ЖИТИЕ И ЧУДЕСА ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ИГУМЕНА РАДОНЕЖСКОГО, записанные преподобным Епифанием Премудрым, иеромонахом Пахомием Логофетом и старцем Симоном Азарьиным.
| Похвала наша Сергию не ему пользу приносит, но для нас спасением будет духовным. |
В основе настоящего издания Жития Преподобного Сергия Радонежского (в переводе на русский язык) лежат две древнерусские редакции Жития, создававшиеся в разное время тремя авторами – Епифанием Премудрым, Пахомием Логофетом (Сербом) и Симоном Азарьиным.
Епифаний Премудрый, известный книжник начала XV века, инок Троице-Сергиевой Лавры и ученик Преподобного Сергия, написал самое первое Житие Преподобного через 26 лет после его смерти – в 1417–1418 годах. Для этого труда Епифаний в течение двадцати лет собирал документальные данные, воспоминания очевидцев и свои собственные записи. Великолепный знаток святоотеческой литературы, византийской и русской агиографии, блестящий стилист, Епифаний ориентировался в своем сочинении на тексты южнославянских и древнерусских Житий, мастерски применив изысканный, насыщенный сравнениями и эпитетами стиль, получиший название «плетение словес». Житие в редакции Епифания Премудрого кончалось преставлением Преподобного Сергия. В самостоятельном виде эта древнейшая редакция Жития не дошла до нашего времени, а ее первоначальный облик ученые реконструировали по позднейшим компилятивным сводам. Помимо Жития, Епифаний создал также Похвальное слово Сергию.
Первоначальный текст Жития сохранился в переработке Пахомия Логофета (Серба), афонского монаха, жившего в Троице-Сергиевом монастыре с 1440 по 1459 год и создавшего новую редакцию Жития вскоре после канонизации Преподобного Сергия, состоявшейся в 1452 году. Пахомий изменил стилистику, дополнил текст Епифания рассказом об обретении мощей Преподобного, а также рядом посмертных чудес, он же создал службу Преподобному Сергию и канон с акафистом. Пахомий неоднократно исправлял Житие Преподобного Сергия: по мнению исследователей, существует от двух до семи Пахомиевых редакций Жития.
В середине XVII века на основе переработанного Пахомием текста Жития (так называемой Пространной редакции) Симон Азарьин создал новую редакцию. Слуга княжны Мстиславской, Симон Азарьин пришел в Лавру, чтобы излечиться от болезни, и был исцелен Архимандритом Дионисием. После этого Симон остался в монастыре и шесть лет был келейником преподобного Дионисия. С 1630 по 1634 годы Азарьин состоял Строителем в приписном к Лавре Алатырском монастыре. После возвращения с Алатыря, в 1634 году Симон Азарьин стал Казначеем, а спустя двенадцать лет - Келарем монастыря. Кроме Жития Преподобного Сергия, Симон создал Житие преподобного Дионисия, закончив его в 1654 году.
Житие Сергия Радонежского в редакции Симона Азарьина вместе с Житием Игумена Никона, Похвальным словом Сергию и службами обоим святым было напечатано в Москве в 1646 году. Первые 53 главы Симоновой редакции (до рассказа об инокине Мариамии включительно) представляют собой текст Жития Епифания Премудрого в обработке Пахомия Логофета (Серба), который Симон разбил на главы и несколько переработал стилистически. Следующие 35 глав принадлежат собственно Симону Азарьину. Готовя Житие к изданию, Симон стремился собрать наиболее полный список сведений о чудесах Преподобного Сергия, известных со времени кончины святого до середины XVII века, но на Печатном дворе, как пишет сам Азарьин, мастера с недоверием отнеслись к его рассказу о новых чудесах и по своему произволу напечатали только 35 глав о чудесах, собранных Симоном, опустив остальные. В 1653 году по поручению Царя Алексея Михайловича Симон Азарьин доработал и дополнил Житие: он вернулся к неопубликованной части своей книги, добавил в нее ряд новых рассказов о чудесах Преподобного Сергия и снабдил эту вторую часть обширным предисловием, однако эти дополнения не были тогда изданы.
Первый раздел настоящего текста включает в себя собственно Житие Преподобного Сергия Радонежского, кончающееся его преставлением. 32 главы этого раздела представляют собой редакцию Жития, сделанную Пахомием Логофетом. Второй раздел, начинающийся повествованием об обретении мощей Сергия, посвящен посмертным чудесам Преподобного. Он включает в себя редакцию Жития Симона Азарьина, опубликованную им в 1646 году, и его позднюю часть 1653 года, содержащую добавления о новых чудесах и начинающуюся с предисловия.
Первые 32 главы Жития, а также Похвальное слово Преподобному Сергию приводятся в новом переводе, сделанном в ЦНЦ «Православная Энциклопедия» с учетом перевода М. Ф. Антоновой и Д. М. Буланина (Памятники литературы Древней Руси XIV – сер. ХV в. М., 1981. С. 256–429). Перевод глав 33–53, также как и остальных 35 глав, принадлежащих перу Симона Азарьина, осуществлен Л. П. Медведевой по изданию 1646 года. Перевод позднейших добавлений Симона Азарьина 1653 года сделан Л. П. Медведевой по рукописи, изданной С. Ф. Платоновым в Памятниках древней письменности и искусства (СПб., 1888. Т. 70). Разбивка на главы Пахомиевой редакции Жития сделана в соответствии с книгой Симона Азарьина.
ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО И БОГОНОСНОГО ОТЦА НАШЕГО ИГУМЕНА СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА, написанное Епифанием Премудрым
(по изданию 1646 года)
Глава 1. ВСТУПЛЕНИЕ
Слава Богу за все и за все дела, ради которых всегда прославляется великое и трисвятое приснославимое имя! Слава Вышнему Богу, в Троице славимому, Который есть наше упование, свет и жизнь, в Которого мы веруем, в Которого мы крестились. Которым мы живем, движемся и существуем! Слава Показавшему нам жизнь мужа святого и старца духовного! Господь знает, как прославить славящих Его и благословить благословляющих Его, и всегда прославляет Своих угодников, славящих Его чистой, богоугодной и добродетельной жизнью.
Благодарим Бога за Его великую благость к нам, как сказал апостол: "Благодарение Богу за неизреченный дар Его! " [2 Кор. 9, 15]. Ныне же мы должны особенно благодарить Бога за то, что Он даровал нам такового святого старца, я говорю о господине Преподобном Сергии, в нашей Русской земле и в нашей северной стране, в наши дни, в последние времена и годы. Гроб его находится у нас и перед нами, и, приходя к нему с верой, мы всегда получаем великое утешение нашим душам и большую пользу; воистину это великий дар, дарованный нам от Бога.
Я удивляюсь тому, что минуло столько лет, а Житие Сергия не написано. Я горько опечален тем, что с тех пор как умер этот святой старец, пречудный и совершенный, прошло уже двадцать шесть лет, и никто не дерзнул написать о нем – ни близкие ему люди, ни далекие, ни великие, ни простые: великие не хотели писать, а простые не смели. Через год или два после смерти старца я, окаянный и дерзкий, осмелился начать это дело. Вздохнув к Богу и попросив молитв старца, я начал подробно и понемногу описывать жизнь старца, говоря самому себе: "Я не возношусь ни перед кем, но пишу для себя, про запас, на память и для пользы". За двадцать лет у меня составились свитки, в которых для памяти были записаны некоторые сведения о жизни старца; часть записей была в свитках, часть в тетрадях, но не по порядку – начало в конце, а конец в начале.
Так я ждал в то время и в те годы, желая, чтобы кто-нибудь значительнее и разумнее меня написал о Сергии, а я бы пошел поклониться ему, чтобы и меня он поучил и вразумил. Но, расспросив, я услышал и точно узнал, что никто и нигде так и не собрался написать о старце; и когда я вспоминал или слышал об этом, то недоумевал и размышлял: почему тихая, чудная и добродетельная жизнь Преподобного оставалась не описанной столь долгое время? Я несколько лет пребывал как бы в безделье и в размышлении, недоумевая, скорбя в печали, удивляясь умом, побеждаемый желанием. Наконец меня объяло непреодолимое желание хотя бы как-то начать писать, пусть немногое из многого, о жизни Преподобного старца.
Я нашел старцев, мудрых в ответах, рассудительных и разумных, и спросил их о Сергии, чтобы разрешить свое сомнение, следует ли мне о нем писать. Старцы сказали мне в ответ: «Насколько плохо и не подобает спрашивать о жизни нечестивых, настолько же не подобает забывать жизнь святых мужей, не описывать ее, предавать молчанию и оставлять в забвении. Если будет написано Житие мужа святого, то от этого будет большая польза и утешение и писателям, и рассказчикам, и слушателям; если же не будет написано Житие святого старца, а знавшие и помнившие его умрут, то нужно ли такую полезную вещь оставлять в забвении и, как пучине, предавать молчанию. Если не будет написано его Житие, то как узнать незнавшим его, каков он был или откуда происходил, как родился, как вырос, как постригся, как воздержанно подвизался, как он жил и каков был конец его жизни? Если же Житие будет написано, то, услышав о жизни старца, кто-нибудь последует его примеру и от этого получит пользу». Великий Василий пишет: "Будь подражателем праведно живущим и запечатлей их жизнь и деяния в своем сердце". Видишь, он повелевает Жития святых писать не только на пергамене, но и в своем сердце пользы ради, а не скрывать и не таить, ведь следует хранить тайну цареву, а дела Божии проповедовать – дело доброе и полезное.
Поэтому мне пришлось допытываться и расспрашивать древних старцев, хорошо и точно знавших жизнь его, как говорит Священное Писание: "Спроси отца своего, и он возвестит тебе, и старцев твоих, и они скажут тебе" [Втор. 32, 7]. Все, что я услышал и узнал, сказали мне отцы, кое-что я услышал от старцев, кое-что видел своими глазами, что-то слышал из уст самого Сергия, что-то узнал от человека, прислуживавшего ему немалое время и лившего воду на руки его, и еще кое-что я слышал от старшего брата Сергия Стефана, родного отца Феодора, Архиепископа Ростовского; часть сведений я узнал от других старцев, древних летами, достоверных очевидцев рождения Сергия, воспитания, обучения грамоте, возмужания и юности – до самого пострижения его; третьи старцы были очевидцами и правдивыми свидетелями его пострижения, начала пустынножительства и поставления его на игуменство; о других событиях у меня были другие повествователи и рассказчики.
Однако, взирая на множество трудов и великих подвигов старца, я был как бы безгласен и бездеятелен, ужасаясь, недоумевая и не находя нужных слов, достойных его деяний. Как могу я, бедный, в нынешнее время по порядку описать все житие Сергия и рассказать о многих его подвигах и бессчетных трудах? С чего начну, чтобы по достоинству поведать слушателям обо всех его деяниях и подвигах? Что подобает вспомнить прежде всего? Какие слова нужны для похвалы ему? Откуда возьму искусство, необходимое для этого рассказа? Как поведаю такую трудно передаваемую повесть – не знаю, не будет ли это выше моих сил? Как невозможно маленькой лодке увезти большой и тяжелый груз, так же превосходит нашу немощь и ум этот рассказ.
Хотя этот рассказ выше наших сил, но мы все же молимся Всемилостивому и Всесильному Богу и Пречистой Его Матери, чтобы Он вразумил и помиловал меня, неученого и неразумного, чтобы Он дал мне дар слова, который раскроет уста мои, – не моего ради недостоинства, но ради молитв святых старцев. Я призываю на помощь самого Сергия с осеняющей его духовной благодатью, чтобы он был мне помощником и поддержкой в рассказе, а также его стадо, призванное Богом, – благое сообщество, собор честных старцев. К ним я со смирением припадаю, касаюсь стоп их и призываю и побуждаю на молитву. Я всегда очень нуждаюсь в их молитвах, особенно же сейчас, когда начинаю это описание и хочу рассказать эту повесть. Пусть никто не осуждает меня, дерзающего на это: я сам не имел бы возможности и сил начать это повествование, но любовь и молитва Преподобного старца влечет и тревожит мой ум и принуждает рассказывать и писать.
Следует яснее сказать, что хотя бы я, недостойный, и мог писать, но мне все же следовало бы со страхом молчать и на уста свои наложить перст, зная свою немощь, а не произносить устами неподобающие слова, и не следовало бы дерзать на дело, которое выше моих способностей. Однако печаль напала на меня, и сожаление охватило меня: жизнь этого великого святого старца, знаменитого и прославленного, всюду известна – в дальних странах и городах рассказывают об этом муже, известном и славном, и за столько лет Житие его не было составлено и написано! Я думал это предать молчанию и погрузить в пучину забвения. Если житие старца не будет описано, но предано забвению, если у нас не останутся воспоминания и писания о нем, то святому старцу от этого не будет вреда, ведь тем, имена которых Богом записаны на Небесах, нет надобности в писаниях и воспоминаниях человеческих. Но мы сами тогда не получим пользы, пренебрегши таким полезным делом. И поэтому, все собрав, начинаем наше повествование, чтобы и другие монахи, не видевшие старца, прочли этот рассказ, последовали добродетели старца и поверили в его жизнь, ведь сказано: блаженны невидевшие и уверовавшие [Ин. 20, 29]. Одна забота печалит и удручает меня более других: если я не напишу, и никто другой не напишет Жития, то боюсь быть осужденным, согласно притче о негодном рабе, закопавшем талант и обленившемся. Добродетельный старец Сергий, чудный страстотерпец, неленостно всегда подвизался в добрых подвигах и никогда не был праздным – мы же не только сами не подвизаемся, но даже об известных чужих трудах, которыми полна жизнь Сергия, ленимся сообщить в повести, рассказать слушателям.
Теперь же, если Бог подаст, я хотел бы начать с самого рождения старца и описать его младенчество, детство, юность, иноческую жизнь, игуменство – до самой кончины его, чтобы не были забыты его великие подвиги, чтобы не была забыта его жизнь, чистая, тихая и богоугодная, но, смущенный, я боюсь приступить к написанию повести, не смею и недоумеваю, как начать писать, ведь это дело выше моих сил, поскольку я немощен, неучен и неразумен.
Однако я надеюсь на Милосердного Бога и на молитву Его угодника, Преподобного старца, и прошу у Бога милости, благодати, дара слова, разума и памяти. И если Бог подаст мне это, вразумит и научит меня, Своего недостойного раба, то я не отчаиваюсь получить Его благую милость и сладостную благодать. Ибо Он может творить все, что хочет: может даровать слепым прозрение, хромым хождение, глухим слух, немым речь. Так и мое помрачение ума Он может просветить, неразумие поправить и мое неумение сделать умением во имя Господа нашего Иисуса Христа, сказавшего: "…без Меня не можете делать ничего" [Ин. 15, 5] и еще: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете" [Мф. 7, 7]. Я призываю на помощь Господа Бога нашего, Спасителя и Помощника, ибо Он есть Бог наш, щедрый Даятель благ, Дарователь богатых даров, премудрости Наставник и Податель разума, заблуждающихся Исправление, научающий людей разуму, дающий умение неумеющим, дающий молитву молящемуся, дающий просящему мудрость и разум, дающий всякое благое дарование, дающий дар на пользу просящим, дающий хитрость незлобивым и юному отроку – благоразумие и ум, проповедание же слов Его просвещает и дает разум младенцам.
На этом я заканчиваю предисловие, помянув Бога и призвав Его на помощь: благо есть с Богом начать дело, и с Богом кончить его, и с Божиими рабами беседовать, и о Божием угоднике писать повесть. Начнем же самое главное – возьмемся за повествование, приступим к началу рассказа и так начнем описание жизни старца в Боге.
Глава 2. НАЧАЛО ЖИТИЯ СЕРГИЯ
Благослови, отче! Преподобный отец наш Сергий родился от родителей благородных и благоверных – от отца, звавшегося Кириллом, и матери по имени Мария, которые были Божиими угодниками, праведными пред Богом и людьми и исполненными и украшенными всякими добродетелями, что Бог любит. Бог не попустил, чтобы младенец, которому предстояло воссиять, родился от неправедных родителей, но сначала Бог создал и предуготовал таковых праведных родителей и потом от них произвел Своего угодника. О, достохвальная чета! О, блаженнейшие супруги, бывшие родителями таковому младенцу! Сначала подобает почтить и похвалить родителей его, и это будет неким добавлением к похвалам и почестям ему. Ибо было необходимо, чтобы Сергий был дарован Богом для блага, спасения и пользы многих людей, и поэтому не пристало таковому младенцу родиться от неправедных родителей, и другим, то есть неправедным, родителям не пристало бы родить таковое дитя. Бог его даровал только тем, избранным, родителям, что и случилось: добро с добром соединилось и лучшее с лучшим.
Было же и чудо некое до рождения его: случилось нечто такое, что нельзя предать забвению. Когда ребенок еще был в утробе матери, однажды в воскресенье мать его пришла в церковь, как обычно, ко святой литургии. Она стояла с другими женщинами в притворе, а когда должны были приступить к чтению святого Евангелия и все люди стояли молча, младенец внезапно вскрикнул в утробе матери, так что многие изумились этому крику – преславному чуду, совершившемуся с младенцем. И вот снова, в самом начале Херувимской песни, на словах "Иже херувимы...", младенец внезапно начал громко верещать в утробе, еще громче, чем в первый раз, и его голос разносился по всей церкви. Мать его стояла в ужасе, и женщины, бывшие там, недоумевали и говорили: "Что же будет с этим младенцем?" Когда же иерей возгласил: "Вонмем. Святая святым!" – младенец снова, в третий раз, громко закричал.
Мать его чуть не упала на землю от сильного страха и, ужасаясь, охваченная сильным трепетом, начала тихо плакать. Остальные женщины подошли к ней и стали расспрашивать: "Нет ли у тебя за пазухой младенца в пеленках, мы слышали детский крик, раздававшийся на всю церковь?" Она же в растерянности, из-за сильных рыданий, не могла им ответить, лишь промолвила: "Спросите, – сказала она, – у других, а у меня нет ребенка". Они же допытывались, спрашивая друг друга, искали и не нашли, потом снова обратились к Марии, говоря: "Мы по всей церкви искали и не нашли младенца. Кто же тот младенец, который кричал?" Мать его, не в силах утаить того, что произошло и о чем они спрашивали, ответила им: "Младенца за пазухой у меня нет, как вы думаете, но в утробе у меня ребенок, еще не родившийся. Он и кричал". Женщины сказали ей: "Как может быть дарован голос младенцу до рождения, еще находящемуся в утробе?" Она же ответила: "Я сама тому удивляюсь, я вся объята страхом и трепещу, не понимая случившегося".
Женщины, вздыхая и бия себя в грудь, возвращались каждая на свое место, говоря про себя: "Что это будет за ребенок? Да будет о нем воля Господня". Мужчины, бывшие в церкви и все это слышавшие и видевшие, в ужасе стояли молча, пока иерей не закончил святую литургию, снял ризы свои и отпустил людей. Все разошлись восвояси, и страшно было всем, слышавшим это.
Мария же, мать его, с того дня, когда было это знамение и происшествие, жила благополучно до родов и носила младенца в утробе, как некое бесценное сокровище, как драгоценный камень, как чудесный жемчуг и как сосуд избранный. Когда она носила в себе ребенка, и была им беременна, она себя блюла от всякой скверны и от всякой нечистоты, ограждала себя постом, избегала всякой скоромной пищи, мяса, молока и рыбы не ела, питаясь лишь хлебом и овощами; от вина Мария совершенно воздерживалась, а вместо различных напитков пила одну только воду, и ту понемногу. Она часто тайно, наедине сама с собой, с воздыханиями и слезами молилась Богу, говоря: "Господи! Спаси и убереги меня, убогую рабу Твою, и младенца, которого я ношу в утробе моей, спаси и сохрани! Ты, Господи, хранишь младенцев [Пс. 114, 5], – да будет воля Твоя, Господи! И да будет имя Твое благословенно во веки веков! Аминь!"
Так Мария жила до самого рождения ребенка, особенно прилежала она посту и молитвам, так что само зачатие и рождение дитяти были исполнены поста и молитв. Мария была добродетельна и весьма богобоязненна и уже до рождения младенца поняла и уразумела это чудесное о нем знамение и явление. Она советовалась с мужем своим, говоря: "Если у нас родится мальчик, давай, по обету, принесем его в церковь и отдадим Благодетелю всех Богу", что и сбылось. О, вера славная! О, любовь благая! Еще до рождения ребенка родители обещали принести и отдать его Дарователю благ Богу, как в древности сделала Анна пророчица, мать пророка Самуила.
Когда пришло время, Мария родила младенца. Радуясь его рождению, родители позвали к себе родственников, друзей и соседей и веселились, славя и благодаря Бога, давшего им такое дитя. После рождения его, когда младенец был завернут в пеленки, нужно было его подносить к груди, но когда случалось, что мать ела какую-нибудь мясную пищу до сытости, тогда младенец никак не хотел брать грудь; и так было не один раз, но иногда день, иногда два дня ребенок не ел. Из-за этого мать младенца и ее родственники были удручены страхом и печалью, они с трудом поняли, что младенец не хочет пить молоко, когда кормящая его питается мясом, но согласен пить только если она не будет разрешаться от поста. С той поры мать воздерживалась в еде и постилась, а младенец начал питаться ее молоком во все дни, как и подобает.
Пришел день исполнить обет матери его: после шести недель, то есть на сороковой день после рождения ребенка, родители принесли его в церковь Божию, отдавая, как и обещали, Богу, даровавшему его. Тут же они повелели священнику совершить над ним Божественное Крещение. Священник, огласив младенца и прочтя над ним многие молитвы, с духовной радостью и со тщанием крестил его во имя Отца и Сына и Святого Духа и нарек во Святом Крещении Варфоломеем. Священник вынул ребенка, обильно принявшего от Святого Духа благодать Крещения, из купели, и, осененный Божественным Духом, иерей провидел и предузнал, что этот младенец будет сосудом избранным.
Отец его и мать хорошо знали Священное Писание и рассказали иерею, как их сын, еще будучи в утробе матери, три раза прокричал в церкви. "Мы не знаем, что это означает", – говорили они. Иерей же, по имени Михаил, хорошо знавший священные книги, поведал им из Божественного Писания, из обоих Законов, Ветхого и Нового, следующее: "Давид в Псалтири сказал: "Зарождение мое видели очи Твои" [Пс. 138, 16 ], и Сам Господь святыми Своими устами сказал Своим ученикам: "Потому что вы сначала со Мною" [Ин. 15, 27]. Там, в Ветхом Завете, Иеремия пророк освятился в чреве матери, а здесь, в Новом Завете, апостол Павел восклицает: "Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благословил открыть во мне Сына своего, чтобы я благовествовал Его язычникам…" [Гал. 1, 15, 16]. И многое другое иерей поведал родителям из Писания, о младенце же сказал: "Не скорбите о нем, но, напротив, радуйтесь и веселитесь, ибо он будет сосудом избранным Бога, обителью и слугой Святой Троицы", что и сбылось. Благословив дитя и родителей, священник отпустил их домой.
По прошествии немногих дней случилось еще одно чудесное знамение о младенце, странное и невиданное: в среду и в пятницу он не брал грудь и не пил коровьего молока, но отворачивался и не сосал грудь и оставался без еды в течение всего дня, а в прочие дни, кроме среды и пятницы, питался как обычно; по средам же и пятницам младенец оставался голодным. Так было не один раз, не дважды, но многократно, то есть каждую среду и пятницу, поэтому некоторые думали, что ребенок болен, и об этом мать его сетовала со скорбью. Она советовалась с другими женщинами, кормящими матерями, считая, что это происходило с младенцем из-за какой-нибудь болезни. Однако, осматривая младенца со всех сторон, женщины видели, что он не болен и что на нем нет явных или скрытых признаков болезни: он не плакал, не стонал, не был печален, но и лицом, и сердцем, и глазами младенец был весел, всячески радовался радовался и играл ручками. Видя это, все поняли и уразумели, что младенец не пил молока по пятницам и средам не из-за болезни, но это знаменовало, что благодать Божия была на нем. Это был прообраз будущего воздержания – того, что потом, в грядущие времена и годы, младенец просияет постнической жизнью, что и сбылось.
В другой раз мать привела к младенцу некую женщину-кормилицу, у которой было молоко, чтобы она его накормила. Младенец же никак не хотел питаться от чужой женщины, но только от своей родительницы. Потом приходили к нему и другие женщины-кормилицы, и с ними было то же самое, что и с первой. Так он питался молоком одной лишь своей матери, пока не был вскормлен. Некоторые думают, что и это было знамением того, что от благого корня благой побег должен быть вскормлен чистым молоком.
Нам же думается так: ребенок этот с детства был почитателем Господа, уже в материнской утробе и после рождения он навык богомыслию, от самых пеленок он познал Господа и воистину Его услышал; лежа в пеленках в колыбели, он привыкал к посту; питаясь материнским молоком, он вместе с вкушением этого плотского молока учился воздержанию; будучи возрастом младенец, он, выше естества, предначинал пощение; с младенчества он был питомцем чистоты, вскормленный не столько молоком, сколько благочестием; до своего рождения он был предызбран и предуготован Богу, когда, будучи в утробе матери, он трижды прокричал в церкви, чему дивятся все, кто слышит об этом.
Однако более достойно удивления то, что младенец, будучи в утробе, не вскрикнул где-либо вне церкви, где никого не было, или в каком-нибудь другом месте, тайно, наедине, но именно при народе, как бы для того, чтобы многие его услышали и стали свидетелями этого достоверного события. Замечательно еще и то, что прокричал он не как-нибудь тихо, но на всю церковь, как бы давая понять, что по всей земле распространится слава о нем; не тогда прокричал он, когда мать его была на пиру или спала ночью, но когда она была в церкви, во время молитвы, как бы указывая на то, что он будет крепким молитвенником пред Богом; не прокричал он в какой-нибудь хижине или нечистом и неизвестном месте, но именно в церкви, стоящей на месте чистом, святом, где подобает совершать Божественные священнодействия, знаменуя тем, что и сам он будет совершенной святыней Господа в страхе Божием.
Достойно удивления также и то обстоятельство, что он прокричал не один раз или два, но трижды, являя тем, что он будет учеником Святой Троицы, так как число три честнее всех других чисел и весьма почитается, потому что везде число три является источником и началом всего доброго и спасительного, приведу примеры: трижды Господь воззвал к пророку Самуилу; тремя камнями из пращи Давид поразил Голиафа; трижды Илия повелел лить воду на поленья, сказав: "Сделайте это трижды" [3 Цар. 18, 34], и три раза так сделали; также трижды Илия дунул на отрока и воскресил его; три дня и три ночи пророк Иона находился внутри кита; три отрока погасили в Вавилоне печь огненную, тричисленным было услышанное пророком Исаией, видевшим Серафимов своими глазами на небе пение Ангелов, которые возглашали Трисвятое: "Свят, свят, свят Господь Саваоф! " [Ис. 6, 3]. В возрасте трех лет была введена во храм, в Святая Святых, Пречистая Дева Мария; в тридцать лет Христос был крещен Иоанном в Иордане; трех учеников Христос возвел на Фавор и преобразился перед ними; через три дня Христос воскрес из мертвых; трижды Христос после воскресения спросил: "Петр, любишь ли ты меня? " [Ин. 21, 15–17]. Как же я говорю о числе три и не вспомню о великой и страшной тайне Триединого Божества: в Трех Святынях, Трех Образах, Трех Ипостасях, в Трех Лицах – Единое Божество Пресвятой Троицы, Отец, и Сын, и Святой Дух, – Триипостасное Божество, у Которого одна сила, одна власть, одно владычество? Подобало и этому младенцу трижды прокричать еще в утробе матери, прежде рождения на свет, в предзнаменование того, что он будет некогда учеником Троицы, что и сбылось, и многих приведет к разумению и познанию Бога, уча своих словесных овец веровать во Святую Троицу, Единосущную во Едином Божестве.
Не явное ли это указание на то, что с ребенком в будущем произойдут удивительные и досточудные вещи! Не истинное ли это прообразование его будущей жизни, которое исполнится впоследствии в его чудных деяниях! Видевшие и слышавшие о первых знамениях должны верить и последующим событиям. Еще до рождения святого Бог предызбрал его – не без особенной цели, не вотще было дано на удивление многим это первое знамение, но оно было предвестником всего, что совершилось впоследствии. Об этом мы постарались рассказать, потому что повествуем о чудной жизни пречудного человека.
Следует здесь вспомнить и древних святых, просиявших в Ветхом и Новом Законе – как зачатие, так и рождение многих из них предваряемо было особенным откровением от Бога. Мы не от себя это говорим, но заимствуем примеры из Священного Писания и с нашим рассказом мысленно сравниваем рассказы о других событиях: так, пророка Иеремию Бог освятил во чреве матери, и, до рождения его предвидя, что Иеремия будет вместилищем Святого Духа, все предвидящий Бог исполнил его благодатью с юных лет. Исаия же пророк сказал: "Так говорит Господь, призвавший меня из утробы, и, из чрева матери избрав меня, Он назвал мое имя" [Ис. 49, 1]. Святой же великий пророк Иоанн Предтеча еще в утробе матери познал Господа, носимого во чреве Пречистой Приснодевы Марии, и взыграл младенец радостно во чреве [Лк. 1, 44] матери своей Елизаветы, и ее устами пророчествовал; она воскликнула тогда, говоря: "…откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? " [Лк. 1, 43]. О святом и славном пророке Илии Фесвитянине известно, что, когда мать родила его, родители видели, как прекрасные и светлые лицами мужи нарекли имя ребенку, повивали его в огненные пелены и питали его огненным пламенем. Отец, отправившись в Иерусалим, сообщил об этом архиереям, на что они сказали: "Не бойся, человек! Ибо жизнь этого ребенка будет светом, а слово его – судом, и он будет судить Израиль оружием и огнем", что и сбылось.
Святой Николай Чудотворец, когда начали омывать его после рождения, внезапно встал на ноги и стоял в ночвах (ночва - выдобленное из дерева корыто, посудина с широким открытым верхом) полтора часа. О святом преподобном отце нашем Ефреме Сирине рассказывается, что, когда он родился, родителям его было видение: на языке у младенца был посажен виноградник, который вырос и наполнил всю землю, и птицы небесные прилетали и клевали его плоды; виноградник означал разум, который будет дан святому. О преподобном Алипии столпнике известно, что перед рождением ребенка его мать видела такой сон: как будто она носила на руках своих красивого ягненка, у которого на рогах были свечи; тогда она поняла, что у нее должен родиться мальчик и он будет добродетельным, что и сбылось. Святой отец наш преподобный Симеон Столпник, чудотворец, подвизавшийся на Дивной горе, был зачат по обетованию Предтечи Крестителя, который возвестил об этом матери его. Когда ребенок родился и его кормили грудью, он не брал левый сосок; Бог показал этим, что младенец возлюбит правый путь следования заповедям Господним. Когда святой Феодор Сикеот, чудотворец, был еще в утробе матери, она видела, как звезда сошла с неба и упала ей на чрево. Эта звезда указывала на многие добродетели младенца. В Житии Великого Евфимия написано, что до рождения его, в одну из ночей, когда родители молились вдвоем, им было явление от Бога и было сказано: "Возрадуйтесь и утешьтесь! Вот Бог даровал вам ребенка, радости одноименного, ибо рождением его Бог даровал радость Своим Церквам". Кроме того, в Житии Феодора Едесского написано, что родители его, Симеон и Мария, в молитве просили себе сына. Однажды, в первую субботу Великого поста, когда они молились в церкви, каждому из них в отдельности явилось некое сладостное видение: им казалось, что они видят великомученика Феодора Тирона вместе с апостолом Павлом, стоявших и говоривших: "Воистину даром Божиим будет ребенок, который родится, по имени Феодор", что и сбылось. В Житии святого отца нашего Петра митрополита, нового чудотворца на Руси, описано такое знамение. До рождения его, когда он еще был в утробе матери, однажды ночью, на рассвете, в воскресный день, его матери было такое видение: ей казалось, что она держит на руках своих ягненка, а между рогов его растет дерево с прекрасными листьями, покрытое многими цветами и плодами, и посреди ветвей его горит множество свечей. Пробудившись, женщина недоумевала о значении своего видения, на что оно указывает и что предзнаменует. Хотя видения своего она и не поняла, но последующие события, достойные удивления, показали, какими дарами Бог украсил Своего угодника.
Зачем еще говорить и длинными речами утомлять внимание слушателей? Ибо излишество и пространность в рассказе – враг для слуха, как изобильная пища – враг для тела. Но да не осудит никто меня, неуча, за то, что я удлинил рассказ: когда вспоминаются случаи из Житий других святых, приводятся свидетельства в подтверждение и делаются сравнения, тогда разъясняются досточудные деяния досточудного мужа, описываемые в нашей повести. Досточудно было это возглашение его в утробе матери, досточудно было воспитание его от младенческих пеленок. Этому ребенку подобало родиться с чудесным знамением, благодаря которому прочие люди поняли, что у удивительного мужа удивительны и зачатие, и рождение, и воспитание. Господь одарил его Своей благодатью больше, чем других новорожденных младенцев, и всеми этими знамениями предуказал Свой премудрый о нем Промысл.
