213 строма, Ярославль, Торопецъ и Таруса. Княженія Тверское, Рязанское, Нижегородское и Смоленское составляли особенныя владѣнія, а Новогородское и Псковское свободныя Области. Великій Князь Московскій не имѣлъ верховной власти надъ владѣтелями упомянутыхъ Княжествъ: вся обязанность Князей сихъ удѣловъ къ Главѣ Россіи состояла единственно въ томъ, что они долженствовали, съ войсками своими, сопровождать его въ походахъ. Всѣ удѣльные Князья, какъ и самъ Московскій, искали у Ордынскихъ Царей утвержденія на достоинство свое; всѣ подносили имъ драгоцѣнные дары и невольно раболѣпствовали предъ ними. Утвержденіе таковое происходило съ оскорбительными для чести Князей обрядами въ ордѣ; даже, по возвращеніи Великаго Князя въ Московскія владѣнія, чиновники Ханскіе возводили его на престолъ. Споры и распри между Князьями Россійскими представлялись на судъ и рѣшеніе Хановъ Татарскихъ, которые нерѣдко по прихотямъ самовластно располагали и жизнію злосчастныхъ владѣтелей нашихъ1. Алчные сборщики Могольскіе, подъ названіемъ Баскаковъ, имѣя непремѣнное пребываніе въ Россійскихъ городахъ, надзирали за поступками Князей, собирали дань, ежегодно любезнымъ отечествомъ нашимъ платимую. Князь Тверскій, Михаилъ имѣлъ могущественнаго заступника въ зятѣ своемъ, Ольгердѣ; а хитрый, коварный Олегъ Рязанскій, непрестанными происками при Дворахъ Ордынскихъ Царей, возлагалъ твердую надежду на покровительство ихъ: оба они были явными врагами Великаго Князя, неоднократно поднимали оружіе противу него и съ прочими удѣльными владѣтелями лили кровь соотечественниковъ и терзали Россію. Великій Новградъ, образуя свобододержавное сословіе, или область, неревностно прилѣплялся къ Московскому Князю. Вотъ поприще, на которое слабыми стопами восходитъ дѣйствовать юный Димитрій Іоанновичъ ІѴ, пріемля въ нѣжную длань свою колеблющуюся державу Великаго Княжества Московскаго! Но — подобно, какъ младый орелъ, ощутивъ силы крылъ своихъ, сначала окрестныя гнѣзда раззоряя, устрашаетъ пернатыхъ сосѣдей; потомъ, пріобыкши къ побѣдамъ, далѣе полетъ простирая, бодрственно ударяетъ на стаи горделивыхъ лебедей: такъ и нашъ юный Димитрій не медлилъ испытывать крѣпость мышцъ своихъ, и вскорѣ грянулъ на страшнѣйшаго изъ враговъ, поразилъ, разсыпалъ на Куликовомъ полѣ несмѣтныя силы Моголовъ, потрясъ иго бременившее Россію, отверзъ пути къ славѣ и дальнѣйшимъ побѣдамъ, указалъ стези, къ совершенному сокрушенію оковъ, на раменахъ Россіянъ звучавшихъ. Въ похвалу сего Димитрія, знаменитѣйшаго героя между Вѣнценосцами нашими, по уму мудраго, по дѣяніямъ великаго, содѣлывающаго честь вѣку и народу своему, дерзаю я, любезные соотечественники, произнести Слово мое. Пріятная наружность, покорность и глубочайшее почитаніе къ родителямъ, благопривѣтливость ко всѣмъ и признаки необыкновеннаго ума, отъ самыхъ пеленъ пріобрѣли Димитрію всеобщую любовь. По кончинѣ родителя своего Іоанна Іоанновича, Великаго Князя Московскаго, Димитрій восшелъ на Престолъ, въ самомъ нѣжномъ возрастѣ, на первомъ-на-десять году отъ рожденія: и тогда уже началъ онъ являть умъ превыше
RkJQdWJsaXNoZXIy ODU5MjA=