Созидание - стиль жизни: к 75-летию Н. И. Гребнева

97 После традиционных «носовских капустников», когда гости расходились по домам, Евгений Иванович находил предлог, чтобы задержать соседа, начинающего литератора. На всенощных посиделках Мастер и ученик говорили обо всем на свете, начиная от сотворения мира и кончая последними новостями в политике, экономике и даже в молодежной моде. И к этим итогам-воспоминаниям не случайно, конечно же, картинка, будто на прощание: под вечер «закатное солнце оглаживало своими лучами стены с картинами кисти самого хозяина, полки с его книгами, крепкий, старомодный рабочий стол, кушетку возле двери у книжных стеллажей, на полках ручные поделки. Из обилия вещей самого разного назначения – ничего лишнего или ненужного». Ныне, спустя почти два десятка лет после кончины писателя, это, казалось бы, сухое описание кабинета Мастера становится еще одним свидетельством того, как жил и творил «Бог русской словесности». С какой тоской писатель отвечал на «расхвалу» его гостя живописной панорамы реки Тускари, которая открывается из окон новой квартиры приятеля: «Я тоже все это наблюдал, только вот город заслонил теперь родинку мою, отцовский погост уже не виден... Дома на Лысой горе выстроили – загородили Толмачево. Вроде взору помеха, и только, но будто лишился я дорогого в жизни». «Всего через несколько дней – 12 июня 2002 года – Евгения Ивановича Носова не стало», – так завершает Гребнев очерк «Последний автограф». И переходит к самой, пожалуй, трогательной части своей книги – очерку «Букет Мастеру». «Букет Мастеру» Десяток страниц. И на каждой из них – упрек себе и другим. Что кончина Евгения Носова застала врасплох курских, да и столичных писателей. Что в России ухода Евгения Ивановича Носова из жизни почти не заметили, в иных сообщениях местных газет и телеканалов грешили подменой его имени – Николай (тоже известный писатель Н. Носов) вместо Евгений. Что так не разу и не побывал на его родине – селе Толмачево под Курском, даже дороги туда не знал, хотя исколесил окрестные места вдоль и поперек... И я представил, как в день похорон метался Николай Гребнев в летнем разнотравье за городской чертой в поисках луговой овсяницы для последнего букета Мастеру. Апофеозом книги «Букет Мастеру» стала одна из последних встреч автора с Евгением Ивановичем у подножия Лысой горы. Писатель возвращался с Боевой дачи, не торопясь, как всегда, заложив вместе с посошком руки за спину, в неизменной штормовке. Гребнев возился у заглохшей машины, рядом крутилась непоседа, говорунья и фантазерка внучка Александра. Тут же в естественной обстановке показан и талант Носова, его умение находить общий язык с любым человеком, будь то литератор из ряда его учеников или малышка, едва осознавшая себя в этом мире.