею зрения в этом больном глазе. Болезнь эта была внутренняя, болезнь зрительного нерва и сетчатки.
     Все это пришло позднее, а тогда он был еще довольно смелым купальщиком, и беседа его отличалась и живостью и разнообразием. Большой возраст сказывался иногда во внезапных вспышках раздражения, хотя каждый из его собеседников старался о том, чтобы не произносить при нем некоторых имен и не заводить речи на известные темы, которые могли сделаться щекотливыми...

Н. И. Барсов
ВОСПОМИНАНИЕ ОБ И. А. ГОНЧАРОВЕ

    ...В этот день все обычные гости уже были налицо, как часов в восемь раздался в прихожей звонок и в гостиную, вошел Гончаров. Я его сейчас же узнал, хотя до того никогда его не видал и о его предстоящем прибытии не был предупрежден. Портрет его (фотография), бывший у меня вместе с фотографиями других знаменитостей литературы, удивительно был сходен с оригиналом. Одет был Иван Александрович нарядно, изящно: в новенькой бархатной визитке, в пестром галстуке. Знаменитого гостя усадили на главном месте на диване; общий говор смолк, большая часть собравшихся гостей, бывших с ним знакомыми, уселись около. После кой-каких спросов и ответов Гончаров один овладел речью и рассказывал, рассказывал, главным образом о своих путешествиях, о виденном и слышанном, о японских и сибирских нравах. Я никогда не слыхал такого прекрасного рассказчика, он рисовал ряд живых картин, то смешных и забавных, то серьезных и важных, пересыпая их то шутками и каламбурами, то совместными с собеседниками рассуждениями... Так незаметно прошло часа два; подавали чай, потом и десерт; беседа продолжалась с непрекращающимся оживлением...
     Некоторых наших писателей, например Некрасова, казалось мне, он прямо недолюбливал, О Тургеневе высказываться просто отказывался, критику Белинского уважал, Л. Толстого любил, по-видимому, больше других писателей и рекомендовал мне для классных занятий в гимназии эпизоды из его "Детства и отрочества". О Достоевском говорил, что он мало обрабатывает свои сочинения с внешней стороны, почему в них мало внешней художественности, что он слишком спешно пишет, словно по заказу (из позднейших писем самого Достоевского видно, что действительно так и было на самом деле). Высокого достоинства идей и идеалов Достоевского Гончаров не отрицал, но, по его словам, это "совсем другого характера писатель", чем он, Гончаров. Об Островском Гончаров говорил, что каждое новое его произведение прочитывает немедленно, как только оно появится, и ждет его комедий с нетерпением.

А. Ф. Кони
ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ ГОНЧАРОВ

    Ему было свойственно страдальчески переживать тяжелые муки рождения своих произведений. Он часто сомневался в себе, падал духом, бросал написанное и принимался за то же произведение снова, то, не доверяя своим силам, то пугаясь разгара своей фантазии...
     К условиям творчества Гончарова, кроме его медлительности, относилась и тяжесть самого труда, как орудия творчества. Сомнения автора касались не только существа его произведений, но и самой формы в ее мельчайших подробностях. Это доказывают его авторские корректуры, которые составляли, подобно корректурам Толстого, истинную муку редакторов. В них вставлялись и исключались обширные места, по нескольку раз переделывалось какое-либо выражение, переставлялись слова, и уже подписанная к печати корректура внезапно требовалась обратно для новой переработки. Поэтому рабочая сторона творчества доставалась ему тяжело. "Я служу искусству, как запряженный вол", - писал он Тургеневу. Вспоминая свою литературную деятельность, он сказал мне в 1880 году: "Помните, что говорит у Пушкина старый цыган Алеко: "Ты любишь горестно и трудно, а сердце женское - шутя"; вот так и я пишу - горестно и трудно, а другим оно дается шутя". Эта "горестная и трудная" работа для успеха своего нуждалась и в особой обстановке. С одной стороны, он - русский человек до мозга костей - не был способен к размеренному, распределенному на порции труду - по стольку-то страниц в день, как это делал, например, Золя; а с другой стороны, когда внешние обстоятельства и личное настроение складывались гармонически, он был способен работать запоем...