Хочу также поведать о времени и годе, когда родился Преподобный: в годы правления благочестивого, славного и могущественного царя Андроника, самодержца греческого, который царствовал в Царьграде, при архиепископе Константинопольском Каллисте, Патриархе Вселенском; Преподобный родился в Русской земле в годы княжения Великого князя Тверского Димитрия Михайловича, при Архиепископе Преосвященном Петре, Митрополите всея Руси, когда приходило войско Ахмыла.
Младенец, о котором мы продолжаем рассказ, в течение нескольких месяцев после крещения был вскормлен грудью по закону природы, затем его отняли от груди матери, развернули из пеленок и вынули из колыбели. Ребенок дальше рос, как и полагается детям; возрастая душой, телом и духом, он исполнялся разума и страха Божия, и милость Божия была на нем; так он жил до семилетнего возраста, когда родители отдали его учиться грамоте.
У раба Божия Кирилла, о котором уже говорилось, было три сына – первый Стефан, второй Варфоломей, третий Петр; отец воспитывал их, всячески наставляя в благочестии и чистоте. Стефан и Петр быстро изучили грамоту, Варфоломей же не сразу овладел чтением, но учился медленно и плохо. Наставник прилежно обучал Варфоломея, но отрок не понимал его, плохо учился и отставал от товарищей, занимавшихся вместе с ним. За это его часто бранили родители и строго наказывал учитель, а товарищи укоряли. Отрок наедине часто со слезами молился Богу, говоря: "Господи! Дай мне выучить грамоту, научи и вразуми меня".
Глава 3. О ТОМ, КАК ВАРФОЛОМЕЮ БЫЛО ДАРОВАНО ПОЗНАНИЕ ГРАМОТЫ ОТ БОГА, А НЕ ОТ ЛЮДЕЙ
Родители Варфоломея сильно скорбели, а учитель весьма огорчался тщетности усилий своих. Все печалились, не ведая высшего предначертания Божественного Промысла, не зная о том, что Бог сотворит с этим отроком, что Господь не оставит Своего Преподобного. По смотрению Божию, нужно было, чтобы книжное знание он получил от Бога, а не от людей, что и сбылось. Расскажем подробнее о том, как, благодаря Божественному явлению, он научился грамоте.
Однажды отец послал отрока искать жеребят, и это было по предначертанию Премудрого Бога, как говорит Первая книга Царств о Сауле, который был послан отцом своим Кисом отыскать ослиц: Саул пошел и встретил святого пророка Самуила, которым был помазан на царство, и таким образом обрел жребий высший по сравнению с обыденными делами. Так и блаженный отрок получил дар, превосходящий обычные дары: будучи послан отцом своим Кириллом искать скот, он встретил некоего черноризца, незнакомого ему старца, святого и чудного, саном пресвитера, благообразного и подобного Ангелу, который стоял на поле под дубом и усердно, со слезами, молился. Увидев его, отрок сначала смиренно поклонился, затем подошел и стал вблизи, ожидая, когда тот кончит молитву.
Помолившись, старец взглянул на отрока, прозревая в нем духовными очами избранный сосуд Святого Духа. Он с любовью подозвал очами избранный сосуд Святого Духа. Он с любовью подозвал Варфоломея к себе, благословил его, поцеловал, по христианскому обычаю, и спросил: "Что ты ищешь и чего хочешь, чадо?" Отрок сказал: "Душа моя желает более всего знать грамоту, для этого я отдан был учиться. Сейчас душа моя печалится о том, что я учусь грамоте, но не могу ее одолеть. Ты, святой отче, помолись за меня Богу, чтобы смог я научиться грамоте".
Старец воздел руки, возвел очи к небу, вздохнув пред Богом, усердно помолился и после молитвы сказал: "Аминь". Бережно достав из кармана, он, как некое сокровище, тремя пальцами подал Варфоломею нечто похожее на анафору, с виду маленький кусок белого пшеничного хлеба – святой просфоры, и сказал ему: "Открой уста свои, чадо, возьми это и съешь – то тебе дается в знамение благодати Божией и понимания Священного Писания. Хотя и маленькой кажется частица, которую я даю тебе, но велика сладость вкушения от нее". Отрок открыл уста и съел то, что ему было дано, – и была сладость во рту его, как от сладчайшего меда. И он произнес: "Не об этом ли сказано: "Как сладки гортани моей слова Твои! лучше меда устам моим" [Пс. 118, 103], и душа моя весьма возлюбила их". Старец ответил ему: "Если веруешь, больше этого увидишь. А о грамоте, чадо, не скорби: знай, что отныне Господь дарует тебе хорошее знание грамоты, большее, чем у твоих братьев и сверстников", – и поучил его на пользу души.
Отрок поклонился старцу, и, как земля плодовитая и плодоносная, принявшая семена в сердце свое, он радовался душой и сердцем встрече со святым старцем. Старец хотел пойти своей дорогой, но отрок пал на землю лицом к ногам старца и со слезами умолял его поселиться в доме родителей его, говоря: "Мои родители очень любят таких, как ты, отче". Старец, удивившись вере отрока, не мешкая, отправился в дом его родителей.Увидев старца, они вышли ему навстречу и поклонились. Старец благословил их, и в доме приготовили трапезу для него. Но гость не сразу отведал пищи, но сначала вошел в моленную, то есть в часовню, взяв с собой освященного в утробе отрока, и начал петь часы, а отроку велел читать псалом. Отрок же сказал: "Я не умею этого, отче". Старец ответил: "Я сказал тебе, что с сего дня Господь дарует тебе знание грамоты. Читай слово Божие без сомнения". И случилось тогда нечто удивительное: отрок, получив благословение от старца, начал стихословить Псалтирь очень внятно и стройно, и с того часа он хорошо знал грамоту. Над ним сбылось пророчество премудрого пророка Иеремии, сказавшего: "Так говорит Господь: "Вот, Я дал слова Мои в уста твои" [Ис. 51, 16]". Родители же и братья отрока, увидев это и услышав, удивились неожиданному его искусству и мудрости и прославили Бога, давшего ему такую благодать.
Выйдя из часовни, хозяева предложили старцу трапезу. Старец отведал пищи, благословил родителей отрока и хотел уйти, но бояре умоляли старца остаться у них, спрашивая его и говоря: "Отче господине! Побудь еще, чтобы мы могли расспросить тебя и ты бы успокоил и утешил наше скудоумие и нашу печаль. Вот смиренный отрок наш, которого ты благословляешь и хвалишь и которому предсказываешь многие блага, – он удивляет нас, и печаль о нем сильно уязвляет нас, потому что с ним случилось нечто страшное, удивительное и непонятное: когда он был в утробе матери, незадолго до своего рождения, его мать была в церкви, и он трижды прокричал в утробе при народе, в то время, когда пели святую литургию. Нигде не слыхано и не видано ничего подобного, и мы этого боимся, не понимая, чем все кончится и что случится в будущем".
Святой старец, провидя духом будущее, сказал им: "О, блаженная чета! О, прекрасные супруги, ставшие родителями такого ребенка! Зачем вы убоялись страха, где нет страха [Пс. 52, 6]? Напротив, радуйтесь и веселитесь, что вы сподобились родить такое дитя, которого Бог предызбрал до рождения его и отметил еще в материнской утробе. Последнее я скажу вам и потом умолкну: знамением истинности моих слов будет для вас то, что после моего ухода отрок будет хорошо знать грамоту и понимать священные книги. И вот второе знамение вам и предсказание – отрок будет велик пред Богом и людьми за свою добродетельную жизнь". Сказав это, старец собрался уходить и напоследок промолвил такие загадочные слова: "Сын ваш будет обителью Святой Троицы и многих приведет вслед за собой к пониманию Божественных заповедей". Сказав эти слова, старец покинул дом; хозяева провожали его до ворот, но он внезапно стал невидимым.
Кирилл и Мария, недоумевая, решили, что это был Ангел, посланный даровать отроку знание грамоты. Отец и мать, приняв от старца благословение и запечатлев его слова в своих сердцах, возвратились домой. После ухода старца отрок внезапно постиг всю грамоту и чудесным образом изменился: какую бы книгу он ни раскрыл – он хорошо читал и понимал ее. Этот благодатный отрок, от самых пеленок познавший и возлюбивший Бога и Богом спасенный, был достоин духовных дарований. Он жил, во всем покоряясь своим родителям: старался исполнять их повеления и ни в чем не выходить из их воли, как повелевает Священное Писание: "Чти отца своего и мать свою и будешь долголетен на земле" [Исх. 20, 12].
Глава 4. ОБ ОТРОЧЕСТВЕ
Расскажем еще об одном деянии этого блаженного отрока: как он, будучи молод телом, проявил разум старца. Прошло несколько лет, и он начал строго поститься и от всего воздерживался, в среду и в пятницу ничего не ел, а в прочие дни питался хлебом и водой; по ночам святой часто бодрствовал и молился. Так вселилась в него благодать Святого Духа.Мать же, любя, уговаривала его: "Дитя мое! Не погуби свою плоть излишним воздержанием, чтобы тебе не заболеть, ведь ты еще мал, тело твое растет и расцветает. Никто, будучи молодым, в таком юном возрасте не соблюдает столь жестокого поста, как ты; никто из твоих братьев и сверстников так строго не воздерживается от еды, как ты. Ведь есть такие, которые семь раз на дню поедят – с утра пораньше начнут и поздно ночью кончат – и пьют без меры. Ты же когда один раз днем поешь, когда и ни одного раза, но через день питаешься. Прекрати, чадо, такое длительное воздержание, ты не достиг еще зрелости, время для этого еще не настало. Все ведь хорошо, но в свое время". Блаженный отрок отвечал, упрашивая свою мать: "Не уговаривай меня, мать моя, чтобы не пришлось мне невольно ослушаться тебя, разреши мне делать так, как я делаю. Не вы ли говорили мне: "Когда ты был в пеленках и в колыбели, тогда каждую среду и пятницу ты молока не ел". И это слыша, как я могу в меру своих сил не стремиться к Богу, чтобы он избавил меня от моих грехов?"
На это мать ответила ему: "Тебе нет еще двенадцати лет, а ты уже говоришь о своих грехах. Какие же у тебя грехи? Мы не видим на тебе следов твоих грехов, но видели знамения благодати и благочестия – того, что ты избрал благую часть, которая не отнимется у тебя". Отрок отвечал: "Перестань, мать моя, что ты говоришь? Ты говоришь, как чадолюбивая мать, которая радуется за своих детей, движимая естественной любовью. Но послушай, что говорит Священное Писание: "Никто да не похвалится из людей; никто не чист пред Богом, если хотя бы один день проживет на земле [Иов. 14, 5]; никто не безгрешен, только един Бог". Не слышала ли ты, что божественный Давид, думаю, о нашем убожестве говорил: "Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя" [Пс. 50, 7]".
Сказав так, он еще больше прилепился к своему первоначальному благому обычаю, и Бог помогал ему в добром намерении. Этот совершенный и добродетельный отрок еще некоторое время жил в доме родителей своих, возрастая и укрепляясь в страхе Божием: к играющим детям он не ходил и не участвовал в их забавах, бездельникам и суетным людям не внимал, со сквернословами и насмешниками не имел общения. Он на всякое время упражнялся в славословии Бога и тем наслаждался, прилежно стоял в церкви Божией, не пропускал заутреню, литургию и вечерню, и часто читал священные книги.
Он непрестанно всячески изнурял свое тело и иссушал свою плоть, соблюдая неоскверненной душевную и телесную чистоту, и часто наедине со слезами молился Богу, говоря: "Господи! Если верно то, о чем поведали мне мои родители, если до моего рождения Твоя благодать, Твое избрание и знамение осенили меня, убогого, да будет воля Твоя, Господи! Да будет, Господи, милость Твоя на мне! Подай, Господи! С детства, от самой утробы матери, всем сердцем и всей душой моей я прилепился к Тебе, от чрева, от груди матери моей, – Ты Бог мой. Когда я был в утробе матери, Твоя благодать посетила меня, так не оставь меня и ныне, Господи, ибо отец мой и мать моя со временем оставят меня. Ты же, Господи, прими меня, приблизь меня к себе и причисли меня к избранному Твоему стаду, ибо на Тебя оставлен я, нищий. С детства избавь меня, Господи, от всякой нечистоты и скверны телесной и душевной. Помоги мне, Господи, совершать святые дела в страхе Твоем. Пусть сердце мое возвысится к Тебе, Господи, и все прелести этого мира да не усладят меня, и вся красота житейская да не волнует меня, но пусть прилепится душа моя к Тебе единому, и пусть восприимет меня десница Твоя. Да не ослабну, услажденный мирскими красотами, и не попусти мне когда-либо возрадоваться радостью мира сего, но исполни меня, Господи, радостью духовной, радостью несказанной, сладостью божественной, а Дух Твой Благой да наставит меня на путь истинный». Старцы и прочие люди, видя жизнь отрока, удивлялись, говоря: "Кем будет этот юноша, которого уже с детства Бог сподобил столь великой добродетели?"
До сих пор было рассказано обо всем, что случилось, когда Кирилл проживал в некоей деревне, находившейся в Ростовском княжестве, вдали от города Ростова. Следует теперь рассказать и о переезде, поскольку Кирилл переселился из Ростова в Радонеж. О том, как и почему он переселился, я мог бы многое рассказать, но мне, однако, нужно об этом написать коротко.
Глава 5. О ПЕРЕСЕЛЕНИИ РОДИТЕЛЕЙ СВЯТОГО
Раб Божий Кирилл, о котором шла речь, прежде владел большим имением в Ростовской области, он был славным и именитым боярином, имел большое богатство, но к концу жизни, в старости, обнищал и впал в бедность. Скажем и о том, как и почему он обнищал: из-за частых хождений с князем в Орду, частых набегов татар на Русь, частых татарских посольств, из-за многих тяжких даней и сборов ордынских, из-за частого недорода хлеба. Но хуже всех этих бед было великое нашествие татар во главе с Федорчуком Туралыком, случившееся в то время, после которого в течение года продолжались насилия, потому что великое княжение досталось Великому князю Ивану Даниловичу, и Ростовское княжество также отошло к Москве. Горе, горе тогда было городу Ростову, а особенно ростовским князьям, так как у них были отняты власть, княжество, имения, честь и слава – все отошло к Москве.
В то время по повелению Великого князя из Москвы в Ростов был послан воеводой один из вельмож, по имени Василий, по прозвищу Кочева, и с ним Мина. Когда они приехали в Ростов, там начались жестокие насилия над жителями и умножились гонения. Многие из ростовцев поневоле отдавали свое имущество москвичам, а сами получали взамен побои и оскорбления и уходили с пустыми руками, являя собой образ крайнего бедствия, так как не только лишались имущества, но и получали раны и увечья, печально ходили со следами побоев и все сносили безропотно. Да и к чему много говорить? Москвичи настолько осмелели в Ростове, что подняли руку даже на самого градоначальника, старейшего ростовского боярина по имени Аверкий, которого повесили вниз головой и так оставили, надругавшись. Сильный страх охватил всех, кто видел и слышал это, – не только в Ростове, но и во всех его окрестностях.
Из-за этих насилий раб Божий Кирилл выехал из своей ростовской деревни, о которой уже говорилось; он собрался всем своим домом и со всеми родными переселился из Ростова в Радонеж. Приехав туда, он поселился около церкви, названной в честь святого Рождества Христова, которая стоит и поныне. Здесь он обосновался со всей своей семьей. Не только он один, но и многие другие люди переселились с ним из Ростова в Радонеж. И были они переселенцами на чужой земле, в числе их – Георгий, сын протопопа, со своими родными; Иван и Федор, из рода Тормоса; Дюдень, зять его, со своими родными; Анисим, дядя его, который впоследствии стал диаконом. Говорят, что Анисим с Протасием, тысяцким также приехали в эту деревню, называемую Радонеж, которую Великий князь дал своему младшему сыну, князю Андрею, а наместником поставил в ней Терентия Ртища, пожаловал ее жителям многочисленные льготы и обещал уменьшить налоги. Из-за этих льгот в Радонеж переселилось много людей, так как из ростовских земель жители разбегались из-за насилий и притеснений.
Добродетельный отрок, сын добродетельного отца, о котором мы речь ведем, приснопоминаемый подвижник, происшедший от благородных и благоверных родителей, вырос как добрая отрасль доброго корня, став отображением своего Первообраза. С молодых лет он был подобен благородному саду и рос, как изобильный плод, был отроком красивым и благонравным. Хотя с годами он все больше преуспевал в добродетели, но ставил ни во что красоты жизни и всякую мирскую суету попирал, как пыль, так что, можно сказать, он хотел само свое естество презреть, унизить и превозмочь, часто повторяя про себя слова Давида: "Что пользы в крови моей, когда я сойду в могилу? " [Пс. 29, 10]. Ночью и днем он не переставал молить Бога, Который помогает спастись начинающим подвижникам. Как я смогу перечислить прочие добродетели его: тихость, кротость, молчаливость, смирение, негневливость, простоту без ухищрений? Он одинаково любил всех людей, никогда не впадал в ярость, не препирался, не обижался, не позволял себе ни слабости, ни смеха, но когда ему хотелось улыбнуться (ведь и это бывает нужно), он делал это с великим целомудрием и сдержанностью. Он всегда ходил, сокрушаясь, как будто в печали, а еще чаще плакал, и тогда слезы текли у него из глаз по щекам, выдавая печаль и скорбь. Псалтирь всегда была у него на устах. Он был украшен воздержанием, всегда радовался телесным тяготам и любил носить бедную одежду; пива и меда он никогда не вкушал, никогда не подносил к устам и даже запаха их не вдыхал, – стремясь к постнической жизни, он вменял в ничто эти потребности человеческого естества.
Сыновья Кирилла Стефан и Петр женились, третий же сын, блаженный юноша Варфоломей, не захотел жениться, но всей душой стремился к иноческой жизни. Об этом он многократно просил отца, говоря: "Господин мой, отпусти меня теперь, как ты обещал, чтобы с твоим благословением я начал иноческую жизнь". Но родители ответили ему: "Чадо! Подожди немного и потерпи ради нас: мы стары, бедны, больны и некому ухаживать за нами. Твои братья Стефан и Петр женились и думают, как угодить женам; ты же, неженатый, думаешь, как угодить Богу, – ты избрал благую часть, которая не отнимется у тебя. Только поухаживай за нами немного и, когда проводишь нас, своих родителей, до могилы, тогда сможешь осуществить свое намерение. Когда положишь нас в могилу и засыплешь землей, тогда исполнишь свое желание".
Благодатный юноша с радостью обещал ухаживать за ними до конца их жизни и с того дня старался каждый день всячески угодить родителям, чтобы заслужить себе их молитвы и благословение. Так он жил некоторое время, прислуживая и угождая отцу и матери всей душой и от чистого сердца, пока Кирилл и Мария не постриглись в монахи, и каждый из них в подобающее время не удалился в свой монастырь. Немного лет прожив в иночестве, они преставились от этой жизни и отошли к Богу, сына же своего, блаженного юношу Варфоломея, они многократно благословляли до последнего своего вздоха. Добродетельный юноша проводил родителей до могилы: он пел над ними надгробные песнопения, обрядил их тела, поцеловал их, с большими почестями положил в гроб и засыпал землей со слезами, как некое бесценное сокровище. Со слезами он почтил умерших отца и мать панихидами и святыми литургиями, отметил их память молитвами, раздачей милостыни убогим и кормлением нищих. Так он творил память по своим родителям сорок дней.
Варфоломей вернулся в свой дом, радуясь душой и сердцем, как будто бы он приобрел некое бесценное сокровище, обильное духовное богатство, ибо Преподобный юноша очень хотел начать монашескую жизнь. Вернувшись домой после смерти родителей, он начал расставаться с житейскими заботами. На дом и на все вещи, необходимые в доме, он смотрел с презрением, вспоминая в сердце своем Писание, в котором сказано, что мирская жизнь полна многих вздохов и печалей. Пророк сказал: "Покиньте их, и отделитесь от них, и нечистого не касайтесь" [2 Кор. 6, 17]. Вот слова другого пророка: "Покиньте землю и взойдете на небо". И Давид сказал: "К Тебе прилепилась душа моя; десница Твоя меня поддерживает" [Пс. 62, 9], и еще: "Далеко удалился бы я и оставался бы в пустыне, надеясь на Бога, спасающего меня» [Пс. 54, 8]. И Господь в Евангелии сказал: "Если кто приходит ко Мне и не отречется от всего, что имеет, тот не может быть Моим учеником" [Лк. 14, 26, 33]. Укрепив этими словами душу и тело, он позвал Петра, своего младшего брата, и оставил ему отцовское наследство и все, что было в родительском доме потребное для жизни. Сам он не взял себе ничего, следуя словам божественного апостола, сказавшего: "Я... все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа" [Флп. 3, 8].
Стефан, старший брат Варфоломея, недолго прожил с женой, которая вскоре умерла, оставив двух сыновей – Климента и Иоанна, этот Иоанн впоследствии стал Феодором Симоновским. Стефан спустя некоторое время оставил мир и стал монахом в монастыре Покрова Святой Богородицы в Хотькове. Блаженный юноша Варфоломей, придя к нему, просил Стефана, чтобы тот отправился вместе с ним на поиски пустынного места. Стефан, повинуясь словам блаженного юноши, покинул монастырь и пошел вместе с ним.
Они исходили много лесов и наконец пришли в одно пустынное место в чаще леса, где был источник воды. Братья обошли то место и полюбили его, ибо Бог направлял их. Помолившись, они начали своими руками рубить лес и на своих плечах приносили бревна на выбранное место. Сначала братья сделали себе хижину для ночлега, с чуланом, и устроили над ней крышу, потом построили келлию, огородили место для небольшой церковки и срубили ее. Когда была завершена постройка церкви и пришло время освящать ее, блаженный юноша сказал Стефану: "Поскольку ты мой старший брат по рождению и по плоти, но более по духу, мне следует слушаться тебя, как отца. Сейчас мне не с кем советоваться обо всем, кроме тебя. Усердно молю тебя ответить на мой вопрос: вот, церковь уже поставлена и закончена, пришло время освящать ее; скажи мне, в день какого святого будет престольный праздник нашей церкви, во имя какого святого освящать ее?"
В ответ Стефан сказал Варфоломею: "Зачем ты спрашиваешь и для чего искушаешь меня и допытываешься? Ты сам знаешь ответ на свой вопрос не хуже меня, потому что отец и мать, родители наши, много раз говорили тебе при нас: "Блюди себя, дитя! Не наш ты сын, но Божий дар, потому что Бог избрал тебя еще когда мать носила тебя в утробе и дал о тебе знамение до рождения твоего, когда ты трижды прокричал на всю церковь во время пения святой литургии, так что все люди, стоявшие там и слышавшие, удивились и ужаснулись, говоря: "Кем будет этот младенец?" Но священники и старцы, мужи святые, ясно поняли и истолковали это знамение, говоря: "Поскольку в чуде с младенцем отобразилось число три, это означает, что ребенок будет учеником Святой Троицы и не только сам будет благочестиво веровать, но и многих других соберет и научит веровать в Святую Троицу". Поэтому тебе подобает освятить эту церковь во имя Святой Троицы. Это будет не наше измышление, но Божие изволение, предначертание и избрание, ибо Господь так пожелал. Да будет имя Господа благословенно вовеки!" Когда Стефан закончил, блаженный юноша вздохнул из глубины сердца и ответил: "Правильно ты сказал, господин мой. Любезно мне слово твое, и я того же хотел и замышлял. Душа моя желает создать и освятить церковь во имя Святой Троицы. Смирения ради я спрашивал тебя, и Господь Бог не оставил меня – дал мне по желанию моего сердца и хотения моего не лишил меня".
Так решив, братья взяли благословение на освящение церкви у епископа. Из города от Митрополита Феогноста приехали священники и привезли с собой священные предметы: антиминс, мощи святых мучеников и все, что нужно для освящения церкви. Церковь была освящена во имя Святой Троицы по благословению Преосвященного Архиепископа Феогноста, Митрополита Киевского и всея Руси, при Великом князе Симеоне Ивановиче, думаю, что это произошло в начале княжения его. Справедливо церковь эта была названа именем Святой Троицы, ибо она была поставлена благодатью Бога Отца, милостью Сына Божия и споспешением Святого Духа.
Стефан, построив и освятив церковь, еще некоторое время прожил в пустыне с братом и увидел, что пустынная жизнь трудна, прискорбна, сурова: во всем нужда, во всем лишения, неоткуда взять ни еды, ни питья, ни чего-либо другого нужного для жизни. К тому месту не было ни дорог, ни привоза ниоткуда, вокруг этой пустыни поблизости не было ни сел, ни домов, ни людей, живущих в них; не вела туда никакая тропа людская, и не было ни прохожих, ни посетителей, но вокруг со всех сторон стоял лес – безлюдная чаща и глушь. Глядя на нее и тяготясь своей жизнью, Стефан оставил пустыню и родного брата, Преподобного пустыннолюбца и пустынножителя, и ушел оттуда в Москву.
Придя в город, Стефан поселился в монастыре Святого Богоявления, где нашел себе келлию, и жил там, весьма преуспевая в добродетели: он был трудолюбив, проводил в своей келлии суровую, постническую жизнь, не пил пива и носил скромную одежду. В то время в Богоявленском монастыре жил Митрополит Алексий, который еще не был поставлен в Митрополита, но с честью проходил путь иноческой жизни. Они со Стефаном жили общей духовной жизнью и в церкви оба пели на клиросе, стоя рядом; в том же монастыре жил также некто Геронтий, известный и славный старец. Когда Великий князь Симеон узнал о Стефане и его добродетельной жизни, он повелел Митрополиту Феогносту поставить Стефана в пресвитеры – облечь в священнический сан, а потом велел поручить ему игуменство в том монастыре и взял его себе духовным отцом; так же поступили Василий, тысяцкий, Феодор, брат его, и другие знатнейшие бояре, один за другим.
Но вернемся к славному, блаженному, верному юноше, который был родным и единоутробным братом Стефана. Хотя они и родились от одного отца, и хотя одно чрево произвело их на свет, но имели они разные наклонности. Разве не были они родными братьями? Разве не сообща положили отправиться и жить на том месте? Разве не вместе они решили обосноваться в малой той пустыне? Почему же они расстались друг с другом? Один пожелал жить так, другой иначе; один решил подвизаться в городском монастыре, другой же пустыню сделал подобной городу.
Не упрекайте меня, неученого, за то, что я так много и пространно до сих пор рассказывал о младенчестве, детстве и вообще обо всей мирской жизни Варфоломея: хотя жил он в миру, но душу и желания свои обращал к Богу. Я хочу показать читающим и слушающим его Житие, как он еще в младенчестве и в детстве был украшен верой, чистой жизнью и всевозможными добродетелями, – таковы были все его дела и жизнь в миру. Хотя этот благой и достойный отрок в то время жил мирской жизнью, но Бог свыше заботился о нем, посещая его Своей благодатью, защищая и ограждая его святыми Своими Ангелами, сохраняя его на всяком месте и на всех путях его, куда бы тот ни пошел. Сердцеведец Бог, один видящий сердечные тайны, один знающий сокрытое, провидел будущее Преподобного, знал, что в его сердце заключено много добродетелей и великое стремление к любви, провидел, что отрок будет сосудом избранным из-за своего произволения на благое, что он станет Игуменом многочисленной братии и отцом многих монастырей. Но в то время Варфоломей более всего хотел принять монашеский постриг, ибо он всей душой стремился к иноческой жизни в посте и безмолвии.
Глава 6. О ПОСТРИЖЕНИИ ВАРФОЛОМЕЯ, КОТОРОЕ СТАЛО НАЧАЛОМ ИНОЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СВЯТОГО
Преподобный отец наш не принимал ангельского образа до тех пор, пока не изучил весь монастырский устав – и монашеский порядок, и все прочее, что требуется монахам. Всегда, во всякое время, с большим усердием, с желанием и со слезами он молился Богу, дабы ему сподобиться ангельского образа и приобщения к лику иночествующих. Поэтому он позвал к себе в пустыньку, о которой мы говорили, одного духовного старца, украшенного священническим саном, почтенного благодатью пресвитерства, саном игумена, по имени Митрофан. Варфоломей просил его с мольбой и, смиренно кланяясь в ноги, радостно преклонил свою голову пред ним, желая от него пострижения в иночество. Святой неоднократно повторял свою просьбу: "Отче! Сотвори любовь – постриги меня в монашеский чин, ибо я давно, с юности моей, желаю этого, но воля родителей удерживала меня. Ныне, от всего освободившись, я жажду пострига; как олень стремится к источнику водному, так жаждет душа моя иноческой и пустынной жизни".Игумен немедля вошел в церковь и постриг его в ангельский образ, в седьмой день месяца октября, на память святых мучеников Сергия и Вакха. В монашестве ему было дано имя Сергий, так как в то время давали имена, не рассуждая и не считаясь с мирским именем, но какого святого память отмечалась в день пострига, такое имя и давали постригавшемуся. Святому было, когда он стал иноком, двадцать три года. А в церкви, о которой упоминалось, созданной самим Сергием и названной в честь Святой Троицы, игумен вместе с чином пострига совершил Божественную литургию. Блаженный Сергий, новопостриженный инок, после совершения пострига причастился Святых Тайн, Пречистого Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа – он сподобился такой святыни, будучи ее достоин. И вот после святого причащения или во время самого причащения на него снизошли и вселились благодать и дар Святого Духа. Откуда это известно? Там присутствовали некоторые люди, ставшие верными свидетелями того, что, когда Сергий причастился Святых Тайн, вся церковь внезапно наполнилась благоуханием, которое ощущалось не только в церкви, но и вокруг нее. Все видевшие причастие Преподобного и ощутившие это благовоние прославили Бога, так прославляющего Своих угодников.
Он был первым иноком, постриженным в той церкви и в той пустыни, первоначальным в той обители, но конечным своей мудростью; начальным по счету, но конечным своими трудами. Я скажу, что он был и начальным и конечным, ибо многие впоследствии постриглись в той церкви, но ни один из них не смог достичь степени его совершенства; многие так же начинали, но не все так закончили; многие потом иночествовали в том месте – при жизни Сергия и после него – поистине все они были добродетельны, но не вошли в меру его духовного возраста. Это был первый инок в том месте, положивший начало иноческим подвигам и ставший образцом для всех остальных насельников той обители. С пострижением он не только отсекал волосы головы своей, но вместе с бесчувственными волосами он отсекал плотские желания; совлекаясь мирских одежд, он с ними отвергал от себя эти желания. Он совлекся и сложил с себя ветхого человека, чтобы облечься в нового. Крепко препоясав свои чресла, он приготовился мужественно начать духовные подвиги; оставив мир, он отрекся от него и от всего, что в мире, – от имущества и всех остальных житейских благ. Попросту говоря, он разорвал все узы мирские и, как орел, взмахнувший легкими крыльями и взлетевший на высоту воздушную, покинул мир и все мирское, бежал от всех житейских попечений, оставив семью, всех близких и родственников, дом и отечество, подобно древнему патриарху Аврааму.
Блаженный находился в церкви семь дней, ничего не вкушая, кроме просфоры из рук игумена; от всего отстранившись, он пребывал в непрестанном посте и молитве. Песнь Давида постоянно была на устах его, он утешал себя словами псалмов и ими же славословил Бога. Так он пел в безмолвии, благодаря Бога: "Господи! возлюбил я красоту дома Твоего и место жилища славы Твоей [Пс. 25, 8]; дому Твоему Господи, принадлежит святость на долгие дни [Пс. 92, 5]. Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя возрадовались о Боге живом. И птица находит себе жилье, и горлица гнездо себе, где положить птенцов своих. Блаженны живущие в доме Твоем [Пс. 83, 2–4]; во веки веков будут они восхвалять Тебя [Пс. 83, 5]. День один во дворах Твоих лучше тысячи: лучше быть у порога в доме Бога моего. нежели в жилище грешников [Пс. 83, 11].
Провожая игумена, постригшего его, Сергий с великим смирением сказал: "Вот, отче, сегодня ты уходишь отсюда, а меня, убогого, как я и хотел, оставляешь одного. Долгое время я всеми помыслами моими и желаниями стремился к тому, чтобы жить одному в пустыне, без единого человека. Издавна я просил этого у Бога в молитвах, постоянно держа в уме и вспоминая слова пророка: Я удалился, убежав, и остался в пустыне, надеясь на Бога, спасающего меня от малодушия и от бури [Пс. 54, 8–9]. И поэтому услышал меня Бог и внял гласу моления моего. Благословен Бог, Который не отверг молитвы моей и не отвратил милости Своей от меня [Пс. 65, 19–20]. И сейчас я благодарю Бога, сподобившего меня по моему желанию одному жить в пустыне, иночествовать и безмолвствовать. Ты же, отче, ныне уходя отсюда, благослови меня, смиренного, и помолись о моем уединении, а также и научи меня, как жить мне одному в пустыне, как молиться Богу, как избегать вреда душевного, как противиться врагу и помыслам гордыни, от него исходящим. Ведь я неопытен; будучи новопостриженным, новоначальным иноком, я должен обо всем спросить совета у тебя".
Игумен, как бы в ужасе, ответил, удивляясь: "Меня ли ты спрашиваешь о том, что знаешь не хуже нас, о честная глава! Ты стал для нас образцом смирения, но все же ныне отвечу тебе, как и подобает мне, словами молитвы: Господь Бог, еще раньше избравший тебя, да будет милостив к тебе, да вразумит и научит тебя и да исполнит тебя радости духовной". Немного побеседовав с Сергием о духовной жизни, старец хотел уже уйти. Но Преподобный Сергий, поклонясь ему до земли, сказал: "Отче! Помолись за меня Богу, чтобы Он помог мне терпеть плотскую брань, бесовские искушения, нападения зверей и труды в пустыне". Игумен же в ответ сказал: "Апостол Павел говорит: "Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил" [1 Кор. 10, 13], и еще: "Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе" [Флп. 4, 13]". И снова, уходя, игумен вручил его в руки Божии и оставил в пустыне одного иночествовать и безмолвствовать.
Сергий, провожая игумена, еще раз попросил у него благословения и молитвы. Игумен же сказал Преподобному Сергию: "Вот я ухожу отсюда, а тебя вручаю Богу, Который не допустит гибели Преподобного Своего, Который не даст грешным поднять жезл на жизнь праведных, Который не предаст нас в зубы грешников. Господь любит праведника и не оставит преподобных Своих, но навеки сохранит их; Господь сохранит тебя во всех делах твоих отныне и навеки, аминь". Сказав это и помолившись, игумен Митрофан благословил Сергия и оставил его, вернувшись туда, откуда пришел.
Читающим Житие следует знать, в каком возрасте постригся Преподобный. Ему можно было дать больше двадцати лет по внешнему виду, но более ста лет – по остроте разума, ибо хотя он был молод телом, но духовным разумом он был стар и совершенен, по Божественной благодати. После ухода игумена Преподобный Сергий подвизался в пустыне, живя в одиночестве, без единого человека. Кто может рассказать о его трудах, кто в силах поведать о его подвигах, которые он совершил, живя один в пустыне? Мы не можем передать, сколько духовных трудов и усилий он положил в начале своей отшельнической жизни, сколь продолжительное время и сколько лет он мужественно пребывал в этом пустынном лесу. Твердая и святая его душа стойко выносила все испытания вдали от человеческого лица, безукоризненно и непреткновенно исполняла устав иноческой жизни, сохраняя его в чистоте и неизменности.
Какой ум может представить себе и какой язык сможет передать желания святого, его первоначальное рвение, любовь к Богу, тайную доблесть его подвига; возможно ли правдиво описать уединение святого, его дерзновение, стенания, непрестанные молитвы, которые он обращал к Богу; кто расскажет о его слезах теплых, душевном плаче, сердечных воздыханиях, всенощных бдениях, усердном пении, непрестанных молитвах, стоянии без отдыха, прилежном чтении, частых коленопреклонениях, голоде, жажде, лежании на земле, духовной нищете, во всем скудости и недостатке: что ни назови – ничего не было. Прибавим ко всему этому борьбу с бесами – видимые и невидимые сражения, столкновения, страхования от демонов, диавольские наваждения, страшилища пустыни, ожидание неизвестных бед, встречи и нападения свирепых зверей. Возвышаясь над всеми бедами бесстрашной душой и отважным сердцем, Сергий умом оставался покоен, не ужасался вражеским козням, свирепым хитростям и нападениям. К нему часто приходили дикие звери, не только ночью, но и днем, – стаи волков, воющие и ревущие, иногда медведи. Преподобный Сергий хотя немного боялся их, как всякий человек, но, однако, обращал усердную молитву к Богу и ею укреплялся и таким образом, по милости Божией оставался невредимым: звери уходили от него, не причинив ему никакого зла. Когда только начинало обустраиваться то место, Преподобный Сергий претерпел много нападений и скорбей от бесов, зверей и гадов. Но никто из них не прикоснулся к нему и не причинил ему вреда, потому что благодать Божия хранила его. Пусть никто не удивляется этому, зная воистину, что если Бог живет в человеке и Святой Дух почиет на нем, то все творение ему покоряется; как в древности первозданному Адаму до нарушения им заповеди Господней, так же и Сергию все покорялось, когда он жил один в пустыне.
Глава 7. О ПРОГНАНИИ БЕСОВ МОЛИТВАМИ СВЯТОГО
Однажды Преподобный Сергий ночью вошел в церковь, собираясь петь заутреню. Когда он начал пение, внезапно стена церкви расступилась и вошел видимым образом сам диавол со множеством воинов бесовских, – вошел он не дверьми, но как вор и разбойник. Бесы были в литовских одеждах и островерхих литовских шапках, они бросились на блаженного, хотя разорить церковь и сровнять ее с землей. Скрежеща зубами и желая убить его, они так говорили ему: "Беги, уходи отсюда и не оставайся больше здесь, на этом месте; не мы напали на тебя, но скорее ты напал на нас. Если же ты не убежишь отсюда, не быть тебе живым: мы растерзаем тебя, и ты умрешь в наших руках". Таков обычай диавола с его гордыней: когда он начнет перед кем-нибудь похваляться или угрожать, тогда хочет уничтожить землю, высушить море, а сам не имеет власти даже над свиньями.
Преподобный Сергий, вооружась молитвой к Богу, начал говорить так: "Боже! Кто уподобится Тебе? Не премолчи, не оставайся в покое, Боже! Ибо вот, враги Твои шумят" [Пс. 82, 2–3] и еще: "Да воскреснет Бог, и исчезнут враги Его, и да бегут от лица Его все ненавидящие Его. Как рассеивается дым, так и они пусть исчезнут: как тает воск от огня, так да погибнут грешники от лица Божиего, а праведники да возвеселятся [Пс. 67, 1–4]". Так Сергий именем Святой Троицы, имея помощницей и заступницей Святую Богородицу, а вместо оружия – Честной Крест Христов, поразил диавола, как Давид Голиафа. И тотчас диавол со своими бесами сделался невидим, и все бесследно исчезли и пропали. Преподобный же горячо возблагодарил Бога, избавившего его от этого бесовского мятежа.
Через несколько дней, когда блаженный в хижине неустанно в одиночестве творил всенощную молитву, внезапно раздались шум, грохот, сильное волнение, смятение и устрашающие звуки, – не во сне, но наяву. И вот множество бесов вновь напало на блаженного, как бесчинное стадо, вопя и угрожая: "Уходи, уходи отсюда! Что ты ищешь в этой пустыне? Что хочешь обрести на этом месте? Чего ты добиваешься, сидя в этом лесу? Или ты собрался здесь жить? Зачем ты здесь поселился? Не надейся, что сможешь здесь остаться: ты и на час тут не задержишься. Ты сам видишь, что место это пустынное, неудобное и труднодоступное, отсюда во все стороны до людей далеко, и никто не придет сюда. Разве ты не боишься, что можешь умереть здесь от голода или душегубцы-разбойники найдут и убьют тебя; кроме того, в этой пустыне живет много зверей кровожадных, воют свирепые волки и стаями приходят сюда, да еще и многочисленные бесы злобно пакостят, и грозные чудища без числа бродят здесь, поэтому искони место это пусто и непригодно для жилья. Что хорошего, если звери нападут на тебя и растерзают или ты умрешь какой-нибудь другой безвременной, ужасной, насильственной смертью? Встань и без всякого промедления беги отсюда, не задумываясь, не сомневаясь, не оборачиваясь назад, не озираясь ни направо, ни налево, не то мы тебя отсюда раньше прогоним или убьем".
Преподобный, имея крепкую веру, любовь и надежду на Бога, творил усердную, со слезами, молитву против врагов, чтобы избавиться от бесовских происков. Благой Человеколюбец Бог, скорый в помощи, готовый к милости, не допустил, чтобы Его раб терпел продолжительные нападения бесовские и сражения с диаволом, но, думаю, менее чем через час Бог послал милость Свою, чтобы враги, бесы, были посрамлены и чтобы они познали Божию помощь святому и свое бессилие. Вскоре Божественная сила внезапно осенила Преподобного, вмиг рассеяла лукавых духов, так что от них не осталось и следа, утешила Преподобного, исполнила его Божественным весельем и усладила его сердце сладостью духовной, и Преподобный Сергий, твердый душой, непрестанно боровшийся против видимых и невидимых бесов, явился их победителем. Тотчас почувствовав скорую помощь от Бога и распознав милость и благодать Божию, Преподобный воссылал к Богу благодарственные хвалы, говоря: "Благодарю Тебя, Господи, так как Ты не оставил меня, но скоро услышал и помиловал. Ты сотворил на мне знамение во благо, чтобы ненавидящие меня увидели, как Ты, Господи, помогаешь мне и как Ты ныне утешил меня, и устыдились. Десница Твоя, Господи, прославилась в крепости, десница Твоя, Господи, сокрушила врагов наших, бесов, и державная крепость Твоя истребила их до конца".
Пусть всякий, имеющий разум, исследовав это происшествие, поймет, что оно было делом лукавого диавола, злобного и злокозненного, который есть источник всякого зла. Диавол хотел прогнать Преподобного Сергия с того места, завидуя нашему спасению и страшась, что святой Божией благодатью прославит это пустынное место, сможет своим терпением воздвигнуть монастырь – своим усердием и прилежанием создаст некую деревню или заселит некое селение и воздвигнет городок – сотворит священную обитель, пристанище для монахов, славословящих и непрестанно воспевающих Бога. Все это сбылось по благодати Христовой, и мы сегодня свидетели тому, ибо он основал не только этот великий монастырь – лавру в Радонеже, но и много других монастырей и в них собрал множество монахов, живущих по обычаю и преданию древних отцов.
Прошло время, и диавол во всех своих проявлениях был побежден блаженным, напрасно он трудился вместе со своими бесами: хотя он смущал Сергия многими различными видениями, но не смог повергнуть в ужас этого твердого душой и храброго подвижника. После различных наваждений и грозных видений Преподобный Сергий еще смелее вооружался и ополчался на бесов, храбро встречал их, уповая на Божию помощь, и, оберегаемый Божией благодатью, он остался невредим. Порой приключались козни и страхования от демонов, а иногда нападения диких зверей, которые, как было сказано, в изобилии тогда водились в пустыне. Некоторые из них проходили стаями с воем и ревом, а другие не стаей, но по два или по три или один за другим пробегали мимо; некоторые из них останавливались вдалеке, а другие же близко подходили к блаженному, окружали и даже обнюхивали его.
Был среди них один зверь, называемый аркуда, то есть медведь, который имел обыкновение приходить к Преподобному. Видя, что зверь приходит к нему не из злобы, но чтобы взять немного съестного на пропитание себе, Преподобный выносил зверю из своей хижины маленький кусок хлеба и клал его или на пень, или на колоду, чтобы зверь, когда придет, по своему обычаю, нашел бы для себя готовую еду, и медведь брал хлеб в пасть и уходил. Когда хлеба не хватало и пришедший, по обыкновению, зверь не находил приготовленного для него привычного куска, он долгое время не уходил и стоял, озираясь по сторонам, как жестокий заимодавец, желающий получить свой долг. Если же у Преподобного был лишь один кусок хлеба, то и тогда он делил его на две части, чтобы одну часть оставить себе, а другую отдать этому медведю. В то время в пустыне у Сергия не было разнообразной пищи, но только хлеб и вода из источника, бывшего там, да и то понемногу, часто у святого и хлеба на день не было, и в такие дни оставались голодными и сам святой, и зверь. Иногда блаженный не заботился о себе и оставался голодным, бросив свой единственный кусок хлеба медведю, потому что Преподобный предпочитал скорее не есть в тот день и голодать, нежели обмануть зверя и отпустить без еды. Медведь привык приходить к Преподобному не один или два раза в день, но по многу раз ежедневно, и это продолжалось более года.
Блаженный с радостью терпел все посылавшиеся ему испытания, за все благодарил Бога, не огорчался и не унывал в трудностях, ибо он приобрел мудрость и великую веру в Бога, которой мог угасить все огненные стрелы врага и победить всяческую гордыню, противящуюся Промыслу Божию; имея такую веру, он мог не бояться демонских нападений, ибо написано: праведник смел, как лев [Пр. 28, 1] и на все дерзает ради веры, не искушая Бога, но надеясь на Него: надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется вовек [Пс. 124, 1]. Всякий крепко и несомненно надеющийся на Господа, а именно такую веру имел блаженный, будет как храбрый воин и мощный ратник, вооруженный и облеченный силой Духа, так что не только он всегда будет иметь попечение о Боге, но и Бог о нем скажет: "С ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его. Долготою дней насыщу его и явлю ему спасение Мое" [Пс. 90, 15–16]. Слабый и ленивый в деле своего спасения не может иметь такой надежды – ее носит в сердце лишь тот, кто во всех занятиях своих непрестанно пребывает с Богом, приближаясь к Нему своими добрыми делами, и безраздельно и непоколебимо доверяет сохранение своего сердца Его Благости, как сказал пророк Давид: "Истомились глаза мои от ожидания Бога моего" [Пс. 68, 4].
Такое упование имел Преподобный Сергий, и с этим дерзновением он решился пойти в пустыню, чтобы уединиться и в одиночестве безмолвствовать; вкусив божественной сладости безмолвия, он уже не хотел от нее отказаться и оставить ее. Он не боялся нападений зверей и бесовских наваждений, как написано: Не убоишися страха ночного, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, встречи с бесом полуденным и полночным [Пс. 90, 5]. Против страхований пустыни Сергий вооружался молитвой, как описано в «Лествице»: "В тех местах, где ты боишься, не ленись проходить с молитвой, вооружись ею и, простерши руки, именем Иисуса поражай врагов. Если начнешь молиться немедленно, тогда помолится вместе с тобой пришедший тебе на помощь благой Ангел-Хранитель".
Преподобный возложил на Господа печаль свою и на Бога упование свое, сделал Всевышнего своим прибежищем и жил, не страшась страхований, без ущерба и вреда. Ибо Бог – благой Человеколюбец, посылающий скорое и верное утешение Своим рабам, берегущий и охраняющий Своего угодника, по слову Священного Писания: Ибо ангелам Своим заповедает охранять тебя [Пс. 90, 11]. Так и здесь Бог послал Свою милость и благодать на помощь Сергию, чтобы сохранить его от всяких бед, видимых и невидимых. Преподобный же, видя, что Господь охраняет его Своей благодатью, прославлял Бога и днем и ночью и воссылал благодарственные хвалы Всевышнему, не позволяющему грешным попирать жребий праведных, не посылающего нам искушений сверх силы. Преподобный часто читал священные книги, чтобы с их помощью приумножить добродетель, сокровенными мыслями направляя свой разум к желанию сокровища Вечной Жизни. Еще удивительнее то, что никто не знал о его скрытой от людских глаз суровой, добродетельной жизни, о ней ведал один Бог, Который видит и знает все тайное и скрытое имеет перед очами, так что святой проводил безмолвную и безмятежную жизнь. В своем уединении святой возлюбил одному лишь Богу приносить частые, усердные и сокровенные молитвы, с одним лишь Богом беседовать, к Вышнему и Вездесущему прилепляться всеми своими помыслами, к Нему одному приближаться и от Него просвещаться благодатью. Предаваясь таким мыслям, он хотел, чтобы подвиг его был угоден Богу и совершенен; для этого он проводил все ночи в бдении, непрестанно воссылая к Богу частые молитвы. Бог же, по Своему милосердию и безграничной щедрости, никогда не отвергал мольбы его, ибо Он не привык отвергать мольбы боящихся Eго и послушных воле Его.
Некоторое время спустя, когда минуло два года, а может быть больше или меньше – не ведаю, знает один Бог, с тех пор как Сергий начал один иночествовать в пустыне, Бог, видя великую веру святого и долготерпение, смилостивился над ним и захотел облегчить его пустынные труды: Господь вложил в сердца некоторым богобоязненным монахам из монастырской братии помышление приходить к святому. Это было устроено Промыслом Всесильного и Милосердного Господа Бога, Который хотел, чтобы Сергий не один жил в той пустыне, но с многочисленной братией, как сказал Павел апостол: "Не ищу своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись" [1 Кор. 10, 33]. Или можно еще сказать, что Бог захотел прославить то место, преобразить пустыню, устроить здесь монастырь и собрать множество братий. По Божию изволению, начали посещать святого монахи, сначала по одному, потом по два, а иногда по три. Припадая к стопам Преподобного, они молили его, говоря: "Отче, прими нас, мы хотим жить вместе с тобой на этом месте и спасти свои души".
Но Преподобный не только не принимал их, но и запрещал им оставаться, говоря: "Вы не сможете жить на этом месте и терпеть лишения пустыннической жизни: голод, жажду, скорбь, неудобства, бедность и нужду". Они же отвечали: "Мы хотим понести тяготы жизни на этом месте, а если Бог подаст силы, то вытерпим". Преподобный еще раз спросил их: "Сможете ли вы терпеть тяготы жизни на этом месте: голод, жажду и всевозможные лишения?" Они ответили: "Да, честной отец, мы хотим и вытерпим, если Бог поможет нам и твои молитвы поддержат нас. Только об одном молим твое Преподобие: не удаляй нас от лица твоего и с этого места, любезного нам, не прогоняй нас".
Преподобный Сергий, убедившись в их вере и усердии, удивился и сказал: "Я не гоню вас, ибо Спаситель наш говорил: "Приходящего ко Мне не изгоню вон" [Ин. 6, 37], и еще: "Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди них" [Мф. 18, 20]. И Давид сказал: "Как хорошо и как приятно жить братьям вместе" [Пс. 132, I]. Ведь я, братия, хотел один жить в этой пустыне и скончаться здесь. Но если Бог так пожелал и если Ему угодно, чтобы на этом месте был монастырь и собрались многие братия, да будет воля Господня! Я же с радостью принимаю вас, только пусть каждый сам потрудится выстроить для себя келлию. Но да будет вам известно: если вы пришли в эту пустыню, чтобы здесь остаться, если хотите жить со мной на месте этом, если вы пришли служить Богу, приготовьтесь терпеть скорби, беды, печали, всевозможные несчастья, нужду, лишения, бедность и недосыпание. Если вы желаете служить Богу и для этого пришли, отныне предуготовьте ваши сердца не к пище, не к питью, не к покою, не к беспечности, но к терпению, чтобы претерпеть всякое искушение, беду и печаль. Приготовьтесь к тяготам, постам, духовным подвигам и ко многим скорбям, многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие [Деян. 14, 22]; тесны врата и узок путь и скорбен, ведущие в жизнь вечную, и немногие находят их [Мф. 7, 13–14]; Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его [Мф. 11, 12]; много званых, а мало избранных [Мф. 20, 16]. Мало спасающихся, поэтому мало избранное стадо Христово, о котором в Евангелии сказал Господь: "Не бойся, малое стадо! Ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство" [Лк. 12, 32]". Когда блаженный Сергий сказал им все это, они с радостью и с усердием обещали: "Все, что ты повелел, сделаем и ни в чем тебя не ослушаемся".
Каждый из них построил для себя отдельную келлию, и жили они для Бога, глядя на жизнь Преподобного Сергия и ему по мере сил подражая. Преподобный Сергий, живя с братиями, терпел многие лишения и совершал великие подвиги и труды постничества. Он жил суровой аскетической жизнью. Добродетели его были таковы: голод, жажда, бдение, сухоядение, сон на земле, чистота душевная и телесная, молчание уст, умерщвление плотских желаний, труды телесные, смирение нелицемерное, непрестанная молитва, благоразумие, совершенная любовь, бедность в одежде, память о смерти, кротость с тихостью, постоянный страх Божий. Ибо начало мудрости – страх Господень [Пс. 110, 10]; как цветы – начало ягод и всех плодов, так и начало всякой добродетели – страх Божий. Преподобный укоренил в себе страх Божий, им был огражден и закону Господню поучался денно и нощно, подобно плодовитому дереву, посаженному у источников водных, которое дает плоды в свое время.
Поскольку Сергий был молод и крепок телом (силы у него было, как у двоих), диавол хотел уязвить его стрелами похоти. Преподобный же, почувствовав вражье нападение, удержал свою плоть и поработил ее, обуздав постом; и так, благодатью Божией, он был избавлен от искушений. Он научился искусно обороняться против бесовских нападений: как только бесы хотели поразить его стрелами греха, Преподобный пускал в них, стреляющих во мраке в праведных сердцем, стрелы чистоты.
Так он жил с братиями и хотя не был поставлен в священники, но усердно вместе с ними посещал церковь Божию. Каждый день он пел с братией в церкви полунощницу, заутреню, часы – третий, шестой и девятый, вечерню и мефимон, как сказано: семикратно в день прославляю Тебя за суды правды Твоей [Пс. 118, 62]. В промежутках между трудами иноки часто пели молебны, ведь они для того и ушли из мира, чтобы беспрестанно молиться Богу, и в церкви и в келлиях, по слову ап. Павла: "Непрестанно молитесь" [1 Фес. 5, 17]. Служить обедню Сергий приглашал кого-нибудь постороннего, священника или старца игумена, встречал их и просил служить святую литургию; сам же Сергий с самого начала не хотел быть поставленным в священники или принять игуменство, по великому и совершенному своему смирению, поскольку он был исполнен кротости и великого истинного сокрушения сердечного, во всем всегда подражая своему Владыке, Господу нашему Иисусу Христу, давшему Собой пример для желающих подражать и следовать Ему и сказавшему: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем" [Мф. 11, 28–29]. Из-за своего великого смирения Сергий не хотел быть поставленным в священники или принять игуменство – он всегда говорил, что желание быть Игуменом является источником и корнем честолюбия.
Вначале собралось не очень много монахов – не больше двенадцати человек; среди них был некий старец Василий, по прозванию Сухой, который одним из первых пришел с верховьев Дубны; другой – по имени Иаков, по прозванию Якута, он был за посыльного, его всегда отправляли по делам, за особенно нужными вещами, без которых нельзя обойтись; еще один, по имени Онисим, диакон, и отец диакона, по имени Елисей. Когда келлии были срублены и обнесены невысоким забором, у ворот поставили привратника. Преподобный трудился на всех монастырских послушаниях: носил на плечах дрова и, наколов и разрубив на поленья, разносил по келлиям. Но зачем я вспоминаю о дровах? Поистине удивителен был вид обители в то время: лес стоял от нее недалеко – не так, как теперь, но над строящимися и уже поставленными келлиями, осеняя их, шумели деревья. Вокруг церкви повсюду были видны колоды и пни, здесь же сажали различные семена и выращивали огородные овощи. Но вернемся к прерванному повествованию о подвиге Преподобного Сергия, о том, как он усердно служил братии, как купленный раб: колол для всех дрова, как было сказано, толок и молол жерновами зерно, пек хлеб, варил еду и заготавливал другие съестные припасы для братии, кроил и шил обувь и одежду и, зачерпнув воду в бывшем неподалеку источнике, носил ее в двух ведрах на своих плечах в гору и ставил у келлии каждого брата.
Ночи Сергий проводил в молитвах без сна; он питался только хлебом и водой, да и этого употреблял понемногу, и ни одного часа не оставался праздным. Так он победил свою плоть суровым воздержанием и великими трудами. Когда бес возбуждал в нем плотские волнения, Преподобный прилагал к своим подвигам еще большие, заботясь о процветании места того, чтобы труд его был угоден Богу. И что бы он ни делал, на устах его всегда был псалом, в котором говорится: "Всегда видел я Господа пред собою, ибо Он одесную меня; не поколеблюсь" [Пс. 15, 8]. Пребывая в молитвах и в трудах, он истончил и иссушил свою плоть, ради того чтобы стать гражданином Небесного града и жителем Вышнего Иерусалима.
Прошел один год, и вышеназванный игумен, который постриг блаженного Сергия, занемог и, некоторое время поболев, умер, преставившись от этой жизни ко Господу. Преподобный Сергий очень горевал и воссылал прилежную молитву к Господу, прося о том, чтобы Бог дал Игумена, наставника обители, отца и управителя, который сможет вести духовный корабль земной жизни братии к пристани спасения и избавит его от потопляющих волн – нападений злых духов. Так он молился Богу, прося Игумена и истинного устроителя тому месту, и Бог услышал молитву Своего угодника и внял его молению, чтобы не оказались ложными слова Давида: желание боящихся Его Он исполняет, и молитву их слышит, и спасет их [Пс. 144, 19]. Бог пожелал дать в Игумены обители самого просившего просителя, праведного управителя; кого просил Сергий, того и получил, – нашел и приобрел поистине праведного управителя, способного руководить обителью. Он просил не себя, но кого-нибудь другого, кого Бог даст; Провидец Господь, знающий будущее, желая возвысить, устроить и прославить то место, не нашел никого лучше Сергия, но именно самого просившего даровал братии, зная, что он преуспеет в управлении, во славу Его святого имени.
Как же и каким образом началось игуменство Сергия? Бог вложил в сердца братии желание сделать так, чтобы Сергий начальствовал над ними. Собравшись вместе, поразмыслив, посоветовавшись между собой и укрепив сердца верой, братия все вместе пришли к Преподобному Сергию, говоря: "Отче! Мы не можем жить без Игумена! Ныне мы пришли к тебе открыть наши мысли и желания: мы очень хотим, чтобы ты был нашим Игуменом и наставником душ и тел, чтобы мы приходили к тебе с покаянием исповедоваться в своих грехах; хотим каждый день получать от тебя прощение, благословение и молитву и видеть, как ты ежедневно совершаешь святую литургию; хотим причащаться Пречистых Таин из честных твоих рук. Ей, честной отец, таково наше общее желание, не откажи нам".
Преподобный Сергий вздохнул из глубины души и сказал им: "У меня и помысла не было стать Игуменом, душа моя желает одного – скончаться в иноках на этом месте. Не принуждайте меня, но оставьте меня Богу, и Он что захочет, то и сделает со мной". Они же ответили: "Мы, отче, желаем, чтобы был ты нашим Игуменом, а ты отказываешься. В таком случае или сам будь Игуменом, или иди и попроси нам Игумена у епископа. Если же ты не сделаешь так, то из-за этого нестроения мы все уйдем отсюда". Преподобный Сергий, сердечно страдая, снова сказал им: "Давайте сейчас разойдемся по своим келлиям и прилежно помолимся Богу, чтобы Он объявил и открыл нам, что следует делать", и все разошлись по келлиям.
По прошествии нескольких дней братия вновь пришли к Преподобному Сергию, говоря: "Мы, отче, пришли на это место потому, что слышали о начале твоего славного подвижничества и основании церкви, которую ты построил своими руками и которая имеет в себе благодать Святой Троицы. Под твоим руководством мы обратились к Ней и на Нее возложили надежду и упование, будь же отныне нам отцом и Игуменом. Мы чаем, что ты будешь предстоять престолу Святой Троицы, воссылать к Богу серафимскую Трисвятую песнь, приносить Бескровную Жертву и своими руками подашь нам Пречистое Тело и Божественную Кровь Господа нашего Иисуса Христа, что ты упокоишь нашу старость и предашь нас земле". Сергий долго отказывался, не желая поставления, и умолял их, утешая такими словами: "Простите меня, отцы мои и господа мои! Кто я, чтобы посметь дерзнуть на такое служение, пред которым со страхом и трепетом преклоняются и самые Ангелы? Как же я, недостойный, дерзну на это, не достигнув такой веры? Я не начинал еще жить по-монашески и начала монашеского устава не постиг – как же посмею я приступить к этой святыне или прикоснуться к ней? Вот мое дело – плакать о своих грехах, чтобы вашими святыми молитвами достигнуть благого края желаний, к которому стремился я с юности моей". Сказав им еще многое, подобное тому, он удалился в свою келлию.
Блаженные старцы через несколько дней снова пришли умолять Преподобного, они приводили прежние доводы и прибавили новые, вот что они сказали: "Мы, о духоносный отец, не желаем спорить с тобой; наставляемые Богом, мы пришли к тебе сюда с желанием подражать твоей жизни и добродетели и с надеждой сподобиться наслаждения будущих благ. Если же ты не хочешь заботиться о наших душах и быть пастырем у нас, словесных овец, мы уходим с этого места и от храма Святой Троицы и невольно нарушаем наш обет. И будем блуждать, как овцы без пастуха, в горах гордости и распутства; предаваясь дурным мыслям, будем побеждены мысленным зверем, то есть диаволом. Ты же дашь ответ беспристрастному Судии – Вседержителю Богу". Так братия говорили Преподобному, устрашая возмездием и угрожая наказанием, ибо уже много дней подряд они умоляли Сергия то со смирением, кротостью и лаской, то с плачем, резкими упреками и угрозами. Но Преподобный, крепкий душою, твердый в вере, смиренный умом, на ласковые слова не отзывался и угрозам не внимал, но был выше угроз.
Братия долго принуждали его стать Игуменом, он же, смиренномудрый, не хотел принять игуменство и отложить присущее ему с детства и приближающее к Богу смирение. Он отрясал от себя эти мольбы братии, считая себя грешным и недостойным, и прибавлял: "Мои слова не согласны с вашими, потому что вы чересчур упорно принуждаете меня стать Игуменом, а я чересчур упорно отказываюсь. Хотя я сам нуждаюсь в поучении и более хочу учиться, чем поучать других, больше стремлюсь быть в подчинении у других, чем властвовать и начальствовать, но я боюсь Божия суда, и если Богу будет угодно то, что вы мне повелеваете, да будет воля Господня!" В нем победила сердечная любовь к братии, усердие и забота о них – и он почти согласился на их мольбу. Преподобный пообещал исполнить их просьбу и подчиниться их воле, вернее сказать воле Божией. После этой беседы Преподобный Сергий вздохнул из глубины сердца и, возложив все свои мысли и упование на Вседержителя Бога, сказал им с душевным смирением: "Отцы и братия! Я не буду вам перечить, предавшись воле Господней, ибо Бог видит сердца и помыслы. Пойдемте в город к епископу".
Митрополит всея Руси Алексий тогда был в Царьграде, поручив дела управления епископу Афанасию Волынскому, жившему в городе Переяславле. К нему и пришел Преподобный отец наш Сергий, взяв с собой двух старцев, и, войдя, поклонился епископу. Епископ же Афанасий, увидев его, благословил и спросил его имя, Сергий назвал себя. Услышав имя своего гостя, Афанасий обрадовался и по-христиански поцеловал его, ибо раньше он слышал о Сергии, о начале его славного подвижничества, о построении церкви, основании монастыря, о добродетелях Сергия – его любви и заботе о братии и о других. Афанасий побеседовал с Сергием о духовных делах; когда беседа закончилась, Сергий снова поклонился епископу.
Блаженный отец наш Сергий начал просить святителя дать обители Игумена – наставника душам монахов. Преподобный же Афанасий, исполненный Святого Духа, сказал: "Возлюбленный! Бог через Святого Духа устами Давида сказал: "Выведу избранного из народа Моего" [Пс. 88, 20], и еще: "Ибо рука Моя поможет ему, и мышца Моя укрепит его" [Пс. 88, 22]. Апостол же Павел сказал: никто сам собою не приемлет ни чести, но призываемый Богом [Евр. 5, 4]. Сын и брат мой, тебя Бог призвал от утробы твоей матери, и я от многих слышал о тебе; да будешь ты отныне отцом и Игуменом братии, собранной Богом в обители Святой Троицы". Но Преподобный Сергий отказывался, указывая на свое не достоинство, на что Афанасий, исполнившись благодати Святого Духа, отвечал: "Возлюбленный! Все духовные дарования ты приобрел, а послушания не имеешь". Тогда отец наш Сергий поклонился и произнес: "Как Господу угодно, так пусть и будет, благословен Господь во веки!" – и все присутствовавшие сказали: "Аминь!"
Святитель Афанасий повелел клирикам идти в святой алтарь, сам же взял блаженного Сергия и вошел с ним в святую церковь. Там епископ облачился в богослужебные ризы и повелел блаженному Сергию произнести Символ святой веры: "Верую во Единого Бога..." После этого Сергий преклонил голову, святитель крестообразно осенил его и, сотворив молитву посвящения, поставил его в иподиакона, а затем в диакона, потом Афанасий совершил Божественную литургию, и они вместе причастились Божественного Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа. На следующий день святитель рукоположил Сергия в священнический сан и повелел ему совершить святую литургию и своими руками принести Бескровную Жертву. Преподобный отец Сергий исполнил все повеления со страхом и духовной радостью.