В. Г. Белинский
ВЗГЛЯД НА РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ 1847 ГОДА
(Отрывок из статьи)

     Он поэт, художник – и больше ничего. У него нет ни любви, ни вражды к создаваемым им лицам, они его не веселят, не сердят, он не дает никаких нравственных уроков ни им, ни читателю, он как будто думает: кто в беде, тот и в ответе, а мое дело сторона. Из всех нынешних писателей он один, только он один приближается к идеалу чистого искусства, тогда как все другие отошли от него на неизмеримое пространство - и тем самым успевают. Все нынешние писатели имеют еще нечто, кроме таланта, и это-то нечто важнее самого таланта и составляет его силу; у г. Гончарова нет ничего, кроме таланта; он больше, чем кто-нибудь теперь, поэт-художник. Талант его не первостепенный, но сильный, замечательный. К особенностям его таланта принадлежит необыкновенное мастерство рисовать женские характеры. Он никогда не повторяет себя; ни одна его женщина не напоминает собою другой, и все, как портреты, превосходны.

И. А. Гончаров в воспоминаниях современников на сайте http://www.goncharov.spb.ru

АФОРИЗМЫ И ВЫСКАЗЫВАНИЯ И. А. ГОНЧАРОВА

  • Великая любовь неразлучна с глубоким умом; широта ума равняется глубине сердца. Оттого крайних вершин гуманности достигают великие сердца: они же — великие умы.

  • Без жертв, без усилий и лишений нельзя жить на свете: жизнь — не сад, в котором растут только одни цветы.

  • Не полюбивши долга, нельзя его исполнить.

  • Мудрость — это совокупность истин, добытых умом, наблюдением и опытом и приложимых к жизни, — это гармония идей с жизнью.

  • Ни раба, ни повелителя дружбе не надо. Дружба любит равенство.

  • Природа слишком сильна и своеобразна, чтобы взять ее, так сказать, целиком, померяться с нею ее же силами и непосредственно стать рядом; она не дастся. У нее свои слишком могучие средства. Из непосредственного снимка с нее выйдет жалкая, бессильная копия. Она позволяет приблизиться к ней только путем творческой фантазии.
    Иначе было бы слишком просто быть художником.

  • Короткое ежедневное сближение человека с человеком не обходится ни тому, ни другому даром: много надо и с той и с другой стороны жизненного опыта, логики и сердечной теплоты, чтоб, наслаждаясь только достоинствами, не колоть и не колоться взаимными недостатками.

  • Глупая красота — не красота. Вглядись в тупую красавицу, всмотрись глубоко в каждую черту лица, в улыбку ее, взгляд — красота ее превратится мало-помалу в поразительное безобразие.

  • Если ты не можешь прямо, откровенно, даже резко сказать другу все, что ты думаешь о нем, о его поступках, или выслушать от него такую же правду о себе, значит, вы не верите по-настоящему друг другу, не понимаете и не уважаете друг друга.

  • Жизнь — борьба, в борьбе — счастье.

  • Жизнь «для себя и про себя» — не жизнь, а пассивное состояние: нужно слово и дело, борьба.

  • Источник знания неистощим: какие успехи ни приобретай человечество на этом пути, все людям будет оставаться искать, открывать и познавать.

  • Приемам творчества не научишься. У всякого творца есть свои приемы. Можно только подражать высшим приемам, но это ни к чему не ведет, а в работу творческого духа проникнуть нельзя.

  • Трудно быть умным и искренним в одно время, особенно в чувстве…

Архив выставок

2019   2018   2017   2016   2015   2014   2013    2012    2011

    В этой форме можно оставить заявку на продление срока возврата книг, предварительно указав свой № читательского билета, контактный телефон или e-mail для связи. Если на данную книгу можно продлить срок возврата, то сотрудники библиотеки сообщат Вам об этом.

Имя (Как к вам обратиться)
Номер читательского билета
Укажите автора книги и название,
желаемый срок возврата
Электронный адрес,
если хотите получить ответ