После литургии наедине епископ Афанасий наставил Преподобного в правилах апостольских и святоотеческом учении о том, что нужно для исправления и спасения души, и беседовал с ним так: "Следует тебе, возлюбленный, как говорит апостол, сносить немощи бессильных, а не себе угождать. Каждый ближнему во благо к назиданию должен угождать [Рим. 15, 1–2]. И в Послании к Тимофею Павел говорит: "Это передай верным людям, которые были бы способны и других научить" [2 Тим. 2, 2] и еще "Носите друг друга бремена и таким образом исполните закон Xpистов" [Гал. 6, 2]. Поступая так, ты спасешь и себя, и живущих с тобой". Сказав это и наделив Преподобного духовными дарами, епископ по-христиански поцеловал и отпустил его – истинного Игумена, пастыря, сторожа и врача духовной братии.
Не без Промысла Божия случилось поставление Преподобного, но за его боголюбие, ибо Сергий принял игуменство не по своей воле, но начальство было ему вручено Богом. Преподобный не стремился к этому, не отнимал ни у кого сана, не сулил подарков, не давал взяток, как делают честолюбцы, которые, ловча и изворачиваясь, наперегонки крадут друг у друга почести, не понимая Писания, где говорится: не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего [Рим. 9, 16], от Которого всякое даяние доброе, всякий дар совершенный свыше нисходит от Бога, Отца светов [Иак. 1, 17]. Отныне Сергию было вручено предводительство Божиим воинством на том месте, где Бог судил ему вести за собой к общему для всех Владыке и Царю множество иноков – храброе духовное ополчение. Поскольку за чистоту своей жизни святой угодник Божий был достоин этой благодати, достоин быть предстоятелем и пастырем своей пастве – стаду словесных овец, он стал начальником святой обители, Богом поставленный на игуменство.
Глава 8. О НАЧАЛЕ ИГУМЕНСТВА СВЯТОГО
Преподобный отец наш Игумен Сергий вернулся в свой монастырь, в обитель Святой Троицы. Братия, исполнившись радости, встретили его и поклонились ему до земли. Он же, войдя в церковь и припав лицом к полу, со слезами молился невидимому Царю, взирая на икону Святой Троицы, и призывал на помощь Святую Богородицу, предстоятеля престола Небесных Сил Предтечу, мудрых апостолов, и древних святителей – Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, – и всех святых. Сергий просил их молиться, чтобы десница Вседержителя дала ему несмущенное дерзновение предстоять престолу Славы Живоначальной Троицы и касаться руками Агнца Божия – закланного за мир Христа, Сына Божия.
После молитвы блаженный начал поучать братию словами Господа: "Старайтесь, братия, войти в узкие врата, Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его [Мф. 11, 12]. Павел же галатам говорит: "Плод же Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание" [Гал. 5, 22]. Давид же так сказал: "Придите, дети, послушайте меня: страху Господню научу вас" [Пс. 33, 12]". Благословив братию, Сергий сказал им: "Молитесь, братия, обо мне, ибо я человек малосведущий и неопытный. Вот я принял от Небесного Царя талант попечения о пастве словесных овец и должен буду держать о нем ответ. Меня страшит слово Господне: если кто соблазнит одного из малых сих... тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею ему и потопили бы его во глубине морской [Мф. 18, 6]. Насколько же хуже будет тому, кто многие души потопит из-за своего неразумия! Смогу ли я смело сказать: "Вот я и дети, которых Ты мне дал, Господи! " [Ис. 8, 18]. Услышу ли я Божественный голос Пастыря горних и дольних, великого Господа, с милосердием вещающего: Добрый и верный раб... войди в радость господина твоего" [Мф. 25, 21]".
Говоря это, Преподобный держал в уме жития великих светильников монашества, на земле во плоти ангельски проживших, – Антония Великого и великого Евфимия, Саввы Освященного, ангелоподобного Пахомия, Феодосия Киновиарха и прочих. Блаженный дивился их жизни и душевному расположению: как они, будучи во плоти, побеждали бесплотных врагов, уподоблялись Ангелам, устрашали диавола. Почитая их, к ним приходили цари и вельможи; они исцеляли больных различными недугами, были теплыми заступниками в бедах и скорыми избавителями от смерти, на суше и на море они спутешествовали путникам, облегчая тяготы, обильно подавали нуждающимся, были кормильцами нищих и неистощимым источником благодеяний для вдов и сирот, по слову божественного апостола: ничего не имели, но всем обладали [2 Кор. 6, 10]. Держа их жития в сердце, блаженный молился Святой Троице, чтобы он смог непреткновенно идти по стопам этих преподобных отцов.
Ежедневно он служил Божественную литургию, неленостно творил утренние и вечерние молитвы – о мире всего мира, о благостоянии Святых Церквей, о православных царях, князьях и о всех православных христианах. Он говорил братиям: "Мы должны подъять великий подвиг борьбы с невидимым врагом, который, как лев рыкающий, бродит и хочет каждого проглотить". Преподобный наставлял братию не столько словами, сколько подавая пример своими делами.
Кто может правдиво поведать о его добродетельной жизни, о благодати, процветшей в душе его? Все решительнее он ополчался на враждебные силы, укрепляемый Святой Троицей. Часто диавол хотел устрашить Сергия, преображаясь то в зверей, то в змей; и в собственном обличье в келлии или в лесу, когда блаженный собирал дрова для монастырских нужд, враг внезапным коварным нападением старался отвратить мысли Сергия от молитвы и добродетельных трудов. Богоносный же отец наш Сергий все его враждебные привидения и козни разгонял, как дым, и разрывал, как паутину, вооружаясь силой креста и держа в сердце сказанные Господом в Евангелии слова: "... даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью" [Лк. 10, 19].
В начале его настоятельства в обители было двенадцать человек братии, не считая самого Игумена, тринадцатого. И это число иноков – двенадцать – сохранялось и два года и три, не увеличиваясь и не уменьшаясь. Если один из монахов умирал или уходил из обители, то другой брат приходил на его место, чтобы число их не изменялось, но всегда в обители проживало двенадцать иноков, так что некоторые говорили: "Что означает этот обычай? Всегда ли на этом месте будут жить двенадцать монахов по числу двенадцати апостолов, как написано: "Призвал Господь учеников Своих, и избрал из них двенадцать, которых и наименовал апостолами [Лк. 6, 13], или по числу двенадцати колен израильских, или по числу двенадцати источников воды, или по числу избранных двенадцати драгоценных камней, бывших на архиерейских ризах по чину Аарона?" Так продолжалось, пока не пришел в обитель Симон, смоленский архимандрит, который разрушил этот обычай; и с тех пор, с того дня число братии стало все более возрастать и превысило двенадцать.
Поскольку об этом Симоне мы уже мимоходом упоминали, не поленюсь рассказать о нем подробнее, так как память о нем не исчезла, и мой рассказ дополнит сведения о нем и лучше раскроет его добродетели.
Этот дивный и прославленный муж Симон был одним из старейших архимандритов в Смоленске, известный своей добродетелью. В родном городе он слышал о жизни Преподобного отца нашего Сергия и возгорелся душой и сердцем: он оставил архимандритию, почет и уважение, оставил славный город Смоленск, а вместе с ним родину, друзей, родных, близких, всех знакомых и доброжелателей и воспринял смиренный облик странника. Из родного города Симон направился в московские пределы, а именно в Радонеж, далеко отстоящий от Смоленска. Симон пришел в монастырь к Преподобному отцу нашему Игумену Сергию и с глубоким смирением умолял Сергия принять его под свое крепкое руководство, чтобы Симон жил у него в повиновении и послушании. Симон принес с собой вклад, который он передал Игумену на устроение монастыря. Преподобный Сергий принял Симона с радостью. Симон много лет прожил в покорности и послушании Игумену, в странничестве и смирении, он был исполнен добродетелей и в старости праведно отошел к Богу. Игумен Сергий с братией проводил его до гроба и похоронил как подобает. Память о нем навечно сохранится в обители.
Глава 9. ОБ ИВАНЕ, СЫНЕ СТЕФАНА
Стефан, родной брат Сергия, пришел в обитель из города Москвы и привел с собой младшего сына по имени Иван. Держа сына за правую руку, Стефан вошел в церковь и поручил его Игумену Сергию, прося постричь сына в иноки. Игумен Сергий постриг его и дал ему в монашестве имя Феодор. Видя это, старцы дивились вере Стефана, не пощадившего своего сына-отрока, но с детских лет отдавшего его Богу, как в древности Авраам не пощадил своего сына Исаака. Феодор же с младых ногтей был воспитан во всяком благочестии и чистоте и в посте; поучаясь от дяди, он был исполнен и украшен всеми монашескими добродетелями – и так достиг возраста зрелого мужчины. Одни говорили, что Феодор был пострижен в десять лет, а другие – что в двенадцать; о последующей его жизни мы напишем ниже, потому что об этом следует сказать в другом месте, а сейчас вернемся к нашему рассказу, чтобы повествование не прервалось.
Многие люди, имена которых записаны в Книге Жизни, из разных городов и сел собирались у Сергия и оставались с ним жить. И монастырь понемногу расширялся, поскольку число братии увеличивалось и строились новые келлии. Видя это, Преподобный Сергий умножил свои попечения о братии, прилагая труды к трудам и подавая пример стаду своему, как сказал апостол Петр: «Пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно... не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду» [1 Пет. 5, 2–3]. В книгах отеческих, то есть в Патерике, записано такое предание: "Сошлись святые отцы и, пророчествуя о последних временах, сказали, что в последние времена люди будут слабы". Но Преподобного Сергия Бог укрепил для Себя в последнем роде и явил в нем как бы одного из древних святых отцов. Бог сделал его тружеником, наставником множеству иноков, Игуменом и главой многочисленной братии.
Кто бы мог подумать, что на месте, где прежде была лесная чаща, – пустыня, где жили зайцы, лисицы, волки, куда забредали медведи и где бесчинствовали бесы, – на этом месте будет поставлена церковь, воздвигнется великий монастырь, соберется множество иноков, которые и в церкви и в келлиях будут славословить Бога и возносить к Нему непрестанные молитвы? Всего же этого зачинатель и основатель – Преподобный отец наш Сергий. Узнайте также, как Господь прославил Преподобного Своего. С тех пор как Сергий был поставлен Игуменом, в обители ежедневно совершалась святая литургия, просфоры для которой Преподобный пек сам – толок и молол пшеницу, просеивал муку, заквашивал и месил тесто. Так, испекши просфоры, он служил Богу своими праведными трудами, и никому другому из братии он не позволял печь просфоры, хотя многие этого очень хотели. Но Преподобный старался во всем быть и учителем и исполнителем: он сам варил кутью, скатывал свечи и вычитывал каноны.
Преподобный отец наш Игумен Сергий, хотя и принял игуменство и стал старшим, не изменил своих монашеских правил, помня Сказавшего: "Кто из вас хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугой" [Мк. 9, 35]. Держа в сердце это поучение Спасителя, он смирял себя и ставил ниже всех, подавая всем пример: на работу он выходил раньше всех, первым приходил на службы в церковь и стоял, не прислоняясь к стене. С тех пор обитель стала расцветать и братия умножалась.
С самого начала своего игуменства Преподобный имел такой обычай: из всех, кто приходил к нему и хотел стать монахом, желая постричься, Сергий не прогонял никого – ни старого, ни юного, ни богатого, ни бедного, но всех принимал с любовью и радостью, только не сразу постригал желающего, но сначала повелевал ему надеть длинную свитку из черного сукна и в ней довольно долго ходить вместе с братией на все монастырские работы, пока не навыкнет всему монастырскому уставу; искушенных в монастырской жизни послушников Преподобный облекал в монашескую одежду, потом постригал в мантию и давал клобук; когда Преподобный видел, что какой-либо монах преуспевал в духовном подвиге и жил совершенной и чистой иноческой жизнью, такового удостаивал принятия святой схимы.
С того времени, когда началось игуменство Преподобного Сергия, когда Преподобный просиял в своей пустыни – в монастыре, названном Радонежским, когда имя его стало известно всюду, в разных селах и городах (ибо добродетель может озарить того, кто стяжал ее, не меньше, чем свеча – несущего ее), тогда многие христолюбцы ради любви к Богу стали издалека приходить к нему, оставляя житейскую суету и подставляя шеи под благой ярем Господень. Число учеников Преподобного умножалось, потому что источники благодати, жившие в его святой душе, притягивали к себе другие добродетельные души – словесных оленей, жаждавших духовной воды.
С самого основания обители блаженный установил следующий обычай: после повечерия, глубоким вечером, почти ночью, особенно в темные и долгие осенние и зимние ночи, помолившись в своей келлии, Преподобный выходил из нее, чтобы обойти все келлии монахов. Сергий имел попечение о своей братии, заботясь не только об их телесном благе, но и о душевном, поэтому он желал знать жизнь каждого из них и стремление к Богу. Если он слышал, что кто-то молится, или кладет поклоны, или в безмолвии с молитвой занимается рукоделием, или читает святые книги, или плачет и сетует о своих грехах, – об этих монахах он радовался, благодарил Бога и молился за них, чтобы они до конца довели подвиги добродетели. Претерпевший до конца, сказано, спасется [Мф. 10, 22].
Если же Преподобный слышал, что монахи беседуют, собравшись вдвоем или втроем, или смеются, он негодовал и, желая прекратить недозволенную беседу, ударял рукой в дверь или стучал в окошко и отходил. Таким образом он давал знать о своем приходе и своим невидимым посещением останавливал праздные беседы. На следующее утро он призывал к себе празднословивших, но и тогда не сразу запрещал им беседы, не обличал их с гневом и не наказывал, но издалека, тихо и кротко, как бы рассказывая притчи, беседовал с ними, желая узнать их прилежание и усердие к Богу. И если брат был послушливым, смиренным и горячим в вере и в любви к Богу, то вскоре, поняв свою вину, он со смирением, припав к земле, склонялся перед Сергием, умоляя простить его. Если же брат был непокорным, с сердцем, помраченным от бесов, если он стоял перед Игуменом, думая, что святой говорит не о нем, и почитал себя безгрешным, пока Преподобный терпеливо обличал его, по слову Писания: "Пусть накажет меня праведник милостью своею и обличит меня" [Пс. 140, 5], то на такого непокорного брата Игумен накладывал епитимью, потому что тот не понял своей вины и не осознал своих грехов; и тогда, наставив на путь исправления провинившегося, Преподобный отпускал его. Так Сергий учил братию прилежно молиться Богу, не беседовать ни с кем после повечерия и не выходить из своей келлии в чужие без крайней необходимости и нужды, но заповедовал каждому, уединившись в своей келлии, втайне молиться Богу и заниматься по силе своим рукоделием, к которому способен, имея во все дни непрестанно на устах псалмы Давида.
Глава 10. ОБ ИЗОБИЛИИ ВСЕГО НУЖНОГО
В первое время, когда обитель начинала устраиваться, в ней многого не хватало; монахи были лишены самого необходимого из-за своего совершенного нестяжательства и безлюдности того места, так что им неоткуда было ждать ни утешения, ни приобретения самых необходимых вещей. И откуда они могли получить что-либо нужное, если то место было пустынным, и вокруг не было ни сел, ни домов. Долгое время туда не было хорошей дороги, и люди с трудом, почти наугад пробирались в обитель по узкой, труднопроходимой, прерывающейся тропинке. Большая и широкая проезжая дорога была далеко и проходила в стороне от той пустыни; вокруг монастыря было безлюдье, со всех сторон обитель обступали дикие, пустынные леса, поэтому то место справедливо называлось пустыней. Так жили монахи много лет – думаю, больше пятнадцати.
Через некоторое время – полагаю, что во время княжения Великого князя Ивана, сына Ивана, брата Симеонова, сюда начали приходить христиане, проходя через эти леса, и им полюбилось это место. Многие захотели остаться там и начали селиться по обеим сторонам от обители, вырубая леса, поскольку никто им не препятствовал. Появились многочисленные поселения, изменившие прежний вид пустыни, не пощадившие ее и преобразившие в обширные пашенные угодья, которые мы видим и теперь. Переселенцы построили деревни из многих дворов, засеяли поля и начали собирать урожаи; число окрестных жителей весьма умножилось; они часто посещали монастырь, принося разнообразные нужные вещи, которых не перечесть. Но мы оставим теперь эти рассуждения и вернемся к прерванному повествованию, к тому, о чем я начал говорить в начале главы, – о полной бедности и недостатке самых необходимых вещей, без которых нельзя обойтись.
Когда обитель только начала устраиваться и в ней жило немного братий, когда не было посетителей, приносивших нужное для жизни братии, тогда часто недоставало самых необходимых вещей, так что много раз с утра и хлеба не было. Кто сможет перечислить все лишения, которые перенес Преподобный отец наш Сергий? В первое время, когда начиналось устроение обители, порой не было хлеба – ни муки, ни пшеницы, ни какого-либо другого зерна; иногда недоставало масла, соли, съестных припасов; порой не было вина, чтобы служить обедню, и ладана для каждения; иногда не было воска, чтобы катать свечи, и монахи пели ночью заутреню без свечей, зажигая березовую или сосновую лучину, при свете которой они канонаршили, или читали по книгам, — так они отправляли всенощные службы. Преподобный же Сергий всякую нужду, беду, скудость и лишения терпел с благодарностью, ожидая от Бога великой милости.
Однажды в обители случилось искушение (вместе с искушением посылается и милость Божия): у Игумена закончились хлеб и соль, и во всем монастыре истощились съестные припасы. Преподобный Игумен установил для всей братии строгий порядок: если случалось такое искушение, что в обители недоставало хлеба или заканчивались запасы еды, то братии запрещалось выходить из монастыря для сбора подаяния у мирян по деревням и селам, иноки должны были оставаться в монастыре, просить у Бога и терпеливо ожидать Его милости. Что Преподобный повелел и заповедал братии, то выполнял и сам и терпел голод три или четыре дня, оставаясь совсем без еды.
По прошествии трех дней, на рассвете четвертого, Преподобный взял топор и пошел к одному старцу, жившему в монастыре, по имени Даниил, и сказал: "Я слышал, старче, что ты хочешь пристроить сени к келлии. Я пришел к тебе, чтобы руки у меня не оставались без дела, позволь мне построить для тебя сени". Даниил отвечал: "Правда, я давно хочу их построить, и у меня все уже заготовлено для этого, вот только поджидаю плотника из деревни. С тобой я боюсь договариваться: ты, наверное, возьмешь с меня большую плату". "Я не возьму с тебя большой платы, – сказал Преподобный. – Нет ли у тебя гнилого хлеба, мне очень хочется его поесть. Ничего другого сверх этого я с тебя не потребую, потому что у меня нет и такого хлеба. Не говори, старче, что ты будешь ждать другого плотника – кто для тебя будет лучшим плотником?" Тогда старец Даниил вынес Преподобному решето с гнилым хлебом и сухими лепешками и подал со словами: "Если тебе так хочется этого хлеба, я охотно его отдам тебе, но больше у меня ничего нет". "Мне этого хватит с избытком, – ответил Игумен, – но побереги его до девятого часа: я не беру платы, пока мои руки не потрудились и я не закончил работы".
Сказав это, блаженный Сергий крепко затянул пояс и принялся за работу. С раннего утра до позднего вечера он тесал доски, долбил и ставил столбы и, с Божией помощью, к вечеру закончил постройку сеней. Поздно вечером старец Даниил снова вынес ему решето с хлебом – условленную плату за его дневной труд. Взяв хлеб, Сергий положил его перед собой, помолился, благословил и начал есть с одной водой, потому что ничего другого не было – ни похлебки, ни соли, ни какого-либо питья; это был у него и обед и вместе ужин. Некоторые из братии заметили, что, когда Сергий ел заработанный хлеб, у него изо рта исходила пыль от гнилости хлеба, и, наклонившись друг к другу, говорили: "Вот, братие, каково терпение и воздержание этого человека. Он ничего не ел четыре дня и утолил и смирил свой голод лишь к вечеру четвертого дня гнилым хлебом, да и этот гнилой хлеб он ест не даром, но заплатив за него дорогую цену".
Один из монахов возроптал тогда на Преподобного, поскольку братия уже два дня ничего не ели. Не имея еды, иноки возмутились и пришли к Сергию, ругая и понося его: "У нас хлеб заплесневел! Почему бы нам не сходить в мир и не попросить хлеба? Все мы смотрели на тебя, слушались и поступали так, как ты учил нас, а теперь из-за этого мы умираем от голода. Завтра мы уйдем отсюда туда, где жизнь лучше, и не вернемся, потому что мы не в силах терпеть здесь лишения и нищету". Впрочем, так роптали не все – один из братии говорил от лица всех.
После слов этого инока Игумен собрал всю братию. Видя, что монахи ослабели и предались унынию, Преподобный Сергий хотел исправить их малодушие своим долготерпением, кротостью и тихостью и начал беседовать с ними, поучая словами Священного Писания, Ветхого и Нового Завета: "О чем вы скорбите, братия? Почему смущаетесь? Уповайте на Господа, ибо написано: "Посмотрите на древние роды и увидите: кто уповал на Бога – был постыжен когда-либо? Или кто верил в Господа – и посрамлен был? Или кто пребывал в страхе Его – и оставлен был? Или кто призывал Его – и не был услышан и презрен был Им?" [Сир. 2, 10]. Господь говорит: "Не Я ли податель всякой пищи, изводящий плоды от земли и наполняющий ими житницы? Не Я ли кормитель всего мира и питатель вселенной, дающий пищу всякой плоти [Пс. 135, 25], дающий пищу в свое время, раскрывающий руку Свою, насыщая все живущее по благоволению? " [Пс. 144, 15–16]. В Евангелии Господь сказал: "Ищите же прежде Царствия Божия и правды его, и это все приложится вам [Мф. 6, 33]. Взгляните на птиц небесных: онине сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? " [Мф. 6, 26]. Поэтому потерпим, братия: терпением вашим спасайте души ваши [Лк. 21, 19]; претерпевший же до конца спасется [Мф. 10, 22]. Вы скорбите ныне из-за голода, посланного вам как испытание на короткое время, но если вы будете терпеть с верой и благодарностью, то это испытание послужит вам на пользу и доставит великую награду, потому что Божия благодать не дается без искушения, об этом сказано в "Лествице": "Без испытания огнем золото не очищается; минует скорбь – дождемся радости, ибо сказано: Вечером водворится плач, а наутро радость [Пс. 29, 6]". Так и вы: сегодня терпите недостаток хлеба и другой пищи, а завтра насладитесь в изобилии всем потребным – и едой и питием. Я верую, что Господь не оставит этого места и живущих в нем".
Еще он беседовал с братией, как вдруг послышался стук в ворота. Привратник посмотрел в окошечко и увидел, что к воротам кто-то привез много хлеба. Будучи сам очень голоден, он от радости не отпер ворота, но, повернувшись, побежал к Преподобному Сергию со словами: "Отче! Благослови принесших хлебы! По твоим молитвам нам привезли много еды, и вот она у ворот". Преподобный повелел: "Отворите побыстрее ворота, пусть войдут". Когда ворота отворились, монахи увидели телегу и корзины со снедью и прославили Бога, пославшего им на землю все это – чудесно приготовленный ужин, чтобы накормить и насытить алчущие души и напитать их в день голода.
Преподобный Сергий повелел монахам позвать к столу тех, кто привез снедь, добавив: "Будучи голодными, насытьте сытых до сытости, накормите ваших кормильцев, напитайте питающих вас, угостите и почтите их, ибо они достойны угощения и почета". Хотя Преподобный был очень голоден, он не сразу попробовал принесенной приготовленной снеди, но приказал бить в било и отправился вместе с братией в церковь, чтобы отслужить молебен и воздать великую благодарность и похвалу Богу, Который не оставляет надолго Своих рабов, терпящих ради Него. Выйдя из церкви, Сергий сел с братией за трапезу, и перед ними были положены привезенные свежеиспеченные хлебы. Преподобный сотворил молитву, благословил хлебы и, разломив, разделил между своими иноками; все ели, насытились и прославили Бога, напитавшего их. А хлебы были теплыми и мягкими, как будто только что испечены, и на вкус чудесно сладкими, медвяными, как если бы они были пропитаны медовой сладостью и ароматом, или испечены с маслом из благовонных семян, или в них были добавлены благоуханные пряности, – такова была их постная сладость. В древности Бог так же послал израильтянам в пустыне манну, о чем говорит пророк Давид: "Дождем послал им манну в пищу и хлеб небесный дал им. Хлеб ангельский ел человек, пищу послал Бог им в изобилии, и они ели и насытились весьма" [Пс. 77, 23–25]. Тогда иноки воистину поняли, что посланные им хлебы были пищей нерукотворной.
Так Господь воздал Преподобному Сергию плод его четырехдневного терпения и воздержания. Алчущий и страждущий, борясь с голодом, Преподобный все претерпел ради Бога, по слову пророка Давида: терпение бедных не погибнет до конца [Пс. 9, 19]; плоды трудов твоих ешь; блажен ты и добро тебе будет [Пс. 127, 2]. В награду за гнилой хлеб Бог послал блаженному сладкое брашно: за гнилой хлеб – не гнилые, но свежеиспеченные, сладкие, благоуханные караваи, вместо тленных благ – наслаждение нетленными благами уже на земле. И это в настоящей жизни, а в Будущей Бог дарует наслаждение благами не тленными, но вечными, не земными, но небесными, как сказал апостол: ... не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его [1 Кор. 2, 9]. Не только Сергия, но и всякого возлюбившего Бога, творящего Его волю и хранящего Его заповеди ждет великая награда.
За трапезой Преподобный спросил: "Где тот брат, который роптал на заплесневевшие хлебы? Пусть увидит, что ныне мы едим не заплесневевшие, но сладкие и мягкие хлебы. Как не вспомнить, братие, слова пророка Давида: "Я пепел, как хлеб, ел и питие мое слезами растворял" [Пс. 101, 10]". Потом начали узнавать, чей это хлеб, кто его привез и кто послал. Братия смотрели друг на друга, расспрашивали и допытывались между собой, но никто до конца так и не смог понять случившегося, наконец, Преподобный спросил: "Разве я не повелел вам позвать к столу тех, кто привез хлебы; где же они? Почему они не пришли к началу трапезы?" Братия ответили: "По твоему слову мы их звали, отче, и спрашивали о хлебах, от кого они присланы. Но они только сказали нам, что один христолюбец, человек богатый, прислал их издалека Сергию и живущей с ним братии". По повелению Сергия иноки вновь позвали приезжих на обед, но те отказались, спеша отправиться в дорогу в другое место, и вскоре исчезли из глаз. Удивительно было, что иноки и после расспросов не поняли и не узнали, кто привез хлебы или кто послал их; придя к Игумену, они с изумлением говорили: "Отче! Как хлебы, испеченные с пряностями и маслом, могут быть теплыми, ведь они привезены издалека?"
На следующий день в монастырь вновь было привезено много снеди – еды и напитков. И на третий день из других мест таким же образом, как мы описали, прибыли съестные припасы. Видя все это, Игумен Сергий со всей братией прославил Бога: "Братия! Уразумели ли вы, что Господь Промыслитель не оставит этого места и Своих рабов, здесь живущих и соиночествующих, работающих Ему день и ночь и терпящих все с верой и благодарением?" Старец напомнил инокам слова апостола Павла: "Имея пищу и одежду, тем довольны будем" [1 Тим. 6, 8] – и продолжал: "Не будем заботиться ни о чем бесполезном, но будем уповать и надеяться на Господа, Который может накормить и одеть нас и позаботиться обо всем потребном для нас, от Него будем ожидать всего нужного и полезного для душ и тел наших. Будем молиться Богу, чтобы Он заботился о нас, а более укрепимся в своей надежде на Него, ибо Он в древности накормил в пустыне многие тысячи израильтян, ожесточенных и непокорных, и впоследствии не раз насыщал многих. Одождил на них манну в пищу и хлеб небесный дал им. Хлеб ангельский ел человек, пищу послал Бог им в изобилии, и они ели и насытились весьма [Пс. 77, 24–25]. Они попросили – и налетели перепелы, и Бог одождил на них, как пыль, мясо и, как песок морской, птиц пернатых: они ели и насытились весьма [Пс. 77, 24–25, 27, 29]. Сам Господь отныне будет заботиться о нас. Разве истощилась Его сила или уменьшилась Его забота о Своих созданиях? Нет, как в древние времена, так и теперь Господь готов послать нам пропитание".
С того времени монахи положили больше не роптать в бедах и лишениях, и, если случались скорби и недостаток самого насущного, они все терпели с верой и надеждой на Господа Бога, имея залогом обетования Преподобного отца нашего Сергия.
Глава 11. О БЕДНОСТИ ОДЕЖДЫ СЕРГИЯ И О НЕКОЕМ КРЕСТЬЯНИНЕ
Здешние старцы рассказывали о Преподобном Сергии, что новая одежда никогда не покрывала его тела, он не носил ни одежды из немецкого сукна, нарядного и разноцветного: голубого, багряного, коричневого или других ярких цветов, ни одежды белой, мягкой или пышной, ибо сказано: носящие мягкие одежды находятся в чертогах царских [Мф. 11, 8]. Одежда его была из простого сукна — сермяги, спряденной и вытканной из овечьей шерсти, простой, некрашеной, небеленой, совсем ненарядной и грубой; эта сермяжная риза преподобного была ветхой, не раз перешитой, неотстиранной, испачканной, пропитанной многими его потами, иногда с заплатами.
В связи с нашим рассказом показателен следующий случай: в монастыре было сукно — плохо вытканное, дурно окрашенное, некрасивое и ни на что не годное, так что все братия с презрением отворачивались от него, гнушаясь им. То один инок брал его и, немного подержав у себя, возвращал, потом другой, третий, так что это сукно побывало у семи человек. Один лишь Преподобный Сергий не побрезговал им, но бережно взял ткань, благословил ее, раскроил и сшил себе рясу, которую не погнушался носить. Надев эту рясу, он уже не хотел снимать ее и выбросить, пока в течение года она не обветшала вконец и не разорвалась. Из этого случая видно, до какой степени старец возлюбил смиренномудрие, что не возгнушался и нищенского обличья.
Его повседневная одежда была очень бедной, так что если бы человек, никогда не видевший и не знавший Преподобного, встретил его в его обычной одежде, то не поверил бы, что он тот самый Игумен Сергий, но принял бы его за одного из странствующих монахов, нищего и убогого, или за трудника, выполняющего черную работу. Попросту говоря, блаженный был одет беднее и хуже всех иноков своей обители, так что некоторые люди, не знавшие его, могли обмануться и соблазниться его видом, что и происходило на самом деле; о случае с одним крестьянином я постараюсь рассказать.
Слух о жизни Преподобного прошел по разным землям, и многие люди приходили издалека в монастырь, чтобы только посмотреть на Сергия; увидев его, они возвращались восвояси, рассказывая о Преподобном и дивясь его жизни. Один человек – христианин, земледелец, крестьянин-пахарь, живший в деревне, которая находилась далеко от монастыря, пахавший плугом землю и этим трудом добывавший себе пропитание, наслышавшись о преподобном Сергии, возгорелся желанием его увидеть. Управившись с работой, этот крестьянин пришел в монастырь. В то время Преподобный Сергий копал лопатой землю в огороде для посадки овощей. Поскольку крестьянин никогда не видел Сергия, то, придя в обитель, он начал усердно разыскивать Преподобного, расспрашивая братию: "Кто из вас Сергий? Где мне найти этого чудного и славного мужа, о котором столько рассказывают? Как мне его увидеть?" У каждого встретившегося ему монаха этот крестьянин спрашивал о преподобном и просил показать его. Ему отвечали: "Старец, уединившись, копает огород. Подожди немного, пока он не выйдет". Нетерпеливый посетитель не мог дождаться появления старца и, заглянув в щель забора, увидел блаженного в разодранной, ушитой заплатами бедной одежде, трудившегося в поте лица. Крестьянин не мог и подумать, что это был тот, кого он так сильно желал увидеть, и не верил, что это был тот, о котором он столько слышал. И снова он досаждал братии своими настойчивыми просьбами, говоря: "Почему вы не показываете мне его? Я издалека пришел поклониться ему, и у меня есть важное дело". На это иноки отвечали: "Мы показали тебе Игумена, и ты видел его в щель. Если же не веришь нам, то вскоре снова его увидишь". Но крестьянин упорно отказывался им верить и стоял у огородной калитки, ожидая Сергия неизвестно откуда.
Когда преподобный, закончив свое дело, вышел из огорода, монахи сразу показали его поселянину со словами: "Вот тот, кого ты желал увидеть". Но крестьянин, отвернувшись от блаженного, презрительно рассмеялся и сказал: "Я пришел посмотреть на пророка, а вы мне показываете сироту. Я путешествовал издалека, надеясь получить пользу, но вместо пользы встречаю только насмешки. Хотя я пришел в честную обитель, но не нашел полезного для себя: вы глумитесь надо мной, считая меня за сумасшедшего. Я надеялся увидеть святого мужа Сергия в великой чести, славе и величии, ибо я так слышал о нем. Но у того, на кого вы мне указываете, я не вижу ни чести, ни славы, ни величия, ни красивой и многоценной одежды, ни служителей, которые бы предстояли ему, ни слуг, которые бы немедленно выполняли его приказы, ни множества рабов, которые бы прислуживали и воздавали честь своему господину, — этот человек имеет вид нищего, обездоленного сироты; поэтому я думаю, что он не тот, кого я ищу" — так говорил этот селянин-земледелец монахам. Поистине он был селянином-невеждой, ибо не видел внутренними очами, но смотрел только телесными глазами и не знал Священного Писания, в котором премудрый Сирах пишет: человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце [1 Цар. 16, 7]. Этот крестьянин смотрел на внешнее, а не на внутреннее, и, увидев бедную одежду блаженного и его труды на огороде, он надсмеялся над добродетелью и нищетой старца, не веря, что это был тот человек, о котором он столько слышал. Не доверяя тому, что ему говорили братия, этот поселянин думал: "Мне рассказывали о величии, чести и славе Сергия, но почтенный и прославленный человек не может жить в такой нищете и скудости".
Братия сказали Игумену: "Мы не смеем ничего сказать твоему гостю ради тебя, потому что боимся тебя, иначе мы давно бы отослали его из обители, как человека негодного и бесчестного: этот селянин-невежа тебе не воздал чести и не поклонился и нас не слушает и позорит, называя лжецами. Если хочешь, мы выгоним его". Видя смущение братии, Божий человек Сергий возразил: "Ни в коем случае не делайте этого, братия, ибо он пришел не к вам, а ко мне. Не трогайте его: он сделал для меня доброе дело, и я не вижу никакого за ним преступления. Если вы знаете о каком-либо его проступке, то вспомните слова апостола Павла: "Если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости" [Гал. 6,1], которые заповедуют нам исправлять людей смирением и кротостью". Сказав это и не дождавшись от крестьянина поклона, Преподобный поспешно подошел первым, чтобы с любовью и усердием поприветствовать гостя. Сергий с великим смирением поклонился ему до земли, с любовью по-христиански поцеловал его и, благословив, похвалил за верное мнение о нем. Из этого поступка Преподобного видно, как глубоко было его внутреннее смирение, ибо он сверх меры возлюбил невежду поселянина, который с гневом и презрением отвернулся от него, — насколько гордые радуются почестям и похвалам, настолько же смиренные радуются своему бесчестью и осуждению. Преподобный не только поцеловал своего гостя, но, взяв его за руку, посадил справа от себя, угощал едой и напитками и сотворил ему трапезу с почестями и любовью. Крестьянин рассказал блаженному о своей печали: "Я пришел сюда издалека ради Сергия, чтобы увидеть его, но мое желание не исполнилось". Преподобный на это ответил: "Не скорби, Бог так милостив к этому месту, что отсюда никто не уходит неутешенным. И твою печаль Он скоро разрешит и покажет того, кого ты ищешь и хочешь увидеть".
И вот, пока они еще продолжали беседу, в монастырь со славой и почестями прибыл некий князь, окруженный воинами, боярами, приближенными и слугами. Шедшие впереди телохранители и слуги князя, схватив крестьянина за плечи, с силой оттолкнули его и от князя и от Сергия. Еще издалека князь поклонился Сергию до земли, и Сергий благословил его; они поцеловались и вдвоем сели, все остальные стояли рядом. Крестьянин же ходил кругом, чтобы через народ разглядеть того, кем он пренебрег и кого он презрел; он безуспешно хотел протиснуться сквозь толпу и посмотреть или дотронуться до Преподобного. Наконец он обратился к одному из стоявших там: "Скажи мне, кто тот старец, который сидит справа от князя?" Его собеседник посмотрел на него и сказал: "Ты не здешний? Разве ты не знаешь Преподобного отца Сергия? Это он говорит с князем". Услышав это, крестьянин затрепетал от стыда и страха.
После того как князь покинул монастырь, поселянин, взяв с собой нескольких иноков, которых он умолил просить за него, впереди них и с ними вместе кланялся до земли Игумену, говоря: "Отче! Прости меня за все мои нечестия и прегрешения и помоги моему неверию. Теперь я воистину узнал тебя, отче, и воочию увидел то, о чем слышал". Преподобный Сергий простил его, благословил, утешил назидательной, душеполезной беседой и отпустил восвояси. С той поры и до самой смерти этот крестьянин имел великую веру в Святую Троицу и в Преподобного Сергия. Через несколько лет он пришел из своей деревни в монастырь к Преподобному и постригся в монахи, в монастыре он прожил еще несколько лет, исповедуя с покаянием свои грехи и подвизаясь, и потом отошел ко Господу.
Глава 12. ОБ ИЗВЕДЕНИИ ИСТОЧНИКА
Хочу, возлюбленные, продолжить рассказ о чудесах, которые совершал Бог через Своего угодника. Выше мы рассказали о пришествии в пустыню этого великого пастыря и мудрого мужа – как он хотел безмолвствовать в одиночестве на избранном им месте, около которого поблизости не было воды. С умножением числа братии недостаток воды стал ощутительным, поскольку приходилось ее носить издалека; некоторые из монахов роптали на святого и не один раз, но многократно с досадой говорили ему: "Зачем ты, не подумав, поселился и основал обитель на этом месте, где нет воды?", – на что святой отвечал: "Я хотел здесь безмолвствовать один, но Богу было угодно воздвигнуть на этом месте таковую обитель во славу Его пресвятого имени. Дерзайте в молитве и не унывайте. Если Господь источил из камня воду непокорному еврейскому народу, разве Он оставит вас, работающих Ему день и ночь?" С этими словами Преподобный отпустил монахов по их кельям.
Сам он вышел из монастыря, взяв с собою одного инока, и спустился с ним в лесной овраг под монастырем, где никогда не было источника воды, как о том достоверно рассказывали старожилы. Святой нашел в канавке немного дождевой воды и, преклонив колени, начал молиться так: "Боже, Отче Господа нашего Иисуса Христа, сотворивший небо и землю и все видимое и невидимое, создавший человека от небытия и не хотящий смерти грешников, но посылающий жизнь. Молим Тебя мы, грешные и недостойные рабы Твои: услышь нас в этот час и яви славу Твою. Как в пустыне чудодействовала Твоя крепкая десница через Моисея, источившего по Твоему повелению из камня воду, так и здесь яви Твою силу – даруй нам воду на этом месте, да разумеют все, что Ты преклоняешь слух к боящимся Тебя и воздающим славу Твоему имени, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков, аминь".
Сотворив эту молитву, Преподобный осенил крестным знамением место, где стояла дождевая вода, и вдруг из-под земли забил полноводный источник, который бьет и поныне и из которого берут воду для всех монастырских нужд, благодаря Бога и Его угодника Сергия. От воды из этого источника случались многочисленные исцеления больных, страдавших разными недугами, если болящие приходили к источнику с верой. Исцелений сподобляются не только те, кто приходит к источнику, – многие приезжают из далеких областей, черпают воду из ключа и увозят домой, чтобы напоить и окропить болящих, которые также получают исцеление. Такие случаи бывали не однажды или дважды, но без счета, бывают они и в наши дни. С того времени источник в течение десяти или пятнадцати лет называли Сергиевым, но мудрый муж, не терпя славы, на это сердился и говорил: "Чтобы я никогда не слышал, как вы называете этот ключ моим именем, потому что не я дал вам воду, но Господь даровал ее нам, недостойным".
Глава 13. О ВОСКРЕШЕНИИ ОТРОКА МОЛИТВОЙ СВЯТОГО
В окрестностях обители жил некий христолюбец, имевший большую веру к святому Сергию. У него был единственный сын-малютка, который тяжело заболел. Отец мальчика, зная святую жизнь Сергия, понес ребенка в монастырь к святому с такими мыслями: "Только бы мне донести сына живым к человеку Божию, а там ребенок обязательно выздоровеет".
Однако, пока он просил Преподобного помолиться о дитяти, мальчик от жестокого приступа болезни изнемог и испустил дух. Увидев, что сын его мертв, несчастный отец, потеряв всякую надежду, зарыдал и сказал Преподобному: "Горе мне! Ах, Божий человек! Я со своим несчастьем и слезами спешил добраться до тебя, веря и надеясь получить утешение, но вместо утешения приобрел лишь еще большую скорбь. Лучше бы мне было, если бы мой сын умер дома. Горе мне, горе! Что же сейчас делать? Что могло быть горше и страшнее этого?" И он вышел, чтобы приготовить гроб для умершего сына, а мертвеца оставил в келлии святого. Святой сжалился над несчастным отцом, преклонил колени и начал молиться за умершего. И вдруг неожиданно дитя ожило и зашевелилось, душа его вернулась в тело.
В келлию вошел отец, неся все нужное для погребения, и святой встретил его словами: "Ты напрасно поспешил сделать гроб, не рассмотрев как следует, – твой сын не умер, но жив". Тот не поверил, потому что видел, как дитя скончалось; однако, подойдя, он нашел своего ребенка живым, как и сказал святой. Припав к ногам Божия человека, отец благодарил его, но святой сказал: "Ты обманываешься и сам не знаешь, за что благодаришь: когда ты нес мальчика сюда, от сильной стужи он изнемог, и тебе показалось, что он умер. В келлии он отогрелся, а ты думаешь, что он ожил. Раньше Всеобщего Воскресения никто не может воскреснуть". Но отец настаивал, говоря, что дитя ожило по молитвам святого. Блаженный запретил ему так говорить: "Если ты будешь рассказывать кому-нибудь, то сильно навредишь себе и вовсе лишишься сына". Тот обещал молчать и, взяв малютку, уже совершенно здорового, возвратился домой. Отец мальчика не смел разгласить случившееся чудо, но не мог и молчать о нем; он про себя дивился, воздавая хвалу Богу, творящему дивные и неисповедимые чудеса, которые, как сказано, видели глаза наши [Втор. 6, 22]. Это чудо стало известно со слов ученика святого.
Глава 14. О БЕСНОВАТОМ ВЕЛЬМОЖЕ
Другой случай исцеления произошел с вельможей, жившим далеко от лавры Преподобного отца нашего – на реке, называемой Волга. Этот знатный человек денно и нощно был жестоко мучим бесом, так что даже разрывал железные цепи. Десять сильных мужчин не могли его удержать: одних он избивал, других кусал и, вырвавшись, убегал в пустынные места. Там он бродил, пока кто-нибудь не находил его и, связав, не приводил домой.
Сердобольные родные этого вельможи, прослышав о святом, о том, какие Бог творит через него чудеса, посовещались и решили отвезти бесноватого к человеку Божию. Многих трудов им стоило довезти больного в монастырь, в дороге этот вельможа, беснуясь, кричал громким голосом: "Горе мне! Куда вы меня силой везете? Я и слышать не хочу о Сергии, тем более видеть его. Немедленно верните меня домой!", но его против воли везли в обитель. Когда путешественники приблизились к монастырю, вельможа, беснуясь, разорвал путы и, бросаясь на людей, вопил: "Не хочу туда, не хочу! Вернусь туда, откуда приехал!" Его голос был так страшен, что вопли его были слышны в монастыре и казалось, что бесноватого сейчас разорвет на части. О его приближении сообщили святому, блаженный повелел ударить в било и, когда братия собрались в церковь, начал петь молебен о болящем; с этого момента бесноватый начал понемногу успокаиваться. Когда вельможу привели в монастырь, Преподобный вышел из церкви с крестом в руке; лишь только угодник Божий осенил им бесноватого, как тот, издав громкий вопль, отскочил в сторону. Недалеко была вода, скопившаяся после проливного дождя; увидев ее, больной бросился в лужу, крича: "Как жжется это страшное пламя!" И с того момента он исцелился благодатью Христовой и молитвами святого, к нему вернулся разум, и он начал осмысленно разговаривать. Когда исцеленного спросили, почему он кричал и бросился в воду, он рассказал: "Когда меня привели к Преподобному и он хотел осенить меня крестом, я увидел великое пламя, которое исходило от креста и охватило меня со всех сторон. Тогда я бросился в воду, потому что думал, что сгорю".
Исцеленный вельможа, кроткий и разумный, несколько дней провел в монастыре и, по благодати Христовой, уехал домой здоровым, радуясь, славя и восхваляя Бога, подавшего ему исцеление по молитвам святого. С того времени, по Божией благодати, Сергий стал великим помощником всем. Многое множество людей, особенно монахов, стекалось из разных мест и городов в обитель Преподобного. Оставив свои жилища, они приходили к Преподобному, считая полезнейшим для себя жить вместе с ним и от него учиться добродетели. Не только лик постнический, то есть иноки, или вельможи, но и простые люди, жившие в деревнях, – все считали его одним из пророков.
Однажды глубоким вечером святой совершал свое правило и молился за братию, чтобы Господь помог им в ежедневных трудах и подвигах. Когда он молился так, вдруг раздался голос, зовущий: "Сергий!" Преподобный удивился необычному в ночной тишине зову и, сотворив молитву, открыл оконце келлии, желая увидеть говорящего. Внезапно появилось чудное видение: с неба просиял яркий свет, более яркий, чем дневной, который разогнал ночную тьму, и ночь стала светлее дня. Вновь раздался голос: "Сергий! Ты молишься о своих духовных детях — Господь принял твою молитву. Смотри внимательно, и ты увидишь, какое множество иноков собрано тобой под твое руководство во имя Святой и Живоначальной Троицы". И Сергий увидел перед собой множество прекрасных птиц, летавших не только по монастырю, но и вокруг него. И опять послышался голос: "Так же, как и виденные тобою стаи птиц, будут многочисленны твои ученики, и после тебя они не оскудеют, если только захотят последовать твоим стопам".
Святой дивился этому чудесному явлению. Желая иметь сопричастника и очевидца видению, он позвал Симона, о котором мы уже рассказывали, бывшего поблизости. Симон удивился зову Игумена и поспешил на его голос, но не сподобился полного видения и увидел лишь отблеск чудного света и дивился ему. Святой поведал ему все по порядку, что сам видел и слышал, и они оба с душевным трепетом радовались неизреченному явлению.
Глава 15. О ВВЕДЕНИИ ОБЩЕЖИТИЯ
Некоторое время спустя в обитель Преподобного Сергия из Константинополя прибыли греки, посланцы Патриарха к святому. Поклонившись Преподобному, они сказали: "Вселенский Патриарх Константинопольский кир Филофей благословляет тебя" – и передали подарки Патриарха: крест, параманд и схиму – и послание. Святой спросил посланцев: "Смотрите, не к другому ли к кому вы посланы? Кто я, грешный и недостойный, чтобы мне получать дары от Святейшего Патриарха?" "Нет, отче, – ответили они, — мы не ошиблись относительно тебя, святой Сергий. Мы посланы именно к тебе". Старец поклонился им до земли, потом поставил перед ними трапезу и, хорошо угостив, повелел братии устроить гостей в обители, сам же отправился к Митрополиту Алексию с посланием Патриарха и, отдав его, рассказал о приезжих греках. Митрополит повелел прочитать послание, в котором было написано следующее.
Глава 16. ПОСЛАНИЕ ПАТРИАРХА ФИЛОФЕЯ
"Милостью Божией архиепископ Константинограда Вселенский Патриарх Филофей о Святом Духе сыну и сослужебнику нашего смирения Сергию: благодать, и мир, и наше благословение да будут с вами. Услышав о твоей добродетельной жизни в Боге, мы горячо возблагодарили и прославили Создателя. Одного правила вам недостает – у вас не устроено общежитие. Ты знаешь, Преподобный, что сам Богоотец пророк Давид, все исследовавший своим разумом, выше всего поставил общежитие: что может быть лучше и прекрасней, чем жить братиям вместе [Пс. 132, 1], поэтому и я даю вам благой совет устроить в вашей обители общежитие. Милость Божия и наше благословение да пребывают с вами".
Старец спросил Митрополита: "Ты что повелишь, святой владыко?" "Сам Бог прославляет славящих Его, – ответил ему Митрополит. – Он сподобил и тебя такого блага, что твое имя и твоя жизнь стали известны в далекой стране и даже сам великий Вселенский Патриарх шлет тебе советы на общую пользу. Мы благодарим Святейшего Патриарха за наставление и от всей души то же советуем".
С того времени в обители святого было введено общежитие. Блаженный и премудрый пастырь распределил братию по послушаниям: одного сделал Келарем, других определил в повара и хлебопеки, третьего поставил прилежно ухаживать за больными; для соблюдения порядка в церкви Игумен выбрал экклесиарха, потом параэкклесиархов, пономарей и т. д. Так чудный наставник премудро устроил в обители общежитие. Он повелел братии твердо следовать заповедям святых отцов: не иметь никакой собственности и не называть ничего своим, но все считать общим; и прочие премудрые и чудные установления он, как благоразумный отец, преподал братии. Впрочем, все это рассказ о его делах, о которых можно написать еще многое. Наша цель – описать жизнь святого, поэтому мы прервем здесь рассказ, чтобы вернуться к прежнему повествованию.
Поскольку чудный отец так хорошо устроил жизнь в обители, число ее насельников увеличивалось. Чем больше их становилось, тем больше Господь, Сокровище благих, подавал им всего потребного для жизни; насколько умножались приношения в обитель, настолько возрастало в ней страннолюбие. Никто из приходивших в обитель бедняков не уходил из нее с пустыми руками. Блаженный никогда не оставлял благотворительности, он заповедал насельникам обители давать приют нищим и странникам и не отказывать просящим. Он говорил: "Если вы сохраните мою заповедь без роптания, то получите награду от Господа и по моем отшествии от этой жизни обитель процветет и нерушимо простоит многие годы благодатью Христовою". Рука его была простерта к просящим, как полноводная тихо струящаяся река. Если кому случалось зимой задержаться в обители из-за крепкого мороза или сильной метели, когда нельзя из келлии выйти, то, сколько бы времени путник ни оставался в обители, он получал в ней все потребное. А странники и нищие, особенно болящие, по многу дней оставались в обители, пользуясь полным довольством и покоем и получая еду, сколько ни попросят, как заповедал святой старец, – этот обычай сохраняется в монастыре и поныне. Мимо обители прошли дороги в разные земли, по которым часто проезжали князья и воеводы с многочисленными войсками, – все они получали от монастыря, как из неисчерпаемого источника, необходимую и достаточную помощь, а когда отправлялись в путь, то иноки наделяли их щедрым запасом еды и питья. Все это насельники обители подавали всем с радостью, в изобилии. Люди в точности знали, где и в каких помещениях находится все необходимое: где лежат еда и напитки, где хлеб и припасы, – и это все умножалось благодатью Христовою и молитвами Его чудного угодника святого Сергия. Мы же вернемся к нашему повествованию и расскажем вот о чем.
Глава 17. ОБ ОСНОВАНИИ МОНАСТЫРЯ НА РЕКЕ КИРЖАЧ
Некоторое время спустя в обители вновь случилось смятение. Ненавидящий добро диавол, не терпя сияния, исходящего от Преподобного, видя себя побеждаемым Преподобным, вложил некоторым из братии помысел отвергнуть игуменство Сергия. В один субботний день служилась вечерня, и Игумен Сергий был в алтаре в священническом облачении. Его брат Стефан стоял на левом клиросе и вдруг спросил канонарха: "Кто дал тебе эту книгу?" Канонарх ответил: "Мне ее дал игумен". "Кто здесь Игумен? – с гневом воскликнул Стефан. – Не я ли первым основал эту обитель?" Сказаны были и другие неподобающие слова. Находясь в алтаре, святой их слышал, но ничего не сказал. После окончания вечерни, выйдя из церкви, Преподобный не пошел в келлию, но, никем не замеченный, покинул монастырь и один отправился по дороге, ведущей в Кинелу. В пути его настигла ночь, и Преподобный спал в пустыне; проснувшись, он наутро продолжил свой путь и пришел в монастырь на Махрище. Там Сергий попросил у Стефана, Игумена того монастыря, одного инока, который мог бы показать пустынные места. Много пустынных дебрей обошел Преподобный вместе со своим провожатым, пока, наконец, они не пришли на красивое место близ реки Киржач, где сейчас стоит монастырь честного Благовещения Пречистой Владычицы нашей Богородицы.
Как мы уже сказали, Сергий покинул свою обитель незамеченным, и иноки нигде не могли найти его. Братия ужаснулись и, не желая разлучиться со своим пастырем, отправились повсюду искать своего Игумена: и в пустынных местах, и в городах. Один из иноков отправился на Махрище к Стефану, желая разузнать о Сергии. Услышав, что Преподобный ушел в дальнюю пустыню, чтобы построить монастырь, он возликовал душой и в порыве радости хотел было последовать за святым, но решил вернуться в монастырь, чтобы утешить братию, скорбевшую о святом. Узнав о местопребывании своего Игумена, иноки весьма обрадовались и начали приходить к нему по двое и по трое, иногда же и большими группами.
Отец наш Сергий, прежде всего, поставил келлию, чтобы отдыхать от своих великих трудов. Потом он послал двух своих учеников к святейшему Митрополиту Алексию, прося благословения на основание церкви. Получив его, он немедленно приступил к постройке, сотворив такую молитву: "Господи Боже Сил, в давние времена обративший Израиля к вере многочисленными великими чудесами, изъявивший Свою волю законоположителю Моисею через многие разнообразные знамения и руном прообразовавший Гедеону победу! Ныне, Господи Вседержитель, услышь меня, грешного Своего раба, молящегося Тебе. Прими мою молитву и благослови это место, устроившееся по Твоему благоизволению во славу Твою, в похвалу и честь Пречистой Твоей Матери, честного Ее Благовещения, дабы здесь всегда прославлялось имя Твое, Отца и Сына и Святого Духа". Окончив молитву, святой приступил к постройке, и, благодатью Христовой, работа пошла успешно. Множество людей – иноков и мирян – помогали ему в этом: одни ставили келлии, другие строили монастырские службы. Случалось, что к Преподобному приезжали князья и бояре, щедро жертвовавшие серебро на построение монастыря. Вскоре, благодатью Божией, была поставлена церковь и собралась многочисленная братия.
Некоторые из иноков монастыря Святой Троицы, горевшие любовью к своему духовному учителю и страдавшие от долгой разлуки с ним, пришли в город к Митрополиту и сказали: "Святой владыко! Твое святое владычество знает о нашей разлуке с духовным отцом. Ныне мы живем как овцы без пастыря; священномонахи, старцы и святая, Богом собранная, братия расходятся из монастыря, не вынося разлучения со своим отцом. Да и мы сами не можем дольше жить, если не будем иметь утешение – видеть святого. Если соизволишь, наш Богом данный наставник, то повели ему вернуться в свой монастырь, чтобы мы не изнемогли вконец от скорби о нем".
Услышав это от прибывших братий, Митрополит не мешкая, спешно послал к блаженному двух архимандритов, Герасима и Павла, с посланием, содержавшем поучения из Божественного Писания, – как отец, он поучал Сергия и наставлял, как сына. Добравшись до Киржача, посланцы, по обычаю, поприветствовали Сергия и сказали: "Отец твой, Митрополит Алексий, благословляет тебя и повелел передать тебе следующее: "Я весьма обрадовался, узнав о твоей жизни в дальней пустыни, что и там имя Божие прославляется многими благодаря тебе. Довольно с тебя того, что ты построил здесь церковь и собрал братию. Выбери из твоих учеников наиболее преуспевшего в добродетели и поставь его вместо себя строителем святого монастыря, а сам возвращайся в монастырь Святой Троицы, чтобы братия этого монастыря не покидали его надолго, скорбя в разлуке с твоим святым преподобием. Тех, кто противится тебе, я изгоню из монастыря, чтобы там не осталось ни одного твоего недоброжелателя, только не ослушайся нас. Милость Божия и наше благословение да будут всегда с тобою". На это святой отец отвечал им: "Скажите господину Митрополиту: "“Все исходящее из твоих уст приму с радостью как исходящее из уст Христовых и ни в чем не ослушаюсь тебя”".
Вернувшись в город, архимандриты передали Митрополиту сказанное святым Сергием; святитель был весьма обрадован совершенным послушанием Сергия и немедленно послал священников, чтобы они освятили церковь в честь Благовещения Пречистой Владычицы нашей Богородицы, – эта церковь, благодатью Христовою, стоит и поныне. Святой Сергий избрал одного из своих учеников, Романа, и послал его к Митрополиту, благословив на принятие священства и должности Строителя нового монастыря, а сам вернулся в монастырь Святой Троицы.
Святой Сергий весьма желал, чтобы Игуменом у Святого Благовещения стал Исаакий молчальник, но тот отнюдь не хотел игуменского сана, но, как мы уже сказали, любя уединение и безмолвие, молил святого благословить его на полное молчание, такое, чтобы никогда не произнести ни слова. На его просьбу святой ответил: "Чадо Исаакий! Если ты желаешь подвига молчания, то приходи завтра после окончания божественной службы к северным вратам, и я благословлю тебя безмолвствовать". По слову святого Исаакий на следующий день, когда завершилась божественная служба, пришел к северным вратам. Святой старец, перекрестив его рукой, сказал: "Господь да исполнит твое желание". Когда он благословлял Исаакия, внезапно тот увидел, как некое сильное пламя изошло от рук Преподобного, и оно охватило всего Исаакия. С того времени, благодаря молитвам святого Сергия, Исаакий пребывал в молчании бесстрастно: даже если ему хотелось иногда что-либо тихо сказать, молитва святого останавливала его. Так он провел в безмолвии все оставшиеся дни своей жизни, по слову Писания: "Я, как глухой, не слышу, и как немой, который не открывает уст своих" [Пс. 37, 14]. Так он подвизался до конца дней своих в великом воздержании, удручая свое тело постом, бдением, и молчанием, и совершенным послушанием, так же он и умер, предав свою душу Господу, Которого возлюбил с юности своей.
Когда в монастыре узнали о возвращении святого, все насельники вышли ему навстречу. Когда братия увидели Сергия, им показалось, будто взошло второе солнце. Со всех сторон слышалось: "Слава Тебе, Боже, о всех промышляющий!" Чудно и умилительно было видеть, как одни целовали руки своего святого старца, другие – ноги, третьи же, касаясь его одежды, лобызали ее, некоторые забегали вперед, чтобы полюбоваться на своего любимого наставника. Все единодушно ликовали и прославляли Бога за возвращение своего духовного отца. А что же он сам? И он духовно радовался, видя своих чад вместе.
Глава 18. О ЕПИСКОПЕ СТЕФАНЕ
Чтобы не оставить в забвении другие чудотворения, совершенные блаженным Сергием, и его дар прозорливости, мы продолжим наше повествование о чудесах святого и расскажем о епископе Стефане, муже добродетельном, благочестивом, с детства просиявшем чистотой сердца. Да будет рассказано о том, что этот просиявший многими добродетелями Стефан имел великую духовную любовь о Христе к блаженному отцу нашему, святому Сергию. Однажды случилось ему путешествовать из своей епископии, Перми, в царствующий град Москву. Дорога, по которой шел епископ, была на расстоянии в десять поприщ или даже больше от обители святого Сергия. Торопясь, Стефан решил не заходить к святому в обитель, но навестить Преподобного на обратном пути, когда будет возвращаться восвояси.
Дойдя до места, бывшего напротив обители святого, чудный епископ Стефан остановился, прочитал "Достойно есть" и положенную молитву и поклонился святому Сергию – на ту сторону, где находилась обитель блаженного, со словами: "Мир тебе, духовный брат". В это время святой Сергий трапезовал вместе с братией. Увидев духовными очами то, что сделал святитель Стефан, блаженный тотчас встал из-за стола, немного постоял, читая молитву, и поклонился со словами: "Радуйся и ты, пастырь Христова стада, мир Божий да будет с тобой". Братия удивились тому, что блаженный поднялся из-за стола раньше конца трапезы, и некоторые поняли, что он так поступил недаром, но из-за какого-то бывшего ему видения. По окончании трапезы ученики начали спрашивать блаженного о случившемся, и он им открыл причину своего поступка: "В этот самый час епископ Стефан, путешествующий в Москву, остановился напротив нашего монастыря, поклонился Святой Троице и благословил нас, смиренных" – и указал место, где остановился епископ. Некоторые из учеников Преподобного, желая удостовериться, поспешили на названное место, догнали святителя Стефана и его спутников, расспросили их об этом событии и убедились в том, что все рассказанное блаженным Сергием было правдой. Дивясь дару прозорливости, которого сподобился святой, иноки воздали хвалу Богу, благодеющему Своим угодникам.
Глава 19. НАЧАЛО АНДРОНИКОВА МОНАСТЫРЯ
Необходимо также рассказать об основании монастырей учениками блаженного, об этом будет наше дальнейшее повествование. Начнем же с ученика Сергия, преподобного Андроника. Он был родом из того же города и местности, что и святой Сергий; в юности он пришел в монастырь к блаженному отцу и сподобился принятия от него иноческого пострига. Много лет он провел в совершенном послушании святому, будучи украшен всевозможными добродетелями. Святой любил Андроника за его благонравие и процветшие в нем добродетели и молил Бога даровать иноку благой жизненный путь. В продолжение многих лет этот чудный муж Андроник был побеждаем желанием создать обитель с общежительным уставом, он часто размышлял об этом и на Бога возлагал надежду на исполнение своего желания, говоря про себя: "Если Богу будет это угодно, то монастырь устроится".
Однажды монастырь Преподобного Сергия посетил Митрополит Алексий, потому что святитель имел великую любовь к Преподобному Сергию, связывавшую их духовными узами, и обо всем совещался с Преподобным. Во время беседы Митрополит обратился к святому: "Возлюбленный! Прошу тебя, ради духовной любви, окажи мне благодеяние". Святой ответил: "Святой владыко! Мы все в твоей власти, и никто не может отказать твоей святыне". "Если Бог поможет мне, – сказал Митрополит Алексий, – я хочу заложить и устроить монастырь. Во время моего путешествия из Константинополя в Русскую землю, мою митрополию, на море случилась сильная буря, и корабль, на котором мы плыли, начал тонуть, захлестываемый огромными волнами. Все плывшие на корабле перед лицом неминучей смерти начали молиться Господу, и я во время этой страшной бури также просил Всесильного Бога избавить нас от обступившей нас беды. Я дал обет: если Господь управит нас достичь пристани, то я построю церковь в честь святого, память которого будет праздноваться в этот день. И в тот же час буря прекратилась, наступил штиль, и мы достигли пристани в шестнадцатый день августа. Я хочу исполнить свой обет — построить церковь в честь Нерукотворного образа Господа нашего Иисуса Христа и при ней благодатью Христовой устроить монастырь с общежительным уставом. Прошу у твоей милости, чтобы ты дал мне для этого твоего возлюбленного ученика, любезного мне Андроника".
Блаженный не отверг просьбу святителя и отпустил с ним Андроника. Святитель оставил изрядную милостыню на обитель Преподобного и отправился в Москву, взяв Андроника с собой. Митрополит Алексий сам выбрал место на реке Яузе, подходящее для постройки монастыря, и на этом месте сначала была создана прекрасная церковь в честь честного Нерукотворного образа великого Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, которую святитель благолепно устроил. Митрополит Алексий поставил в ней честную икону Нерукотворного образа Христа, прекрасного письма, украшенную золотом, которую он привез из Константинополя, – икона и поныне, благодатию Христовой, стоит в этой церкви. Святитель Алексий поручил старейшинство в монастыре вышеназванному Андронику и пожертвовал в обитель все необходимое, с того времени в монастыре устроилось общежительство. Немного времени спустя святой Сергий пришел в то место, чтобы увидеть строение своего ученика, и похвалил и благословил монастырь, сказав: "Господи, воззри с неба, и виждь, и посети это место, которое Ты благословил и изволил здесь создаться обители во славу Твоего святого имени". Поучив братию о пользе душевной, Преподобный вернулся в свою обитель.
Повсюду прошла слава о чудном монастыре Андроника, и множество людей стекалось туда. Андроник хорошо управлял своим монастырем, и насколько увеличивалось стадо его словесных овец, настолько же он усиливал свои подвиги, прилежа воздержанию, всенощным бдениям, посту и молитве. Кто сумеет рассказать о подвигах этого благого мужа? Он поддерживал согласие среди братии, по-отечески наставляя каждого; он наказывал и молил братию вооружаться против невидимых врагов; он носил тяготы всех, будучи кроток, ибо он был благоразумным учеником своего кроткого учителя. Число братии увеличивалось, и монастырь стал большим и известным повсюду по благодати Божией и благодаря трудам добродетельного Андроника. Он прожил богоугодно немало лет, мудро пася порученное ему стадо словесных овец; предузнав время своего отшествия ко Господу, Андроник поручил свою паству ученику по имени Савва, сиявшему добродетелями. Поучив о душевном спасении, Андроник преставился ко Господу, Которого возлюбил с младенчества, в тринадцатый день июля.
Преподобный отец наш Савва, великий своими добродетелями, также заботился о благочестии, чистоте и святости порученной ему паствы. Не только Великие московские князья, но и люди из всех земель почитали его за многие добродетели и чудную, строгую жизнь. Еще больше умножилась его паства – сообщество добродетельных мужей, славных и досточтимых, из которых многие были впоследствии поставлены в Игумены больших монастырей или на епископские кафедры. Прожив долгую жизнь благочестиво и богоугодно, преподобный отошел ко Господу, явив после смерти своей чудотворения. Расскажем об одном: один из учеников преподобного – иеромонах по имени Ефрем, которого многие в наши дни знают, был борим от беса сильной блудной страстью. Влекомый верой, он пришел ко гробу преподобного Саввы и призвал в молитве духовного отца, чтобы он облегчил его жестокие страдания; и в тот же час Ефрем получил облегчение от бесовской брани.
Позднее в той обители был Игуменом Александр, ученик вышеупомянутого Саввы, муж выдающийся – добродетельный и мудрый; был там и другой инок, уже маститый старец, Андрей, необыкновенный иконописец, всех превосходивший мудростью и искусством. Их усердными трудами по благодати Христовой и с Божией помощью устраивалась обитель. Они построили в своей обители прекрасную каменную церковь и собственноручно украсили ее чудесными росписями в память о своих духовных отцах, этой церковью люди любуются и поныне, прославляя Христа Бога. Богоугодно пожив и украсив свою обитель, эти чудные приснопоминаемые мужи отошли ко Господу, в Небесные Обители своих отцов. Да сподобит их Господь быть соучастниками славы своих духовных наставников в Царствии Небесном.
Достаточно об этом.
Глава 20. НАЧАЛО СИМОНОВСКОГО МОНАСТЫРЯ
Мы уже рассказывали вам о Стефане, родном брате святого, который привел в обитель своего двенадцатилетнего сына Феодора и поручил его святому Сергию, а Преподобный сподобил юношу иноческого пострижения. Феодор проводил добродетельную жизнь, пребывая в полном послушании у святого и изнуряя свое тело строгим воздержанием, так что многие дивились ему. Достойно удивления то, что он ни одного помысла не скрывал от святого ни днем ни ночью. Удостоенный сана священства, он возымел желание основать на новом месте общежительный монастырь. Придя к святому, он исповедал ему свой помысел, посещавший его не один раз, но многократно. Святой, видя таковое упорное желание Феодора, решил, что оно от Бога.
По прошествии долгого времени благоразумный пастырь благословил Феодора и отпустил его из обители туда, куда тому полюбится; некоторые из монастырской братии захотели отправиться вместе с Феодором. Через некоторое время Феодор нашел прекрасное место близ Москвы-реки, называемое Симоново. Узнав об этом, Преподобный пришел в Симоново, осмотрел его, нашел удобным и повелел Феодору строить на том месте монастырь. Получив благословение от архиерея, Феодор поставил там церковь во имя Пречистой Владычицы нашей Богородицы, честного Ее Рождества, после он устроил монастырь – по уставу, строго и основательно, и установил в нем общежительство, как заповедуют предания святых отцов, – так создался во славу Божию этот чудный монастырь. В обитель начали сходиться иноки из разных мест, привлекаемые распространившейся повсеместно славой о Феодоре, и получали великую пользу, подвизаясь в обители под его руководством.
Люди видели, что Феодор, достигший зрелого возраста и телесного благолепия, светло просиял многими добродетелями и приобрел мудрость и благорассудительность. Он был почитаем всеми за свои многочисленные достоинства, и слава о нем росла день ото дня, что порой огорчало святого старца Сергия, непрестанно воссылавшего молитвы к Богу, чтобы Феодор совершил свой жизненный путь без преткновения. Многие ученики Феодора просияли великими добродетелями, за что были поставлены не только на игуменство в честные монастыри, но и на епископские кафедры в большие города. Однажды случилось чудному мужу Феодору быть в Царьграде, и там Вселенский Патриарх кир Нил почтил Феодора великой честью, сделав его первым по достоинству среди русских архимандритов, а Феодоров Симоновский монастырь – честнейшим среди русских монастырей, подчиненным непосредственно Патриарху. Во время постройки Симоновского монастыря Архимандрит Феодор заложил в другом месте великолепную каменную церковь во имя Пречистой Богородицы, честного Ее Успения, немного позже возле нее по благодати Христовой возник известный монастырь, всеми ныне почитаемый. Мы же вернемся к прерванному повествованию.
Через некоторое время досточтимый Архимандрит Феодор был поставлен на архиерейство в город Ростов, где с почетом прожил долгие годы, сияя, как свеча в подсвечнике, и с усердием пася порученное ему стадо словесных овец. Феодор отошел ко Господу в 6903 [1395] году, в 28 день ноября. На этом мы закончим рассказ о Симоновской обители и перейдем к изложению следующих событий.
Глава 21. О ВИДЕНИИ АНГЕЛА, СЛУЖАЩЕГО С БЛАЖЕННЫМ СЕРГИЕМ
Однажды, когда Преосвященный Феодор еще жил в обители блаженного, святой Сергий служил литургию вместе с вышеназванным Стефаном, своим родным братом, и Феодором, своим родственником. В церкви за литургией молился Исаакий молчальник; поскольку он был мужем добродетельным, о чем мы уже писали, ему было открыто следующее: он увидел в алтаре в светлом облаке четвертого священнослужителя – чудного обликом мужа, удивительного и таинственного, сияющего необычайным светом, в блистающих ризах. На Малом входе этот ангелоподобный чудный муж шел вслед за святым, сияние, исходившее от него, было ярче солнечного, так что Исаакий не мог видеть его лица; необыкновенные одежды этого священнослужителя чудно блистали, и на них, казалось, проступал какой-то вытканный золотом узор. Исаакий спросил стоявшего рядом с ним отца Макария: "Что это за чудное видение, отче? Кто этот чудный муж, которого мы видим?" Макарий, также удостоенный видения этого светло сияющего мужа, ответил: "Не знаю, чадо. Таинственно и необъяснимо это видение. Разве что этот священнослужитель приехал вместе с князем?", а тогда в обители гостил князь Владимир. Иноки спросили человека из свиты князя, есть ли среди них священнослужитель, на что тот ответил отрицательно. Тогда иноки воистину уразумели, что святому Сергию сослужил Ангел Божий.
Нужно еще добавить, что после окончания святой литургии, выбрав подходящее время, ученики святого Сергия, удостоенные чудесного видения, с глазу на глаз спросили Преподобного о своем видении. Желая скрыть правду, Преподобный говорил: "Что чудесного вы видели, чада? Божественную литургию служили Стефан, мой брат, его сын Феодор и я, недостойный, четвертого священника с нами не было". Но ученики не отпускали святого Сергия, прося открыть им бывшее, и тогда он сказал: "О, мои любимые дети! Если Сам Господь Бог открыл вам, могу ли я утаить? Тот, кого вы видели, – Ангел Господень; не только сегодня, но всегда, когда я совершаю Божественную литургию, мне, недостойному, бывает такое посещение и ангел Господень служит вместе со мной. Вы же никому не рассказывайте того, что видели, пока я жив". Ученики дивились словам святого.
Теперь же вернемся к повествованию об основании монастырей учениками святого и расскажем о начале монастыря на Дубенке, которое было следующим.
Глава 22. О ПОБЕДЕ НАД МАМАЕМ И О МОНАСТЫРЕ НА ДУБЕНКЕ
Прошла весть, что Божиим попущением за наши грехи ордынский князь Мамай собрал огромное войско – всю орду безбожных татар – и пошел на Русскую землю; и люди были охвачены великим страхом. Великий князь, под скипетром которого находились в то время все русские земли, достохвальный и победоносный великий Димитрий, имея великую веру к святому Сергию, приехал к старцу, чтобы спросить, повелит ли тот ему выступить против безбожных, потому что Димитрий знал о добродетельной жизни и даре прозорливости Преподобного Сергия. Услышав от Великого князя о нашествии Мамая, святой благословил Димитрия, вооружил его молитвой и сказал: "Господин мой, тебе следует заботиться о врученном тебе Богом христоименитом народе. Иди против безбожных, и с Божией помощью ты победишь и вернешься в свое отечество невредимым с великими почестями". Великий князь ответил: "Если Бог поможет мне, я построю монастырь во имя Пречистой Богоматери" – и, приняв благословение, покинул обитель, торопясь в путь.
Собрав всю свою дружину, он с поспешностью выступил против безбожных татар. Увидев великую силу татарского войска и его многочисленность, русские остановились в сомнении, не зная, что делать, и страх охватил многих. Нежданно в это время прибыл скороход с посланием от святого, в котором было написано: "Господин мой, смело вступай в бой со свирепым врагом, не сомневаясь и не страшась его, помощь Божия будет во всем с тобою". Тотчас, исполнившись решимости, Великий князь со всем своим войском начал бой с погаными, прежде помолившись так: "Великий Боже, сотворивший небо и землю! Будь мне помощником на врагов Твоего святого имени". Начался бой, и многие воины пали замертво; Господь же помог великому победоносному Димитрию — поганые татары потерпели поражение и были окончательно разбиты; окаянные увидели обращенный против них Божий гнев и ярость и все обратились в бегство. Крестоносная хоругвь еще долго преследовала врагов, убивая великое множество поганых; некоторые, будучи ранены, смогли убежать, других взяли в плен живыми. Чуден и удивителен был вид победителей: оружие их, прежде блиставшее, было обагрено кровью иноплеменных, и на лицах всех воинов лежала печать победы. Здесь исполнились слова пророка: один преследовал тысячу, а двое тьму [Втор. 32, 30].
Святой Сергий, обладая, как уже было сказано, даром прозорливости, знал обо всех событиях на поле боя, как будто бы они происходили рядом с ним. Предстоя вместе с братией Богу с молитвой о победе над погаными, он издалека, с расстояния во много дней ходьбы, видел происходившее. По прошествии немногого времени, когда безбожники были окончательно разбиты, святой поведал братии о храбрости Великого князя Димитрия Ивановича, со славой победившего поганых, назвал по именам русских воинов, павших от руки врагов, и принес за них заупокойные молитвы.
Достохвальный победоносный Великий князь Димитрий, одержав славную победу над враждебными варварами, с великой радостью, торжествуя, вернулся в свое отечество. По возвращении он незамедлительно посетил святого старца Сергия, с ним вместе прославил Всесильного Бога, благодарил старца и братию за благой совет и молитвы, с сердечной радостью рассказал о битве с татарами – как Господь возвеличил на нем Свою милость, и дал в обитель богатый вклад. Тогда же Великий князь напомнил старцу о своем обете построить монастырь во имя Пречистой Богоматери и сказал, что хочет немедленно приступить к его исполнению, нужно только выбрать подходящее место. Старец Сергий отправился на поиски и нашел красивое место на реке, называемой Дубенка; с соизволения Великого князя святой Сергий поставил там церковь во имя Пречистой Богоматери – Успения Владычицы нашей Богородицы. В скором времени, благодаря помощи Великого князя, чудный монастырь был закончен, и все необходимое в нем было в изобилии. Игуменство в нем святой поручил одному из своих учеников, по имени Савва, мужу весьма добродетельному, который благолепно устроил в обители общежительство, как и подобает во славу Божию. В обители собралось множество братии, и по милости Пречистой никогда не оскудевало в ней все потребное для жизни, и ныне она всем изобилует. Все об этом.
Глава 23. О ГОЛУТВИНСКОМ МОНАСТЫРЕ
В другой раз державный Великий князь Димитрий, о котором мы уже писали, просил святого старца Сергия самого пойти и благословить место для монастыря в честь святого Богоявления в Голутвине под Коломной, вотчине Великого князя, и построить там церковь. Преподобный послушался Великого князя ради его веры и любви и, поскольку старец имел обыкновение везде ходить пешком, отправился пешим в Коломну, благословил место, облюбованное Великим князем, и воздвиг на нем церковь в честь святого Богоявления. По усердной просьбе князя святой Сергий отпустил одного из своих учеников – иеромонаха Григория, мужа благоговейного, исполненного многих добродетелей, в новый монастырь на должность его Строителя. Вскоре в монастыре собралась многочисленная братия и, по Божией благодати, устроилось общежительство. Монастырь почитался людьми и пользовался любовью Великого князя – все потребное там было в изобилии. Со временем в обители была построена каменная церковь, которая стоит и поныне. Таково было начало Голутвинского монастыря.
Глава 24. О МОНАСТЫРЕ ВЫСОКОМ
Нельзя обойти молчанием и монастырь Высокий, о котором пойдет речь в этой главе. Однажды вышеупомянутый именитый князь Владимир попросил святого Сергия посетить также и его вотчину – город Серпухов, благословить место на реке Наре и воздвигнуть церковь в честь Зачатия Пречистой Богородицы; нужно сказать, что многие державные князья стяжали крепкую душевную веру к Преподобному, потому что получали от него великую пользу и духовное утешение. Преподобный послушался князя Владимира и исполнил его желание: пришел на названное место, благословил его и построил там церковь. И еще боголюбивый князь просил святого отпустить к нему ученика по имени Афанасий. Святой из человеколюбия исполнил эту просьбу, хотя ему был дорог ученик: Афанасий был чудный своими добродетелями муж, сведущий в Божественных Писаниях, искусный списатель книг, о чем свидетельствуют ныне многочисленные памятники его трудов, – за все это старец очень любил его. Именно Афанасия старец поставил Строителем нового монастыря для завершения его и введения в нем общежительства, что свершилось. По молитвам святого построился чудный и весьма красивый монастырь, называемый "что на Высоком". В монастырь собралась многочисленная братия – добрая паства благочестивого и украшенного добродетелями преславного Афанасия; монастырь этот по благодати Божией стоит и видим всеми и поныне. Закончим здесь наш рассказ об основании монастырей, чтобы не сделать его слишком длинным. К чему много писать о духовных плодах, насажденных святым? Всем известно, сколько монастырей основал сам этот Божий человек – великий и мудрый пастырь, сколько основали его духовные сыновья и сыновья сыновей, которые, как яркие звезды, видны отовсюду и посылают во все стороны свет своей чистой и чудной жизни на пользу христианам. Закончив рассказ об этом, вернемся к прерванному повествованию о жизни святого и скажем о следующем событии.
Глава 25. О ТОМ, КАК СВЯТОГО ХОТЕЛИ ВОЗВЕСТИ НА МИТРОПОЛИЮ
Чувствуя убавление старческих сил и приближение конца земной жизни, блаженный Митрополит Алексий призвал к себе святого Сергия. Блаженный повиновался и пришел к святителю. Во время их беседы митрополит повелел принести золотой парамандный крест, украшенный драгоценными камнями, и подарил его святому. Смиренно поклонившись, святой ответил: "Прости меня, владыко, от юности я не был златоносцем, а в старости желаю тем более пребывать в нищете". "Знаю, возлюбленный, – сказал ему архиерей, – что такова была твоя жизнь с юности, но ныне сотвори послушание – прими данное нами тебе благословение", и с этими словами Митрополит Алексий возложил на святого крест, как бы в обручение будущего святительского сана. Святой хотел что-то сказать, но Митрополит остановил его: "Знаешь ли, Преподобный, зачем я позвал тебя и что хочу с тобою сделать?" "Как я могу это знать, господин?" – ответил святой Сергий. Тогда святитель сказал: "Я управлял врученной мне Богом Русской митрополией сколько Господу было угодно. Теперь вижу, что мой конец близок, но не знаю дня моего скончания. Я желаю, пока еще жив, найти человека, который мог бы после меня пасти стадо Христово. Сомневаясь во всех, я уверен в одном тебе, достойном править слово истины; я доподлинно знаю, что все – от Великих князей до последнего простолюдина – тебя пожелают иметь своим пастырем. Сначала ты удостоишься епископского сана, а после моей смерти восприимешь мой престол".
Услышав эти слова, святой сильно опечалился, ибо почитал для себя великим несчастьем принятие епископского сана, и ответил архиерею: "Прости меня, владыко: то, о чем ты говоришь, выше моих сил. Ты не найдешь во мне того, что ищешь. Кто я, грешнейший и худший из людей?" Архиерей приводил многие изречения из священных книг, желая склонить Преподобного к принятию епископского сана, но смиренномудрый старец был непреклонен и на убеждения святителя ответил: "Святой владыко, если ты не хочешь прогнать мою нищету от твоей святыни, не говори больше моей худости об этом и не позволяй никому другому, потому что никто не сможет меня переубедить".
Видя непреклонность Сергия, святитель не стал больше говорить о епископстве в страхе, что Преподобный, избегая архиерейского сана, удалится в дальнюю пустыню и народ лишится такого светильника веры. Утешив святого духовными назиданиями, Митрополит Алексий отпустил его в свой монастырь.
Немного времени спустя, в 6885 [1378] году митрополит Алексий преставился от этой жизни в Вечную, и Великие князья вновь начали просить святого принять архиерейский сан, но он был тверд, как алмаз, и непреклонен. Тогда на архиерейский престол взошел некий архимандрит, по имени Михаил, дерзнувший надеть святительские ризы и возложить на себя белый клобук. Михаил начал враждовать против святого, думая, что Преподобный обличит его дерзость, поскольку сам стремится сесть на архиерейском престоле. Когда блаженный узнал, что Михаил угрожает ему и обители, он сказал своим ученикам, что Михаил не получит желаемого и даже не увидит Царьграда, потому что он побежден гордостью. Случилось по пророчеству святого: Михаил, заболев, умер во время плавания к Царьграду. После этого все считали святого Сергия одним из пророков.
Глава 26. О ПОСЕЩЕНИИ БОГОМАТЕРЬЮ СВЯТОГО
Однажды блаженный отец совершал свое келейное правило перед образом Матери Господа нашего Иисуса Христа. Часто взирая на икону, он молился так: "Пречистая Мати моего Христа, Ходатаица и Заступница, верная Помощница человеческому роду! Будь нам, недостойным, Покровительницей и молись всегда Сыну Своему и Богу нашему, чтобы Он призрел на это святое место, освященное в похвалу и честь Его святого имени навеки. Молим Тебя, Матерь Сладчайшего моего Христа, рабы Твои, будь о нас Ходатаицей и Молитвенницей, будь всем нам спасительным упокоением и пристанищем, ибо Ты стяжала великое дерзновение у Сына Твоего и Бога". Так Преподобный молился и пел благодарственный канон Пречистой, называемый Акафистом. Окончив свое правило, святой сел, чтобы немного отдохнуть, но вдруг он сказал своему ученику Михею: "Чадо! Трезвись и бодрствуй, потому что сейчас мы будем иметь чудесное и неизреченное посещение". Еще он говорил это, как вдруг раздался голос: "Пречистая грядет", и святой поспешно вышел из келлии в притвор, то есть в сени. Вдруг его осиял яркий свет, сильнее солнечного, и блаженный увидел Пречистую с двумя апостолами, Петром и Иоанном, от которых также исходило неизреченное сияние. Увидев чудесных посетителей, святой пал ниц, не в силах вынести нестерпимо яркого блистания.
Пречистая прикоснулась Своими руками к святому и сказала: "Не бойся, избранник Мой. Я пришла посетить тебя. Не скорби, ибо твоя молитва об учениках и об обители услышана; отныне твоя обитель будет иметь изобилие во всем; не только при твоей жизни, но и по отшествии твоем к Богу Я не покину это место и буду неоскудно подавать все необходимое, сохранять и покрывать его". Сказала так и стала невидима. Святой же, объятый сильным страхом и трепетом, пребывал некоторое время как бы в исступлении ума. Когда же он постепенно пришел в себя, то увидел, что его ученик, мертвый от страха, лежит на полу. Старец поднял его, и тот бросился в ноги старцу со словами: "Скажи мне, отче, ради Бога, что за чудесное видение было нам? От яркого блистания дух мой едва не разлучился с телом". От сильного душевного волнения святой не мог ответить своему ученику, только лицо его цвело небесной радостью. "Подожди, чадо, – сказал он ученику, – и во мне дух трепещет от чудесного видения".
Старец и его ученик стояли и дивились про себя происшедшему; наконец через некоторое время Преподобный сказал ученику: "Чадо, позови ко мне Исаака и Симона". Когда они пришли, старец рассказал им по порядку, как он видел Пречистую с апостолами и какие чудесные обещания Она дала святому. После слов святого ученики исполнились неизреченной радости, вместе пропели молебен Богоматери и прославили Бога. Остаток ночи святой провел без сна, внимая умом неизреченному видению.
Глава 27. О ЕПИСКОПЕ, ПРИШЕДШЕМ УВИДЕТЬ СВЯТОГО
По прошествии некоторого времени из Константинополя в царствующий град Москву приехал некий епископ. У себя дома он много слышал о святом, потому что слава о Сергии достигла самого Царьграда, но епископ не верил слухам о святом, думая про себя так: "Разве может явиться такой светильник веры в этой стране, особенно в наше последнее время?" Епископ решил побывать в обители и воочию увидеть Преподобного Сергия. Приближаясь к монастырю, он почувствовал сильный страх, а когда вошел в монастырскую ограду и взглянул на святого, то был поражен внезапной слепотой. Преподобный взял пришельца за руку и ввел в свою келлию, епископ со слезами молил святого об исцелении, исповедуя поневоле свое неверие, называя себя окаянным, сбившимся с правого пути. Незлобивый и смиренный подвижник прикоснулся к его ослепшим зеницам, и с глаз его как будто спала чешуя, и он прозрел.
Преподобный сказал епископу: "Вам, премудрым учителям, подобает учить нас, как должно поступать, – не высокомудрствовать, не превозноситься над смиренными. Ты же что полезного принес нам, неученым невеждам? Ты пришел, чтобы искушать наше неразумие, но Праведный Судия все видит". Тогда епископ, прежде одержимый неверием, с твердой верой, громким голосом и во всеуслышание начал говорить, что святой Сергий – истинно Божий человек: "Сегодня Бог сподобил меня увидеть небесного человека и земного ангела". Удостоившись подобающих его сану почестей и получив пользу от встречи с Преподобным Сергием, епископ отправился в путь, славя Бога и Его святого угодника Сергия.
Глава 28. О ЧЕЛОВЕКЕ, ИСЦЕЛИВШЕМСЯ ПО МОЛИТВАМ СВ. СЕРГИЯ
Одного человека, жившего в окрестностях обители святого, поразила тяжкая болезнь, так что в продолжение двадцати дней он не мог ни есть, ни спать. Родные этого человека печалились о нем, видя, как тяжко он страдает, и в сердца их пришел благой помысел: "Бог творит множество чудес через Своего угодника, святого Сергия, может быть, Он и над нами смилостивится". Посовещавшись, они отнесли больного к святому и, положив его у ног Сергия, просили блаженного помолиться о страдальце. Взяв святую воду и помолившись, Преподобный Сергий окропил ею больного, и тот почувствовал, что его болезнь отступила. Вскоре он погрузился в продолжительный сон, восполнявший его бессонницу в болезни, и с того времени он выздоровел и начал принимать пищу. Через некоторое время этот человек вернулся домой, радуясь и всем сердцем благодаря Бога, творящего дивные и неизреченные чудеса через Своего угодника.
Глава 29. ОБ ОБЛИЧЕНИИ ЧЕЛОВЕКА, ПОПРОБОВАВШЕГО ПОСЛАННУЮ ЕДУ
Не обойдем молчанием и следующее происшествие. Вышеупомянутый благоверный князь Владимир имел великую веру и любовь к Преподобному, часто посещал обитель святого, поскольку она находилась в его вотчине, и время от времени посылал в обитель потребные вещи. Однажды, по своему обычаю, он послал к Преподобному слугу со снедью и напитками в утешение старцу и братиям. На пути к обители святого посланный князем слуга был соблазнен сатаной: он попробовал посланной снеди и отведал напитков. Придя в обитель, он передал Преподобному гостинцы, посланные с любовью благоверным князем. Великий и прозорливый чудотворец понял согрешение посланца и не хотел принять даров, но, обличая слугу в его проступке, говорил: "Зачем, брат, ты послушался врага и соблазнился вкушением этой снеди? Зачем ты ел то, что тебе не подобало есть без благословения?" Обличенный святым, княжеский слуга признался в своем грехе и волей-неволей должен был рассказать о случившемся; он упал перед блаженным на колени и заплакал, прося прощения. Святой простил его, повелев больше так не поступать, и принял дары князя. Сотворив над снедью и напитками молитву, Сергий отпустил слугу и повелел передать христолюбивому князю свое благословение и молитву о нем. Достаточно об этом событии, а теперь расскажем о том, что произошло раньше.
Глава 30. О ЛИХОИМЦЕ
Близ обители святого жил некий человек, отличавшийся сильной алчностью. Поскольку и поныне сильные имеют обыкновение притеснять убогих, этот человек обидел своего соседа-сироту – отнял у него свинью, которую тот откармливал для себя, и приказал заколоть, не заплатив денег. Обиженный пришел к старцу и, кланяясь, со слезами просил помочь в беде. Милосердная душа – угодник Божий, утешитель в скорбях, заступник нищих, помощник убогим, позвал к себе обидчика и, увещевая его, обличил так: "Чадо! Веришь ли ты, что есть Бог, Судия праведных и грешных. Отец вдов и сирот, готовый к отмщению, и страшно впасть в Его руки? Как же мы не страшимся грабить, творить насилия, совершать тьмы злодеяний? Не довольствуясь тем, что Он нам даровал по Своей благости, мы непрестанно желаем чужого и испытываем Его долготерпение. Разве не видим мы, как на наших глазах творящие неправду становятся нищими, дома их пустеют, память о богатых исчезает навсегда, а в Будущей Жизни их ждет бесконечное мучение?" Долго еще увещевал Преподобный корыстолюбца и повелел ему отдать деньги за свинью сироте со словами: "Впредь не обижай сирот". Скупец в страхе обещал исправиться, жить праведно и вернуть обиженному деньги; с таким решением он отправился восвояси.
Однако, вернувшись домой, он забыл наставления святого старца и решил не отдавать денег соседу. Однажды он с такими мыслями вошел в кладовую, где хранилась разделанная туша свиньи, и увидел, что, несмотря на зимнее время, туша кишит червями. На корыстолюбца напал сильный страх из-за того, что он ослушался святого старца, от которого ничто не может утаиться, и никогда уже он не сможет показаться на глаза святому. Тотчас он вернул соседу деньги, которые раньше хотел присвоить, а тушу свиньи приказал выбросить на съедение псам и птицам, но даже они не прикоснулись к ней, в обличение лихоимцев, чтобы перестали обижать бедных. Скупец не мог от стыда показаться на глаза святому, а на свиное мясо, прежде казавшееся ему столь вожделенным, если случалось ему увидеть, смотрел с отвращением.
Глава 31. О ВИДЕНИИ БОЖЕСТВЕННОГО ОГНЯ
По прошествии некоторого времени блаженный служил Божественную литургию, экклесиархом же был вышеупомянутый нами ученик Преподобного Симон, муж, украшенный многими добродетелями, о котором сам старец свидетельствовал, что жизнь его совершенна. Этот Симон имел чудесное видение: когда святой служил литургию, Симон видел огонь, ходящий по святому престолу, озаряющий алтарь и окружающий со всех сторон Святую Трапезу. Когда Преподобный хотел причаститься, то Божественный огонь свился, как некая пелена, и вошел в святой потир, и им Преподобный причастился. Видя все это, Симон исполнился ужаса и трепета и безмолвствовал, дивясь чуду. Отойдя от святого престола, преподобный понял, что Симон сподобился чудесного видения, поэтому старец подозвал Симона и спросил: "Чадо, чего так устрашился твой дух?" "Господин мой, я имел чудесное видение благодати Святого Духа, действующей с тобой", – ответил тот. "Смотри, никому не говори о виденном, пока Господь не заберет меня из этой жизни", – запретил Симону старец. И оба вместе воздали хвалу Господу.
Все об этом чудном событии.
Глава 32. О ПРЕСТАВЛЕНИИ СВЯТОГО
Святой прожил много лет в совершенном воздержании и трудах и сподобился за свои подвиги неисповедимых и несказанных чудотворений. Достигнув глубокой старости, он не пропускал ни одной божественной службы. Чем больше он старился годами, тем больше укреплялся и рос духом, с усердием, любовью и мужеством упражняясь в аскетических подвигах, побеждая старость. Ноги его, будто по ступеням поднимавшиеся к Богу, становились крепче день ото дня. За шесть месяцев до кончины Преподобный предузнал о своем преставлении к Богу, тогда он собрал братию и вручил управление обителью своему любимому ученику, во всем верному подражателю своему учителю, совершенному добродетелями; будучи молод телом, он имел разум человека, украшенного сединами, и впоследствии прославился чудотворениями, о чем мы еще расскажем, имя его – Никон. Преподобный повелел ему усердно и праведно пасти христоименитое стадо, ибо ему придется дать ответ не за одного себя, но за многих. Сам же великий подвижник, благочестивейший верой, неусыпающий хранитель благочестия, непресыхаемый источник благодати, желанное для всех имя, начал безмолвствовать.
В сентябре он заболел, и, зная, что скоро отойдет к Богу, чтобы отдать долг природе и соединиться с желанным ему Иисусом, он призвал священное братство, новоизбранное стадо, и произнес пред ними подобающее поучение о душевной пользе, в котором заповедовал непреткновенно пребывать в Православии, хранить единомыслие друг с другом, блюсти душевную и телесную чистоту и нелицемерную любовь, остерегаться злых и нечистых желаний, с умеренностью вкушать пищу и питие и превыше всего украшать себя смирением, не оставлять страннолюбия, уклоняться от споров и ни во что вменять почести и славу земной жизни, но вместо них ожидать воздаяния от Бога – наслаждения небесных благ. И о многом другом поучив братию, Преподобный сказал: "Призываемый Богом, я покидаю вас. Вручаю вас Всемогущему Господу и Пречистой Его Матери, Которая будет вам прибежищем и стеной против вражеских сетей и козней". Перед самым исходом души, когда она уже готова была разлучиться с телом, Преподобный причастился Владычнего Тела и Крови, ученики поддерживали его немощные члены. Потом Преподобный Сергий воздел к небу руки и, сотворив молитву, предал свою чистую и святую душу вместе с молитвой Господу в 6900 [1392] году, в двадцать пятый день сентября, прожив 78 лет.И тотчас от тела святого разлилось сильное, несказанное благоухание. Все братия, собравшись в келлии святого, сокрушенно рыдали. Положив с почестями в гроб досточтимое и многотрудное тело своего отца, братия провожали его псалмами и погребальными молитвами. Ученики проливали реки слез, лишившись своего кормчего и учителя; не вынося разлуки с отцом, они плакали и, если бы могли, желали бы умереть вместе с ним. Лицо святого было светлым, как снег, не как у мертвого, но как у живого или у Ангела Божия, показывая его душевную чистоту и награду от Господа за его труды. Честное тело его похоронили в созданной им обители. Не сосчитать, сколько чудес произошло при кончине Преподобного Сергия и впоследствии, и сейчас они случаются: члены расслабленных укрепляются, от бесов люди освобождаются, слепые прозревают, горбатые выпрямляются – все это происходит при приближении к раке блаженного. Хотя святой не желал себе славы ни при жизни, ни после смерти, но могучая сила Божия его прославила. При преставлении святого на небо Ангелы предшествовали ему, отверзая двери рая и вводя его в вожделенное блаженство, в покой праведников, в свет ангельский. Озаряемый сиянием Всесвятой Троицы, святой увидел то, чего всегда желал, и получил награду, подобающую постнику — украшению иноков.
Такова была жизнь святого отца, таковы были его духовные дарования и чудотворения, явившиеся не только при жизни, но и после смерти; все их описать невозможно, потому что они совершаются и по сей день.
Покажите мне жития угодников Божиих, в древности прославленных своей мудростью и добродетелью, и мы увидим, что воистину Сергий ничем не уступал божественным мужам, просиявшим в Ветхом Законе: как великий Моисей и после него Иисус, он был вождем и пастырем множеству людей, он воистину стяжал незлобивость Иакова и страннолюбие Авраама, стал новым законоположником, истинным управителем своего стада и наследником Небесного Царствия. Разве не наполнил он пустыню благими попечениями? Мудр был великий Савва, создатель общежительства, но разве не обладал таким же благим разумом Преподобный Сергий, основавший много общежительных монастырей? Разве не обладал он даром чудотворения, которым Бог прославил его и сделал знаменитым по всей земле, наподобие древних подвижников? Мы восхваляем святого Сергия не потому, что он нуждается в похвале, но потому, что он молится за нас, подражая во всем пострадавшему за нас Христу. Однако не будем затягивать наше повествование, ибо разве в человеческих силах по достоинству ублажить святого?
Глава 33. ОБ ОБРЕТЕНИИ МОЩЕЙ СВЯТОГО СЕРГИЯ
К сказанному прежде следует добавить повествование о том, когда и как были обретены мощи святого.
По прошествии тридцати лет после преставления Преподобного Господь Бог захотел еще больше прославить Своего угодника и обитель Свою расширить, воздать ей больше чести. В то время бывал в обители некий благочестивый муж, весьма почитавший святого, потому что жил близ обители его, часто молился у гроба Преподобного и видел от гроба его множество чудес. Однажды ночью, молясь, он заснул тонким сном, и вот явился ему блаженный Сергий, говоря: "Передай Игумену обители: почему вы оставляете меня так долго во гробе, покрытого землей? Ведь вода теснит мое тело!"
Проснувшись, сей дивный муж, объятый страхом и радостью, немедленно рассказал о видении ученику святого, Игумену Никону. Услышав об этом, Игумен возвестил всему братству, и все как один возрадовались величайшей радостью, и весть о том разнеслась повсюду. И вот собрались владетельные князья, и Священный Собор, и Великий и достохвальный князь Георгий Димитриевич, принявший крещение от святого, – христолюбивое его чадо. Князь имел великую веру к Преподобному, отцу своему, весьма заботился о его обители и воздавал ему достойную честь, прилежно и с усердием служа святому, – воистину чудного отца совершенное в добродетелях чадо.
Когда Священный Собор открыл чудотворный гроб, все вокруг исполнилось благоухания и тонкого аромата, и все увидели чудное и умиления достойное зрелище: не только честное тело святого сохранилось целым и светлым, но и одежда, в которой он был погребен, оказалась целой, совершенно не тронутой тлением. Вода стояла с обеих сторон гроба, но тела святого и риз его не касалась. Увидев это, все прославили Бога, ведь тело Преподобного, столько лет находившееся во гробе, сохранилось невредимым. И в 5-й день месяца июля устроили радостный праздник и с почестями, со псалмами и пением положили честные и многоцелебные мощи его в раку, где они пребывают и доныне, всеми видимые, и неоскудно подают исцеление приходящим с верою.
Между тем Настоятель, и весь Священный Собор, и ученики блаженного с Великими князьями, посовещавшись, решили сделать благое дело – построить каменную церковь над гробом святого. И вот с помощью христолюбивых князей, почитающих святого верою и любовию, достойный ученик Преподобного, игумен Никон, возгоревшись духом, вместе с братией отважился на великий подвиг, от души желая, чтобы еще при жизни его был завершен святой храм Единосущной Троицы, который начали строить в монастыре в похвалу своему отцу, и желание это сбылось вскоре – молитвами Преподобного, по прошению Игумена. Он, как мы сказали, воздвиг прекрасную церковь и украсил ее чудесной росписью и всевозможными украшениями. Отцелюбивый же прежде упомянутый достойный сын более других старался об устроении храма.
Скажем и о том, как чудесно исполнилось желание преподобного отца, Настоятеля Никона: он пригласил чудных, добродетельных старцев-живописцев, Даниила и Андрея, о которых мы уже говорили, стяжавших истинное духовное братство и великую любовь к себе. Они украсили росписью церковь эту уже под конец своего богоугодного и блаженного жития и отошли ко Господу в духовном союзе друг со другом, как и здесь жили. А эту последнюю роспись оставили в память о себе, всем на обозрение.
Глава 34. О ПРЕСТАВЛЕНИИ ПРЕПОДОБНОГО ИГУМЕНА НИКОНА
Так ученик святого, Преподобный Никон, получил то, что просил. Между тем был он уже в глубокой старости, но пас врученную ему паству как подобает, по отеческой заповеди, и все, чему научился от богоносного отца, все сам исполнял и других наставлял; и вот объял его телесный недуг. Чувствуя, что вскоре надлежит ему отойти к Богу, он призвал братию и дал инокам полезное наставление: чтобы держались они отеческих преданий со всевозможным усердием, непреложно, и любовь ко всем имели бы нелицемерную, и страннолюбия никогда бы не забывали. Сказал же и многое другое на пользу всем и причастился Честного Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа. И было преподобному Никону показано место упокоения, уготованное ему вместе с блаженным отцом. Потому и говорил он братиям: "Отнесите меня в светлый дом, приготовленный молитвами святого отца моего, здесь я больше не могу оставаться". Так говорил он долгое время, благословляя братию, и предал душу свою Господу в 17-й день месяца ноября. Братия же с почестями проводили его, с пением псалмов и надгробными песнопениями, почтив отца как должно, и положили его близ раки блаженного, как и подобает.
Глава 35. О ТОМ, КАК ВИДЕЛИ СВЯТОГО СЕРГИЯ СРЕДИ БРАТИИ ВО ВРЕМЯ ПЕНИЯ
Полезно бывает вспомнить хотя бы некоторые из множества повествований и таким образом причаститься чудесной трапезы. Для начала поведаем об одном из событий, которыми Бог прославил Своего угодника по смерти, неотступно наблюдая за Своей обителью и заботясь о ней.
Некий инок, по имени Игнатий, из братства стада святого Сергия, видел его достоверно, за добродетельную жизнь сподобившись чудного видения. Видел он святого на всенощном бдении: Преподобный стоял на своем месте и пел вместе со всеми. Игнатий рассказал о том братиям, и все, услышав об этом, возрадовались великой радостью.
Глава 36. О ЯВЛЕНИИ МИТРОПОЛИТА АЛЕКСИЯ
ВМЕСТЕ СО СВЯТЫМ СЕРГИЕМ
ВМЕСТЕ СО СВЯТЫМ СЕРГИЕМ
Спустя некоторое время братия в обители святого значительно умножилась, и оттого обитель стала расти и расширяться.Однажды некий ученик Настоятеля Никона рубил дерево для постройки келлии. Ненавистник же и враг рода нашего, желая помешать ему, будучи искусным в злых делах, каким-то образом повернул топор в руке его и сделал так, что он поранил себе острием лицо. Кровь текла весьма сильно, и он совершенно изнемог от кровотечения. Между тем был уже поздний вечер, он сидел в келлии, почти потеряв сознание, и вот кто-то подошел к оконцу келлии, сотворил молитву и назвался Игуменом. А Игумена тогда не было в обители. Больной брат, хотя и желал отворить келлию, но не мог встать, тогда двери сами отворились, и он увидел, что вошел некий светоносный старец, а вслед за ним как будто должен прийти архиерей. Когда оба вошли, воссиял яркий свет, и больной мысленно получил у них благословение. Светоносный муж показывал пришедшему с ним святителю основание келлии, а тот благословлял все места, и так они обошли все и стали невидимы.
Очнувшись от видения, брат совершенно не чувствовал раны на своем лице и, потрогав рукой, понял, что исцелен. Приходивших он узнал по их внешности: светоносный муж – это был Сергий, а в архиерейской одежде являлся прежде упомянутый Митрополит Алексий, который, как сказано выше, был духовным советчиком Сергия и очень его любил. Приходили же они для того, чтобы благословить все постройки в обители и исцелить больного брата. Видите, как святые, тела которых здесь разлучены, по смерти оказываются соединенными духом.
Глава 37. ОБ АРХИМАНДРИТЕ ИГНАТИИ
Полезно будет в назидание слушающим рассказать и о таком случае.
Игнатию, мужу честному, многим известному в наше время, архимандриту Дионисиевой пещеры, пришлось однажды идти к своему монастырю. Был уже вечер, когда он достиг обители святого Сергия. Пробыв здесь ночь, он решил подняться пораньше и поскорее отправиться в путь, не поклонившись гробу Преподобного. Но когда он выходил из монастырских ворот, вдруг все члены тела его расслабились, так что он не мог сдвинуться с места, пострадав таким образом за то, что не счел нужным поклониться святому. И вот принесли его и положили у раки Преподобного, и начал он молиться со слезами о согрешении своем, и тотчас стал здоровым, как будто ничего и не было, и отправился в путь свой, хваля Бога и благодаря святого.
Тот, кто не захотел сам своими ногами прийти, тут же был принесен. Так Бог прославил Своего угодника, который милостиво исполняет прошения тех, кто поклоняется с верою мощам его, а небрежных учит иметь больше страха.
Все это мы записали со слов бывшего при этом свидетеля.
Глава 38. ОБ ИСЦЕЛИВШЕМСЯ ДИМИТРИИ, ПО ПРОЗВАНИЮ КАЙСА
Некий муж из дворца Великого князя, сын знатного вельможи, по имени Димитрий, страдал тяжелой болезнью ног, так что с трудом вставал на них. Родители его, влекомые верою, привезли сына в обитель святого. Во время молебна больной сидел при гробе Преподобного и молился ему мысленно об избавлении от мучительной болезни. После молебна Димитрия повели на источник, пробившийся по молитвам святого, он погрузил в воду обе ноги до колена и таким образом, по молитвам Преподобного, исцелился, как будто ничем не страдал. И отправился в дом свой, радуясь и благодарение воздавая Богу и Его угоднику, великому в чудесах Сергию.
Глава 39. О НЕКОЕМ ТВЕРСКОМ ВЕЛЬМОЖЕ ЗАХАРИИ
Не умолчу и о таком чуде святого.
Был некий вельможа, по имени Захария, старейшина града Твери, живший примерно в двухстах поприщах от обители Преподобного или чуть ближе. Жил он довольно далеко, однако верою пребывал рядом. Как-то раз разболелись у него внутренности: живот его день ото дня увеличивался, так что вельможе угрожала смерть. И вот он, имея веру ко святому, каждый раз, как садился за стол, стал с верою вкушать хлеб с трапезы из обители Преподобного, и таким образом, по молитвам святого, болезнь его облегчалась, и вскоре он выздоровел – не осталось и следа болезни.
Вельможа дал обет пойти в обитель Преподобного, поклониться святому и воздать благодарение за свое исцеление. Он все собирался день за днем, и, наконец, забыл об этом, что нередко случается с людьми: когда мы в нужде, прибегаем к Богу, а получив избавление, не вспоминаем о благодеянии и бываем неблагодарны; так и на этот раз случилось – из-за множества мирских забот.
Глава 40. ЧУДО ВТОРОЕ О ТОМ ЖЕ
По прошествии довольно долгого времени не попустил Бог, чтобы добродетельный муж совсем забыл об обете, но снова преподал ему наставление.
Однажды у вельможи сильно разболелись зубы, и боль была такая, что ему казалось, будто челюсти его разламываются на части, и от боли он не мог ни есть, ни спать много дней. Так он страдал долгое время. Между тем у жены его в доме находилась скуфья блаженного, которую она хранила по благословению. И вот пришел ей благой помысл: когда наступил вечер, она возложила эту скуфью на голову своему мужу, и он, получив некоторое облегчение, заснул.
Ночью, как сам он рассказывал, горел светильник, жена спала, он же не мог ни глубоко заснуть, ни бодрствовать, но лежал, отягченный дремотой. Душа его бодрствовала, и мысленно он молился, надеясь получить исцеление по молитвам святого.
Вдруг видит он перед собой блаженного отца. Больной хотел подняться или что-нибудь сказать ему, но не мог. Святой спросил: "Не хочешь ли ты сходить в мой монастырь и там получить исцеление?" Он отвечал: "Отче, хочу, но не могу". Тогда святой сказал: "Я отнесу тебя". И видит больной, что он взят и отнесен в обитель Преподобного и положен у раки его; увидев раку, он облобызал ее, припадая с плачем и радостью. И тотчас почувствовал, что получил исцеление и опять отнесен в свой дом. Тут он проснулся – и не ощутил в себе никакой болезни.
Призвав жену, он с радостью рассказал ей по порядку о дивных и преславных событиях: как был взят святым и принесен в обитель, к раке его, как от прикосновения к ней получил мгновенное исцеление и снова оказался у себя дома, совершенно здоровым. И оба они воздали хвалу Господу и святому Сергию, потому что через него получил сей муж исцеление.
Встав здоровым, он с радостью решил исполнить обет, данный прежде, после первого исцеления, но не исполненный, и спешно отправился в путь, опасаясь, как бы не пострадать снова. Взяв с собой различную снедь для братии, он пошел в обитель святого и принес Господу благодарственное пение. Благочестиво, со слезами, облобызав раку святого, вельможа рассказал Священному Собору обо всем, что случилось с ним, о том, что сотворил чудный Сергий, и, одарив братию и сделав большое пожертвование, отправился в дом свой, радуясь и славя Бога.
Глава 41. О СИМЕОНЕ АНТОНОВЕ
Другой муж, из богатых купцов, известных в царствующем граде Москве, по имени Симеон, родившийся по пророчеству святого Сергия, однажды сильно разболелся и в течение многих дней не мог ни есть, ни спать, не мог даже двинуться на одре, но жена и близкие поворачивали его и переносили. Так продолжалось долгое время. Как-то ночью вспомнил больной Симеон о блаженном святом старце Сергии, о том, сколько исцелений совершает Бог по его предстательству, и начал молиться и говорить: "Святой Сергий, помоги мне и избавь меня от этой болезни. Вспомни, Преподобный, какую любовь и милость имел ты в жизни сей к родителям моим, от которых я родился по твоему пророчеству, ведь до сих пор был я окормляем твоими молитвами. Так и теперь не забудь меня, грешного раба своего, жестоко страдающего от болезни".
Это и многое другое сказал он в то время, молясь Преподобному, а был уже поздний вечер. И вот явился ему блаженный Сергий, и с ним пришел ученик его, приснопоминаемый Никон; при этом горел светильник, а все в доме спали. Больной видел, как пришел святой, в ярком сиянии, и не знал, кто это, но по идущему за ним ученику, Никону, понял, что это святой Сергий, потому что Никона он хорошо знал. Хотел он подняться, но не мог даже слова произнести. Святой встал рядом с Симеоном и осенил его крестом, который нес в руке. После этого велел ученику своему, Никону, осенить его иконой, стоявшей близ постели, – иконой, которую когда-то сам Никон подарил болящему, и Никон, по повелению святого осенил больного иконой. Потом они взяли Симеона, который им безропотно повиновался, за волосы и содрали с него всю кожу, от головы до ног. И стали невидимы. Симеон же, тотчас почувствовав облегчение, быстро поднялся и сел на постели, никем не поддерживаемый, хотя прежде не мог и двинуться. С великой радостью, разбудив жену, он живо и ярко описал чудное посещение святого Сергия, который привел с собой любимого ученика своего, Никона, и показал всем знавшим его, что тот сопричастен в чудесах своему учителю. И свидетельствовало об этом вернувшееся к Симеону здоровье, ведь не кожу с него содрали, но сняли болезнь, от которой прежде он не мог двинуться.
Поднявшись с постели, Симеон тотчас сотворил пятнадцать земных поклонов, как будто никогда не был болен, и прославлял с благодарностью святого Сергия и ближайшего ученика его, преподобного отца Никона, со слезами целуя их честные и святые иконы. Так он стал здоровым и всем поведал о чуде.
Глава 42. О ВОИНЕ, ИЗБАВЛЕННОМ ОТ ПОГАНЫХ
Не умолчим и еще об одном чуде святого, случившемся в наши дни.
И прежде, попущением Божиим, за наши грехи были мы, иной раз, наказаны голодом или мором, а иногда нашествием иноплеменников; и вот хотим мы предложить вашему вниманию чудную повесть, достойную умиления.
Случилось однажды, как мы сказали выше, нашествие безбожных татар, и пришел сам царь ордынский, по имени Махмет. Выступили против него князья и воеводы и множество воинов-христиан, и было сражение великое, и побеждены были безбожники, а многие из них убиты. Царь их с войском своим, испугавшись, присмирел и просил мира, только бы их оставили живыми. Но некоторые из воинов-христиан не захотели мириться с ними, думая захватить большую добычу, и потому погибли во втором сражении: забыв о смирении, войско христианское погибло, а поганые, по смирению своему, одержали победу.
Так Бог учил нас через этих чужеземцев видеть Его милости. И, кроме того, понимать, как сильно смирение, потому что и неверные, будучи немощными, смирением укрепились. Но вернемся к сказанному выше.
Когда поганые, попущением Божиим, гнали христианское воинство, они многих убили или взяли в плен. Среди прочих попался им и некий воин, о котором мы хотим рассказать, из палат Великого князя, княжеский любимец, по имени Иоанн; догнав, преследователи отбили его и хотели сразу убить. Он был молод и уже готов был расстаться со своей цветущей юностью, но Бог внушил ему благой помысл — призвать скорого помощника, святого Сергия, чтобы тот освободил его. Едва юноша мысленно помянул святого, тотчас конь его пустился вскачь, словно обрел крылья, так что поганые потеряли его из виду. Он прискакал к своему воеводе, исполненный радости, и поведал всем о великих чудесах, о том, как избавил его Господь от горькой смерти по молитвам святого Сергия.
Так он ехал в веселом расположении духа и дал обет сходить в обитель святого, поклониться мощам, поблагодарить Преподобного и братию одарить, но через некоторое время мысли его изменились, как сам он потом вспоминал, и он сказал себе: "Что я смогу сделать? Ведь имение у меня небольшое, и если я принесу подарки множеству братий и сделаю пожертвование, как обещал, то, пожалуй, обнищаю, потому что у меня не останется и половины имения для собственных нужд". И едва он подумал так, внезапно конь под ним споткнулся и упал, сбруя соскочила, а сам юноша упал с коня; и нашел на него великий страх, потому что все оставили его, боясь свирепых татар. Пока он, дрожа от страха, поправлял на коне сбрую, явились поганые, неведомо откуда, схватили воина, стащили с него блестящие доспехи и собирались его убить, так что он уже не надеялся остаться в живых; не имея никакой надежды на избавление, он укорял себя за то, что пожалел об обете, данном святому, и стыдился снова призвать святого Сергия на помощь, говоря так: "По справедливости умираю я, окаянный, потому что не исполнил обета, данного тебе, святой Сергий. Но если ты не совсем прогневался, отче, то смилуешься надо мной, недостойным, и во второй раз и еще более удивительным образом сотворишь чудо. Ведь я больше уже не могу лгать, не смею оправдываться, стыдно мне, и так ужасно заканчивается моя цветущая юность!"
Когда он горько, навзрыд, заплакал, те, зверовидные, от изумления словно в кротких овец превратились и оставили его, не нанеся ему ни одной раны и не сняв с него богатых одежд. Воин же, увидев, что спасся с Божией помощью и молитвами святого, тотчас пустился бежать. И если кто-нибудь из тех поганых встречался ему, то, по молитвам святого, не замечал его, и так, под защитой, добрался он невредимым до своего дома.
Вскоре после этого он отправился в обитель святого, опасаясь, как бы не пришлось претерпеть более тяжких страданий. Здесь он поведал всем о великих Божиих чудесах и о скором заступничестве и милости Преподобного Сергия, прославленного чудесами и явившего на нем милосердие свое, словно чадолюбивый отец, и с великой радостью, одарив братию и сделав вклад в монастырь, облобызал раку святого, великого в чудесах Сергия.
Глава 43. ЧУДО О СЛЕПОМ
Один человек, странник, был одержим слепотой, так что его водили, а он просил милостыню. Семь лет он ничего не видел и вот услышал о том, какие чудеса совершает святой у своего гроба. Привели его в обитель Преподобного, а в это время был праздник – Сошествие Святого Духа, и собралось много народу; слепой стоял возле церкви, поводырь же его отошел за какой-то надобностью, и он, слыша пение церковное, плакал о том, что нет поводыря и он не может войти в церковь и поклониться гробу святого. И вот скорый в помощи и всегда готовый нас услышать блаженный Сергий явился ему в образе странника и, взяв его за руку, привел к раке. И как только слепой коснулся рукой раки святого – тотчас прозрел. Он увидел всех, узнал знакомые лица и громким голосом воздал благодарение святому за свое прозрение. Множество людей, бывших при этом, возрадовались о происшедшем чуде, прославили Бога и проповедовали повсюду о чудесах святого Сергия. Исцелившийся же пребывал неотступно в обители святого, работая на братию.
Глава 44. О СЛЕПОЙ ОТРОКОВИЦЕ
В то время привели в обитель и некую слепую отроковицу, еще маленькую; она совсем ничего не видела, но едва приблизилась к раке святого, тотчас прозрела. А потом еще долгое время приходила она к раке святого и воздавала ему благодарение, и глаза ее были здоровы, как будто она ничем не страдала.
Глава 45. О БЕСНОВАТОМ ЮНОШЕ
Некий юноша был мучим нечистым духом; юноша жил вместе с другими работниками в обители святого и долгое время тяжко страдал: его крепко связывали, а он, разорвав путы, убегал и, скитаясь по пустынным местам и обрывам, падал и разбивался. Его находили, доставляли обратно и, заковав в оковы и крепко держа, приводили ко гробу святого, а он так тяжко страдал, что от его криков и бесчинного свиста люди приходили в ужас и не могли этого вынести; он падал в церкви, ударялся о каменный пол, и тело его было черно от ран, от ужасного мучения бесовского. Так продолжалось долгое время, и священнослужители непрестанно с сокрушением молились о нем Преподобному, да смилуется над злостраждущим. И вот услышал Господь молитву Преподобного – отогнал нечистого духа, по молитвам святого Сергия, и исцелился юноша, разум вернулся к нему, словно он никогда не болел. После этого юноша пребывал в обители постоянно, работая на братию, потому что владел ремеслом — шил для братии необходимую одежду.
Люди, живущие вокруг обители, всегда получают исцеление от своих недугов, и многие из земледельцев, исцелившись, делают, что нужно, для монастыря; более того, из дальних мест приходят одержимые различными недугами и, получив исцеление, не возвращаются домой, но работают без ропота. А если кто-нибудь из таких, работающих по обету, уходил из обители, то опять бывал гоним, каждый своим недугом, в обитель святого и, вразумленный, снова работал и благодарил Бога в тихом пристанище блаженного Сергия.
Глава 46. О СУХОРУКОМ ЮНОШЕ
Да не покроется забвением и другое чудо, сотворенное святым на наших глазах.
Однажды пришел в обитель некий отрок, по имени Леонтий, из Вышгорода, что на реке Поротве, сын одного из благородных старейшин города. Левая рука юноши, иссохшая от болезни, уже восемь лет была скрючена и прижата к ребрам, и странствовал по разным местам, Христа ради терпя телесные страдания. Как-то раз в одном из селений, принадлежавших Сергиеву монастырю, явился ему славный в чудесах Преподобный Сергий и сказал: "Чадо, если хочешь получить исцеление, иди в обитель Сергиеву, о которой ты много слышал и которую сам видел, и будет тебе по желанию твоему, а ты воздай славу Богу". Отрок весьма обрадовался и пришел в обитель Преподобного в день памяти святого евангелиста Луки, во время святой литургии.
Войдя в церковь, он встал у раки преподобного отца и начал творить земные поклоны, опираясь при этом на одну руку и обращаясь с молитвой к святому. И вот все предстоящие братия и я, недостойный Пахомий, писавший в то время Житие святого, с ужасом увидели чудо: отрок сотворил третий поклон, припал к гробнице и вдруг возопил громким голосом, воскликнув: "Моя сухая рука здорова!" А потом поднял ее вверх со словами: "Вижу святого Сергия, он стоит у своего гроба и мановением повелевает мне протянуть сухую руку. Благодарю тебя, великого в чудесах, ведь ты явился мне, убогому, в своем селении – о чем я всем рассказывал – и пообещал мне, грешному, подать исцеление у своей раки, и вот теперь исполнил. Отныне я готов повсюду свидетельствовать о твоих великих чудесах".
И весь Священный Собор, все множество предстоявших, видев это, стояли в великом страхе, удивляясь чудному зрелищу, сотворенному святым и очевидному для всех, и исцеленный был всем виден. И вот о чем я подумал: ведь и я, недостойный, был побежден маловерием, а святой укрепил меня в вере, как это случилось и с вышеупомянутым епископом, пришедшим из Царьграда. Все мы были в страхе, поскольку знали, что рука у этого отрока прежде была иссохшей от болезни, и воздали хвалу Богу и Его угоднику, святому Сергию.
После этого отрок долгое время пребывал в обители Преподобного, и рука его была здорова, так же как и другая. А потом он пошел прославлять повсюду дивные чудеса святого Сергия и рассказывал о том, что с ним случилось.
Глава 47. О ПРЕСВИТЕРЕ И МУЖАХ, БЫВШИХ В ЛАТИНСКИХ ЗЕМЛЯХ
Предлагаемая история поведает о том, как Преподобный Сергий явился неким людям, попавшим в большую беду в дальней стороне. Вот как это произошло.
Когда Митрополит Исидор отправился на Собор к римскому папе, он взял с собою некоего пресвитера, по имени Симеон. Находясь с Митрополитом на Соборе, этот пресвитер ни в чем не выразил одобрения латинскому уставу, но назвал его суетным, много спорил об этом с Исидором, не желая подчиниться латинской власти, и потому претерпел от Исидора за православную веру великие скорби и муки в темницах, в оковах и цепях. После того как Исидор отбыл от папы, Симеон договорился с тверским послом, по имени Фома, и они решили убежать от Исидора из латинского города Венеции в русские земли.
Кто сможет поведать о всех несчастьях и скорби великой, нашедших тогда на православных христиан?
Симеон и Фома, с Божией помощью, отошли уже довольно далеко. Так случилось, что тамошние купцы шли тем же путем, и с ними вместе беглецы пришли в непроходимые места, где были высокие горы и страшные обрывы, а между ними — единственная дорога. Над нею стояла наводящая страх крепость, в которой сидели злые разбойники, из разных народов, по большей части враги христиан. У крепости были железные ворота, с помощью которых можно было перекрыть дорогу. Купцы прогнали беглецов, сказав: "Отойдите прочь, иначе мы из-за вас погибнем здесь, потому что вы не сможете пройти через эту крепость". Отстав от купцов, но продолжая идти той же дорогой, беглецы взошли на высокую гору, и, устав от трудного перехода, прилегли отдохнуть в великой печали, не зная, куда идти дальше, и задремали.
И вот видит пресвитер, что стоит над ним честной старец и, взяв его за правую руку, говорит: "Получил ли ты благословение у ефесского епископа Марка, последовавшего стопам апостольским?" Он же отвечал: "Да, господин, я видел этого чудного и крепкого мужа и взял у него благословение".
Старец продолжал: "Человек этот угоден Богу, ибо никто из сего суетного латинского сборища не смог его одолеть ни богатством, ни лестью, ни угрозами мучений. Ты сам видел это и в прелесть не уклонился, оттого и пострадал. Поучение, данное тебе святым Марком, проповедуй везде, куда придешь, всем православным, хранящим предания святых апостолов и заповеди святых отцов семи Соборов. Имеющий разум истинный да не соблазнится об этом. А о чем вы скорбите, о проходе по дороге, о том не печальтесь, я неотступно пребываю с вами и проведу вас через эту непроходимую крепость без вреда. Теперь же, встав, идите дальше и, пройдя немного, увидите место, где стоят два дома, и возле них женщину по имени Евгения. Она охотно примет вас в своем доме и даст отдохнуть, а потом вы быстро пройдете через крепость, никем не задержанные". Пресвитер спросил старца: "Отче, скажи мне, кто ты? Думаю, ты послан от Бога, чтобы вывести нас, отчаявшихся, из этой чужой земли". И, скорый в помощи, отвечал: "Я Сергий Маковский, которого ты когда-то, молясь, призывал, обещал прийти в мою обитель и не пришел, да и теперь, пообещав, опять солжешь, но поневоле там будешь".
Пресвитер проснулся в великой радости и рассказал обо всем своему спутнику, и, воодушевленные, они пошли к тому дому. Дойдя до места, указанного старцем, и миновав два дома, возле третьего они увидели женщину, которая пригласила их к себе. "Если вы христиане, — говорила она, плача, – отдыхайте у меня сколько нужно, потому что и я когда-то была христианкой, но еще маленькой была увезена сюда". Женщина назвала им свое имя – Евгения, как и предсказывал явившийся пресвитеру святой старец. Они рассказали ей, куда и зачем идут, и она скорбела о них, говоря: "Если Бог наш не проведет вас через крепость, вы не сможете пройти через нее". И велела слуге проводить их немного. Они отправились в путь и, приближаясь к воротам и глядя на крепость, увидели там ликующих воевод и воинов и великое множество людей, играющих на трубах, свирелях и бубнах, и пришли в трепет.
Что же добавить к этому? О, Христе Царю, велика сила Твоя и заступление, которое Ты даруешь Своим угодникам!
Итак, объятые трепетом, но с надеждой и верой в сердце молясь преподобному, они взывали: "Святой Сергий, покрой и помоги!" И вот отворили им железные ворота, ничего не говоря; а когда они прошли, ворота опять затворились. Они же, омертвев от страха и радости, говорили: "Слава Тебе, Христе Боже, творящему дивные чудеса Своим угодником!" — и отправились в путь свой, радуясь и проповедуя величие Божие.
После этого увидели их на дороге упомянутые купцы и, удивляясь, говорили: "Велик Бог христианский, проведший вас через эту непроходимую крепость!" И так они прошли через многие страны и добрались до Русской земли, охраняемые Божией благодатью и заступничеством святого угодника. И преподобный как поспешил на помощь к ним в дальней стороне, так не оставил их и далее, как обещал, и до конца пути везде оберегал их.
А о пресвитере нужно добавить следующее.
Добравшись до Русской земли, пресвитер где-то задержался и не пришел в обитель святого Сергия. Спустя некоторое время Митрополит Исидор отправился в царствующий град Москву, и по его приказу пресвитер Симеон был схвачен, накрепко окован цепями, потому что не хотел повиноваться, и привезен в Москву.
Исидор надеялся получить то, о чем они, тщеславясь, совещались с папой латинским, — возглавить Русскую митрополию, но Господь Бог Вседержитель не попустил этому случиться: Он просветил очи сердечные Великому князю Василию, Царю земли Русской, по молитвам угодника Своего, Петра Митрополита, дивного в чудесах, и Великий князь не захотел принять Исидора на престол Русской митрополии, потому что он пришел к этому неправым путем; и не приняли его, по причине его неправедности, но изгнали из Святой Соборной Церкви Богоматери.
А пресвитер Симеон был освобожден от железных цепей и отправлен к Игумену Сергиева монастыря по имени Зиновий. Пресвитера привезли в обитель святого, и так сбылись слова Преподобного: "Поневоле будешь в моей обители". Обо всем этом он сам со слезами поведал братии, и все прославили Бога и Его святого угодника, скорого помощника призывающим его с верою.
Следовало бы рассказать еще о многих других чудесах святого, но невозможно написать обо всех: мы описали лишь небольшую часть из множества чудес.
Глава 48. ЧУДО ОБ АРХИМАНДРИТЕ МАТФЕЕ
Некий священник, по имени Матфей, служил в сане архимандрита в одном из московских монастырей. Пробыв там некоторое время, он заболел и был отправлен в монастырь святого, где, по молитвам блаженных отцов Сергия и Никона, получил исцеление. Однако, побежденный мыслью о почетном сане, как это со многими случается, он опять вернулся в Москву, в упомянутый выше монастырь, на архимандритию, потому что там он был окружен почетом и поклонением, и через некоторое время снова заболел. Его привезли в монастырь к преподобному Сергию, и, находясь у раки святого, он получил исцеление. Но и на этот раз он не воспринял наставления и опять возвратился на упомянутую архимандритию. И так было много раз.
Спустя некоторое время он снова разболелся и, находясь в забытьи, увидел, что пришел он в обитель преподобных. И встретил его блаженный отец Никон, держа жезл, и, обличая его, сказал: "Зачем ты лицемеришь – приходишь к нам, разболевшись, а получив исцеление, опять уходишь? Отныне оставайся там, где тебе нравится жить, а к нам больше не приходи". Очнулся упомянутый архимандрит от видения и, объятый страхом, понял, что согрешал, уходя из монастыря преподобных отцов. И тотчас отправился в монастырь, дав обет не возвращаться обратно, поведал всей братии о милостивом поучении блаженного Никона, и, поболев немного, в вере и благом покаянии преставился, и погребен был с отцами.
Есть еще множество других чудес блаженного, которые мы обошли, потому что их было очень много как при жизни, так и по смерти преподобного, и лишь небольшую часть их мы описали, для ревностных последователей.
Я же, слушая рассказ об этих поездках архимандрита, думал о том, как бы и мне закончить жизнь таким же образом и там же, где и он.
Глава 49. ЧУДО О МАРКЕЛЛЕ, ИНОКЕ-ПЕКАРЕ
Был великий праздник – Воскресение Господа нашего Иисуса Христа, по-другому сказать, всего мира радость и воскресение. Игумен Мартиниан со всем Собором в великой лавре Сергиева монастыря совершил праздничную службу, проведя эту светозарную ночь за чтением, канонами, совершив по обычаю утреню и Божественную литургию. И повелел Игумен устроить братии большое угощение, что и сделали. Поутру в понедельник зазвонили к утрене. И когда игумен с братией собрались в церковь, по обычаю, подошел к Игумену Келарь Иларион и рассказал об иноке Маркелле, о случившейся с ним необычной болезни. А этот инок Маркелл обладал в монастыре имуществом, прослужив лет пятьдесят в пекарне. Игумен, услышав о происшедшем, тотчас пошел с Келарем в пекарню, взяв с собой икону чудотворца, стоявшую над его гробом, и стал петь молебны Пречистой Богородице и чудотворцу Сергию. Когда же закончилась утреня, Игумен повелел всем священникам и диаконам облачиться для молебна.
Придя в монастырскую хлебопекарню, все увидели страшное зрелище, наводящее ужас: бесноватый сидел на стуле и никому не давал подойти к себе, а нутро его зияло. И слышался голос, расходящийся в воздухе, точнее сказать, как бы гром. Игумен Мартиниан, со всеми священниками и со всем Священным Собором, начал молебен и вышел на литию из монастыря. Вышло и множество простых людей, обходя вокруг монастыря с иконами, с пением тропарей, совершая праздничную службу как подобает.
Когда все возвратились в монастырь и вошли в церковь, Маркелл вздрогнул и тут же стал рассказывать: "В эту святую ночь приступил ко мне лукавый и стал терзать мои внутренности, и когда вы говорили, казалось мне, что вы кричите песьими голосами. Не думайте, государи мои, что я сам так, как вы слышали, мог кричать, а увидев Игумена и Священный Собор, от страха перестал. Думаю, я кричал отверзшимся окаянно чревом моим, от лукавого". Братия же сказали ему: "Ты кричал и по-скотьи, и по-звериному, и по-лошадиному, как множество охотничьих псов во время ловли, и иными собачьими голосами, так что голос твой не только по монастырю разносился, но и далеко за монастырем был слышен. Мы же, наблюдая все это, горько сетовали".
Игумен со священниками совершил молебен Пречистой Богородице и чудотворцу Сергию и велел отвести Маркелла в церковь Живоначальной Троицы, ко гробу чудотворца, но он не хотел идти и продолжал бесчинствовать. Тогда Игумен повелел множеству братьев взять его и вести ко гробу чудотворца. По пути бесноватый стал понемногу успокаиваться, и, когда ввели его в церковь, он сам повергся ко гробу чудотворца Сергия, говоря: "О, Преподобный владыко, отец и чудотворец, святой Сергий! Избавь меня от этого врага". Потом, лежа у раки святого, он погрузился в тонкий сон.
Игумен велел разбудить его, и, поднявшись, Маркелл начал рассказывать: "Когда я заснул, то увидел Игумена Мартиниана, со всеми священниками, клириками и старцами поющего молебен посреди церкви, как положено по обычаю. Я смотрел на это, и вот от северных дверей явился человек с прямыми волосами, искрящимися глазами, в грязной одежде до колен. Видение это было красного цвета. Человек приблизился к Игумену с яростным воплем: "Ты зачем меня обижаешь?" – и, схватив Игумена, стал с ним бороться. Тогда из алтаря вышел благолепный старец в священнических одеждах, с жезлом, – мне казалось, что я вижу святого Сергия, как пишут его на иконах, – и, подойдя, ударил лукавого старого злодея жезлом по голове, говоря: "Зачем ты трогаешь рабов Божиих, служащих Богу день и ночь?" И тотчас окаянный стал невидим".
Поведав это, инок Маркелл поднялся и пошел из церкви в свою келлию здоровым, освободившись от нечистых бесов. И говорил: "Весь день в Светлый понедельник я слышал, как они вопили тем же голосом, что и я, одержимый этим недугом и безобразно кричавший. Когда же наступила ночь, я стал совершенно здоровым и с тех пор уже не слышал их голосов, по молитвам Пречистой Богородицы и чудотворца Сергия".
Глава 50. О БЕСНОВАТОМ ЮНОШЕ
Другой юноша также долгое время был одержим нечистым духом и претерпевал сильные страдания. Много раз бес повергал его на землю и извергал пену из уст его, так что все его тело становилось черным от злых мучений, творимых бесом. При этом несколько человек едва могли удержать бесноватого, от крика же его все приходили в ужас. И вот, придя в монастырь, по молитвам святого он исцелился и с тех пор, дав обет не уходить из монастыря, был в полном разуме, как будто ничем не страдал.
Глава 51. ЧУДО ОБ ИСЦЕЛИВШЕМСЯ У ГРОБА СВЯТОГО СЕРГИЯ
Другой человек, еще юный, пришел из города Ярославля, будучи немым; он подошел к мощам святого, приложился и тут же заговорил отчетливо, как и прежде, и рассказал о себе следующее: "В позапрошлом году, в Великую Страстную Пятницу, я пробудился от сна – и вдруг глаза мои закрылись, я стал совершенно слепым и вынужден был ходить с поводырем. Я пошел в Ростов, к чудотворцу Леонтию, и опять возвратился домой, а когда через год снова наступила Великая Пятница, я, проснувшись, понял, что очи мои отверзлись, поскольку я все ясно видел, – но отнялся язык мой, я стал немым. Услышав о чудесах преподобного Сергия, я пришел сюда с верою и, как видите, получил исцеление от святого".
Глава 52. ЧУДО О БЕСНОВАТОМ ОТРОКЕ, ИСЦЕЛИВШЕМСЯ У ГРОБА СВЯТОГО СЕРГИЯ
Был приведен и другой отрок, из рязанских бояр, Селивестров сын, одержимый нечистым духом, который сильно мучил его, так что отрок говорил непристойное и разрезал на себе одежды, и никто не мог его успокоить. Побыв у гроба святого чудотворца Сергия, он исцелился, но не пошел домой, к отцу и матери, а постригся здесь, в монастыре, и жил в послушании, помогая братии на разных монастырских работах до конца своей жизни.
Глава 53. ЧУДО ОБ ИНОКИНЕ МАРИАМИИ
В 6976 [1468] году, 31 мая, на праздник Сошествия Святого Духа, из города Коломны ко гробу святого пришла монахиня по имени Мариамия. Обе ее руки, иссохшие от болезни, были загнуты в локтях за спину и ногтями прижаты к ребрам, и вдруг, по молитвам святого, руки ее отделились от ребер и стали здоровыми. Весь народ видел это и удивлялся.
Исцелил Преподобный и бесноватого отрока по имени Афанасий, который не желал даже призвать имени святого Сергия и кричал без умолку, и тот, исцелившись, уже не отходил от его раки. И другому отроку, по имени Симеон, косноязычному, Преподобный исправил речь. Святой Сергий исцелил их всех сразу, в один час, и они долгое время пребывали в его обители, радуясь и не желая даже ненадолго уйти от раки святого к себе домой.
А я, смиренный грешный иеромонах Пахомий, записал это, потому что, придя в обитель святого, увидел чудеса, совершающиеся от раки богоносного отца. О других чудесах узнал я от ученика блаженного, прожившего много лет, с самого юного возраста, рядом со святым, – я имею в виду Епифания, который хорошо знал блаженного и подробно рассказывал о нем, а кое-что и записал – о рождении и возмужании святого и о его чудотворениях. О житии и о преставлении Преподобного слышал я и от многих других братий, но особенно удивили меня виденные мною самим чудеса, происходившие от раки святого. И, прося Божией помощи и надеясь на молитвы святого отца, дерзнул я записать то, что слышал или видел, лишь малое из великого, сколько смог я, грешный; а многое другое, что следовало бы рассказать о святом, я пропустил: рассказывать можно долго, но как неизмеримы широта земли и глубина моря, так неисчислимы чудеса святых. Записал же я все это для того, чтобы не предать забвению, по нерадению нашему, в эти последние времена. Ибо уже пришло предсказанное, сбылось Евангелие: оскудела любовь во многих, везде беды, страх и нужда.
Но, о пастырь добрый и истинный строитель, наставник и учитель иноческого жития, отцов слава, преподобных иноков наставник, монастырского общежития устроитель и собеседник бесплотных, странникам питатель, нищим богатое сокровище, недужным врач, пленным освободитель, путникам спутник, в море плавающим кормчий, слепым поводырь, старости жезл, заблуждающихся наставник, небогатых умом учитель, сокровенного возвеститель, в скорбях утешитель, Царям православным миротворец, победитель противников их и податель сил для борьбы с погаными! Предстоя Пресвятой Троице, не оставляй и нас, не забывай стадо, мудро тобою собранное, сохрани Богом дарованную тебе паству, подобно чадолюбивому отцу, и не отвергай чтущих с верой и любовью пречестную и многорадостную память твою, защищая нас и сохраняя от наступающих врагов, чтобы мы, охраняемые твоими молитвами, сподобились Царствия Небесного ради Иисуса Христа, Господа нашего, Которому подобает слава и власть со Безначальным Его Отцом и с Пресвятым и Благим и Животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Глава 54. ЧУДО О ЧУДЕСНОМ ЗАЧАТИИ И О РОЖДЕНИИ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ИОАННОВИЧА ВСЕЯ РУСИ САМОДЕРЖЦА
Было это в царствование благочестивого Государя и Великого князя Ивана Васильевича, сына Великого князя Василия Васильевича, внука Великого князя Василия Димитриевича, правнука же достохвального великого князя Димитрия Ивановича, одержавшего за Доном преславную и пресветлую победу над безбожным и злочестивым царем Мамаем. Сей благочестивый Великий князь Иван Васильевич был прославлен Богом и царствовал благоденственно. Даровал ему Бог и чадородие как подобает. От первой его супруги, Великой княгини Марии, дочери Великого князя Бориса Александровича Тверского, родился у него сын, Великий князь, тезоименитый ему Иван, по прозванию Молодой. От второй супруги, Великой княгини Софии, родились у него три дочери, сыновей же больше не было ни одного. Великий князь и его Великая княгиня София были этим сильно опечалены и молили Бога, чтобы Он даровал им сыновей, наследников царства их, и получили то, о чем молились.
Для этого христолюбивая Великая княгиня София, по великой вере и сердечному желанию и по благому совету благочестивого своего супруга, самодержавного Великого князя всея Руси Ивана Васильевича, отправилась в трудный путь – пошла пешком из Москвы в знаменитую великую обитель Пресвятой и Живоначальной Троицы и великого светильника, Преподобного чудотворца Сергия, чтобы помолиться о рождении сыновей. И вот, идя по дороге, дошла она до монастырского села, именуемого Клементьево, и когда выходила оттуда в долину, уже совсем рядом с обителью, внезапно совершенно ясно увидела идущего ей навстречу благолепного священноинока с младенцем на руках. По облику его она поняла, что это Преподобный Сергий. Он приблизился к Великой княгине – и вдруг бросил ей за пазуху младенца. И тотчас стал невидим. Она же от такого необычного видения затрепетала, и силы стали оставлять ее, так что она едва не упала. Бывшие с Великой княгиней жены вельмож подхватили ее, сильно испугавшись и не понимая, что с ней случилось. Она села и стала руками искать у себя за пазухой брошенного туда младенца, но не нашла и догадалась, что это было посещение великого чудотворца Сергия. Тогда княгиня твердо встала на ноги и, исполненная надежды, благополучно добралась до монастыря. Она долго молилась и целовала с любовью цельбоносные мощи преподобного Сергия, с умилением припадая к честной раке его в надежде получить то, что просила, а для братии устроила богатую трапезу. И с радостью возвратилась туда, откуда пришла.
После того чудесного явления она зачала во чреве дарованного Богом наследника русского престола. И когда пришло время, родился долгожданный сын, Великий князь Василий, нареченный в крещении Гавриилом, в 6987 [1479] году, 25 марта, в самый праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, в первый час ночи. В апреле же, в Вербное воскресенье, младенец был крещен в церкви в обители Святой Троицы, у чудотворных мощей Преподобного Сергия, но об этом следует рассказывать отдельно. А эта история была рассказана Митрополитом всея Руси Иоасафом, который слышал ее из уст самого Великого князя Ивана Васильевича, Самодержца всея Руси. После этого родились у них и другие сыновья и дочери. Добавим, что эту Великую княгиню, Царевну Софию, Великий князь Иван Васильевич взял себе в жены из Рима, она была дочерью Фомы, царя Аморрейского. Венчал их в Москве в соборной церкви Святейший Филипп, Митрополит всея Руси. Царь же Фома был сыном Мануила, царя Греческого, и братом царя Иоанна Калоана, и Димитрия, и Константина.
Глава 55. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА О ПРЕСЛАВНОЙ ПОБЕДЕ НАД ЛИТВОЙ У ГОРОДА ОПОЧКИ
Не забудем упомянуть здесь и о другом чуде Преподобного отца Сергия.
Однажды литовский король послал многочисленное войско со множеством военных орудий к городу Опочке, что неподалеку от Пскова, желая разорить его. Со всей силой устремились враги, собираясь захватить город, словно птицу сетями поймать. Жители города, возложив надежду на Бога, мужественно противостояли супостатам и многих перебили. Но враги с новой силой устремились на город, пытаясь взять его всевозможными хитроумными способами. Горожане сопротивлялись, как могли, так что в городе почти не осталось камней и деревьев – все сбросили со стен на врагов. Однако надежда на Бога не ослабевала в них.
И вот тогда одной женщине явился во сне святой Сергий чудотворец и сказал: "Зачем унывают воевода и жители города и думают, что не осталось у них чем обороняться – камней и деревьев? Или не знают они, что множество камней лежит в земле у городской церкви за алтарем?" Проснувшись, женщина рассказала о том воеводе Василию и всем людям, но они не поверили ей. Лишь один нищий, услышав ее слова, пошел к указанному месту возле той церкви и, взяв что-то в руки, стал копать землю. И – о превеликие чудеса Преподобного отца! – нашел камень, который едва могли сдвинуть двадцать человек. Потом прибежали и другие люди, стали копать и нашли под землей целый склад камней, которого раньше ни один человек не видел и ничего не слышал о нем. И великое множество камней подняли на стены города.
Между тем враги не знали, что происходит в городе, и приготовили всяческие приспособления и военные орудия для взятия его и разорения. Ночью, подойдя к городу и приставив к стенам лестницы, они, тесня друг друга, пытались влезть по ним, но горожане, возложив всю надежду на Бога, оставшимися деревьями и только что найденными камнями побили бесчисленное множество супостатов, с помощью Божией, по молитвам преподобного чудотворца Сергия. Враги с великим стыдом отступили, и остатки их войска поспешили убраться восвояси.
И довольно об этом.
Глава 56. СКАЗАНИЕ О ГОРОДЕ СВИЯЖСКЕ
В 7059 [1551] году, 16 мая, в 7-ю субботу по Пасхе, из Москвы от Царя и Великого князя Ивана Васильевича, государя всея Руси, были посланы воеводы с Шихгаалеем, царем Касимовским, и, не дойдя до Казани двадцати пяти верст, пришли на реку Свиягу, на указанное им место, где изволил Бог. И увидели, что место это очень удобно и весьма хорошо. И так оно понравилось царю Шихгаалею Касимовскому и всем московским воеводам, что они с радостью повелели своему войску с утра в воскресенье рубить лес и очищать место для построения крепости. С помощью Божией они быстро довели дело до конца, за короткое время поставили большую и красивую крепость. В том же году, 30 июня, они воздвигли деревянную соборную церковь Пречистой Богородицы, честного и славного Ее Рождества, и шесть других храмов. Внутри крепости устроили монастырь, а в нем храм Преподобного Сергия чудотворца. И все воеводы и бояре, богатые и простые жители города исполнились веселия и славили Бога.
Множество исцелений произошло тогда от образа великого чудотворца Сергия, как бывало у гроба его. Слепые прозрели, немые заговорили, хромые стали ходить, бесы были изгнаны, а воины, томившиеся в плену в Казани, избавились от плена. Всякий недуг исцелялся благодатью, данной угоднику сему от Бога.
Но вернемся снова к крепости. Место, где поставили крепость, было вот какое: неподалеку поднимались высокие горы с заросшими лесом вершинами, а вокруг были крутые обрывы, дебри и болота. Рядом с городом с одной стороны было маленькое озеро, в нем пресная вода и множество всякой рыбы, необходимой для пропитания людей. Из этого озера вытекала река Щука, огибала город и вскоре впадала в реку Свиягу. На таком прекрасном месте, между двух рек, и встал новый город. И было тогда явлено первое чудо, начало чудес Божией Матери, по молитвам Самой Пресвятой Богородицы и новых святых, всех чудотворцев русских.
Когда царь и воеводы пришли и начали строить Свияжскую крепость, на третий день узнали об этом старейшины и сотники горных черемисов, пришли с дарами и просили царя и воевод не воевать с ними, прочие же князья их и мурзы с женами и детьми бежали в Казань, под защиту крепостных стен. Все горные черемисы присягнули тогда царю и Великому князю, и присоединилась к нему половина Казанской земли. Царь послал в черемисские улусы писарей, и переписали их – сорок тысяч луков, искусных лучников, не считая детей и стариков.
И вот что старейшины и сотники горных черемисов рассказали царю и воеводам: "Мы живем недалеко отсюда, в печали и скорби, и очень хорошо знали это место до того, как вы построили крепость, — говорили они.— Пять лет назад, когда умер наш царь, место это было пустынным, город Казанский жил мирно, а вся земля его не испытывала сильного военного натиска с вашей стороны. В то время мы часто слышали, как здесь звонили по-русски, слышали церковный звон – и пребывали в страхе и удивлении. Много раз мы посылали наших юношей налегке, чтобы они доскакали до этого места и посмотрели, что там происходит; они слышали голоса, прекрасно поющие, как во время церковной службы, но никого при этом не было видно, видели только старого каратуна вашего, то есть монаха: он ходил с крестом, благословлял все вокруг и кропил водою – как будто облюбовывал место это и примеривался, где построить город. А место это все было исполнено благоухания. Много раз посланные нами юноши пытались взять старца живым и отвести в Казань, чтобы узнать, откуда он приходит, но он становился невидим. Они стреляли в него из луков, чтобы ранить его и таким образом захватить, но стрелы, не долетая до него и не раня, поднимались высоко вверх, падали на землю и ломались, а юноши убегали прочь. Мы удивлялись и не могли понять, что означает это новое знамение, и рассказали о нем своим владыкам, князьям и мурзам. Они отправились в Казань и поведали нашей царице и казанским вельможам, царица же и вельможи тоже дивились и ужасались явлению того монаха".
А мы воздадим за это славу Христу, Богу нашему, творящему такие дивные чудеса через Своих угодников.
Глава 57. О ЯВЛЕНИИ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ В ГОРОДЕ КАЗАНИ
Следует рассказать и о явлении Преподобного Сергия в Казани, в то время, когда она еще не была взята русскими войсками и владели ею поганые басурманы.
Незадолго до взятия города многие из них видели (и сами потом рассказывали), что в полдень ходил по стенам города Преподобный Сергий, осенял его крестом и кропил водою. Они призвали своих волхвов и спросили: "Что это значит?" Волхвы же отвечали: "О, горе нам! С явлением этого старца приближается наш конец: вскоре здесь просияет вера христианская и царством нашим будет владеть Русь".
Так и случилось: вскоре, по молитвам преподобного Сергия, Бог вложил в сердце благоверному и христолюбивому Царю и Великому князю Иоанну Васильевичу желание – идти войной на царствующий град Казань. И покорил его Царь, со всеми окрестными землями присоединил к своим владениям, к Русской земле, а потом воздвиг в нем многочисленные церкви и устроил монастырь Преподобного Сергия.
И по иным городам и селам Казанской земли построил царь святые церкви и монастыри устроил, утверждая христианское благочестие. С тех пор благоверные и христолюбивые христианские цари Русской земли владеют новопросвещенным городом Казанью и всеми землями вокруг него.
Глава 58. О ЧУДЕСАХ ПРЕПОДОБНОГО ЧУДОТВОРЦА СЕРГИЯ, БЫВШИХ В ЕГО ОБИТЕЛИ ВО ВРЕМЯ ОСАДЫ
Был в обители Преподобного Сергия некий старец, по имени Иринарх, служивший пономарем. Однажды в воскресенье, после утренней службы, сел он и тотчас задремал. И вот видит старец, как в келлию входит чудотворец Сергий и говорит ему: "Скажи городским начальникам, что будущей ночью устремится на вас огромная вражеская сила, но вы не ослабевайте, а уповайте на милость Божию". Потом он видел, как святой обходил стены и хозяйственные постройки и кропил монастырские строения святой водой.
На следующую ночь после предупреждения чудотворца, в третьем часу, подошло к обители множество ратников с разными военными орудиями, желая разорить ее. Люди же, находившиеся в крепости, мужественно сражались с врагами и много их побили тогда с крепостных стен, по молитвам чудотворца.
Глава 59. О ЯВЛЕНИИ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ АРХИМАНДРИТУ ИОАСАФУ
В то же время Архимандрит Иоасаф, находясь в церкви Пресвятой Троицы, задремал; и вот внезапно видит он, что перед чудотворным образом Святой Живоначальной Троицы стоит Преподобный Сергий и, воздев руки свои горе, молится Пресвятой Троице. Потом святой, обращаясь к архимандриту, сказал так: "Проснись, брат Иоасаф, время пению и молитве час, бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение [Мк. 14, 38], или ты не знаешь, что Господь Бог, по великому милосердию, вас помиловал?"
Архимандрит Иоасаф, одержимый великим страхом от этого явления, собрал братию и рассказал о помощи и заступничестве великого чудотворца Сергия. Они же, услышав об этом с великой радостью, воздали хвалу Богу и предивному в чудесах чудотворцу Сергию, ожидая от него помощи и защиты, и не ошиблись, как уже говорилось выше, в предшествующем рассказе.
Глава 60. СКАЗАНИЕ КАЗАКА ИВАНА РЯЗАНЦА, СЛУЖИВШЕГО У ЛИТОВЦЕВ, КОТОРЫЙ ПОВЕДАЛ О ТОМ, КАК ПРЕПОДОБНЫЕ СЕРГИЙ И НИКОН ПОМОГАЮТ СВОЕЙ ОБИТЕЛИ
Некто, служивший в одном из казачьих полков, по имени Иван Рязанец, рассказал о том, как явились им чудотворцы Сергий и Никон; случилось это за день до того, как было видение пономарю Иринарху. В то время казаки воевали против святой обители вместе с врагами, и видели это явление не двое или трое, но многие из них.
Видели они своими глазами, как вдоль стен по галерее ходили два старца с седыми бородами, со светозарными ликами. "У одного, – рассказывал Иван Рязанец, – было золотое кадило, над кадилом – Животворящий Крест, и он кадил свою обитель и осенял Честным Животворящим Крестом стены крепости. Другой держал в правой руке кропило, а в левой – чашу и кропил святой водой крепостные стены и все прочее в обители. При этом они пели тропарь "Спаси, Господи, люди Твоя..." и кондак "Вознесыйся...", – оба до конца. Потом преподобный повернулся к нашим полкам и сказал гневным голосом: "О, окаянные законопреступники, зачем собрались вы разорить дом Пресвятой Троицы, осквернить в нем Божии церкви и погубить всех христиан? Не даст вам Господь покорить Свой удел". От лица же преподобного сиял неизреченный свет, словно палящий огонь. Наши окаянные казаки и литовцы стреляли по старцам из луков, но стрелы, отскакивая от них, возвращались обратно и многих ранили, так что множество людей из наших полков, раненных этими стрелами, умерло, и это – дополнительное свидетельство о чуде".
Так прославляет Бог Своих угодников.
Глава 61. О ПОВТОРНОМ ЯВЛЕНИИ ЧУДОТВОРЦА СЕРГИЯ АРХИМАНДРИТУ ИОАСАФУ
Между тем враги сильно наседали на святую лавру, решительно намереваясь взять крепость с помощью своего хитроумного военного снаряжения. Стреляя во время вечерней службы, они много зла сотворили сидящим в осаде, как свидетельствует история.
В это время Архимандрит Иоасаф вычитывал келейное правило, взирая на образ Пресвятой Богородицы и со слезами прося помощи и защиты, и при этом задремал. И видит, как в келлию его входит преподобный Сергий чудотворец и говорит: "Проснись и не скорби, но возрадуйся и вознеси молитвы, ибо предстоит и молится Богу о монастыре и о вас Пресвятая Богородица с ангельскими ликами и со всеми святыми".
В то же время о различных знамениях поведали и другие священноиноки, а именно Геннадий, Гурий и Киприан, и многие другие монахи и мирские люди, которые видели, как святой чудотворец Сергий ходил по монастырю и будил братию, говоря: "Пусть иноки немедленно идут во святую церковь – и обретут благодать Божию". Еще видели, как в церковь Святой Троицы вошел Серапион, Архиепископ Новгородский, в святительской одежде, и встал в святом алтаре перед образом Пресвятой Богородицы; Она же, обратившись к нему, сказала: "Отец Серапион, почему ты с опозданием принес молитву Всесильному Богу и Пресвятой Богородице?" А святой Архиепископ Серапион, воздев руки, воскликнул: "О, Всепетая Мати, рождшая всех святых Святейшее Слово…" – и прочее, до конца. И тотчас начали звонить к утрене.
Старцы, видевшие это, рассказали архимандриту и воеводам, и те прославили Бога, творящего преславные чудеса через Своих угодников.
Глава 62. О ЯВЛЕНИИ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА ЛИТОВСКИМ ВОИНАМ
Как-то раз сидящие в обители сделали вылазку против неприятеля. Было большое сражение, удары сыпались с обеих сторон. Противник стал одолевать защитников крепости и побеждать, и тогда Бог навел страх на врагов, по молитвам Преподобного Сергия чудотворца: увидел вдруг окаянный Лисовский великое множество воинов, вышедших против него из монастыря, и сильно испугался, и побежал безбожный прочь от крепости, гонимый силою Божией, со всем своим войском. Воины, бывшие в крепости, почувствовав мощную Божию помощь, вышли из-за стен и побили тогда множество врагов, а живых взяли в плен, и среди них ротмистра по имени Мартиаш, искусного воина. Нечестивый же варвар Лисовский метался при этом, словно змей, не зная, как избавиться от такого позора. Не понимал, окаянный, что борется против силы Вышнего. И вот, задумавшись, внезапно видит он своими глазами, а с ним и многие другие, что рядом с их полками ездит старец с обнаженным мечом в руке, грозно загораживает им путь и повелевает отойти от своей обители, а потом он стал невидим.
Нечестивые пренебрегли этим знамением и вновь стали без устали вооружаться против обители Преподобного. В то время соединились два литовских воеводы, Сапега и Лисовский, дерзко ополчась на святую обитель и собираясь неожиданно, в один час всех уничтожить. Но Премилостивый Господь сотворил тогда преславные чудеса: помощью и заступничеством чудотворцев Сергия и Никона дал находящимся в беде защитникам крепости такую отвагу против супостатов, что и мирные жители, не владеющие воинским ремеслом, исполнились храбрости, укрепились исполинским мужеством и, выйдя за стены монастыря, победили неприятеля, как свидетельствует об этом история. Во время того сражения многие из литовцев видели, как два старца кидали в них каменные плиты, вынимая их из земли, и одним броском поражали многих, и не было числа их броскам.
Об этом преславном чуде в обители чудотворца Сергия рассказали некие люди, бежавшие из неприятельского лагеря. Между тем, видя такую погибель, враги со стыдом побежали от русского войска, гонимые гневом Божиим, и так, силою Божией и молитвами чудотворцев Сергия и Никона, были разогнаны все супостаты.
Глава 63. ПОВЕСТЬ О ЯВЛЕНИИ СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА АНДРЕЮ БОЛДЫРЮ И О ТОМ, КАК ПО МОЛИТВАМ ПРЕПОДОБНОГО БОГ ПОДАЛ ПОБЕДУ НАД ВРАГАМИ
Подобает вслед за прежними припомнить и другое явление. Видели его перед тем многие начальники литовских полков и принимали за не стоящее внимания сновидение, но, в конце концов, для истинного уверения, не во сне, а наяву показалась им текущая река. Во время сражения в обители Преподобного чудотворца Сергия ничего не знали об этом. По прекращении же наказания, посланного от Бога, засвидетельствовали и достоверно поведали о том, поклявшись именем Божиим, старейшина ратных людей Андрей и бывшие у него в подчинении воины, пожелавшие принести покаяние и убежавшие из литовских полков.
"Мы, – рассказал Андрей, – как обычно, готовились к штурму и, спрятавшись возле прудов, ждали своего часа – и вдруг ясно увидели, что между нами и монастырем течет река, весьма быстрая, и несется по волнам огромная сломанная колода, и множество деревьев с корнями и камни и песок со дна, возвышаясь, подобно горам". А еще воины призывали Бога в свидетели следующему: "Видели мы двух старцев, украшенных сединами, которые кричали нам со стен громким голосом: "Всем вам, окаянным, так плыть! Отчего не уразумеете судьбы своей?" Мы же шептались друг с другом: "Что вам видится и слышится, братья?" И все единогласно говорили друг другу: "Это не привидение, мы ясно видим эту реку, так грозно текущую, страшно ломающую деревья и камни швыряющую со дна", – и, говоря это, смотрели на старцев. Зная, что нет между нами и монастырем реки и огромных деревьев, мы стали скорбеть и говорили: "Это знак, что все мы будем побиты". И еще мы слышали голос, разносившийся по крепости: "Спите, больше ничего не будет".
Пока мы совещались, река исчезла и все стало как и прежде. Мы хотели убежать, но внезапно со всех сторон начался штурм обители, и мы вместе со своими полками, словно связанные и гонимые, приближались к смерти, – не удержавшись, двинулись с прочими. Мы слышали, как со стен всего дважды или трижды выстрелили, и, по молитвам преподобного чудотворца Сергия, великое множество убитых обнаружилось в наших полках. Все стремглав бросились врассыпную, назад, со стыдом убегая от стен монастыря, и больше уже на приступы не ходили. А я, Андрей, и бывшие со мною, видевшие все это, поняли: Господь оставил нас, чтобы мы покаялись, обличили сами себя и непрестанно молились бы со слезами, да не поглотит нас земля живыми. И, выбрав время, мы тайно убежали".
Глава 64. О ЯВЛЕНИИ ЧУДОТВОРЦА СЕРГИЯ
Между тем дивный в чудесах Преподобный и великий Сергий снова является пономарю Иринарху, говоря так: "Скажи братии и всем ратным людям: зачем скорбят они о том, что нельзя послать известие в Москву? Я от себя послал в Москву, в дом Пречистой Богородицы и к московским чудотворцам, чтобы совершить молебны, трех учеников своих, Михея, Варфоломея и Наума, в третьем часу ночи. Видели их и враги ваши, литовцы".
Иринарх рассказал обо всем, что слышал от Преподобного, а воеводы и все войско, услышав это от Иринарха, тщательно расспрашивали об иноках, посланных преподобным, всех, кто их видел, – и своих, и поляков, которых захватили на поле брани; и воздали благодарение Владыке всех Богу и угоднику Его, великому чудотворцу Сергию, за то, что заботится об обители своей и защищает ее от безбожных врагов.
Глава 65. ОБ ИСЦЕЛЕНИИ ИНОКА, НЕ ВЕРИВШЕГО ЧУДУ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ
Не умолчим и об этом случае, потому что разузнавали о нем и получили достоверные сведения.
Некий инок, находившийся в больнице, слышал, что рассказывали о чудесах великого Сергия чудотворца, и, лежа на своей постели, в простоте размышлял о конях, на которых Преподобный послал трех иноков в Москву с вестью, – откуда взялись эти кони, кто их видел и правда ли все это. Задумавшись, он отвернулся к стене и вдруг слышит, что дверь в келлию отворилась и раздались шаги входящего, но не обернулся посмотреть, кто это, потому что больные тогда часто входили и выходили из келлии, да и множество убогих из мирян жило тут. Потом услышал старец, как его позвали: "Брат, повернись сюда, я тебе что-то скажу". Но старец не обернулся, а возразил: "Скажи так, брат, в чем дело. Я не могу повернуться, ты сам знаешь, я болен". Но вошедший повторил: "Старец, повернись! Что ленишься?" Больной же отвечал: "Не хочу повредить себе, говори так", – он думал, что с ним говорит кто-то из живших в келлии, оттого и не хотел посмотреть на вошедшего и замолчал. Пришедший стал укорять его: "Что безумствуешь, старец? И почему ты непокорен? Разве это по-монашески? Или нет у Бога милосердия, чтобы подать тебе выздоровление от болезни твоей?" Старец удивился таким укорам и сказал сам себе: "Кто это меня осуждает? Кого я оскорбил?" Он захотел обернуться и, собравшись с силами, поворотился – и вдруг встал на ноги совершенно здоровым и узнал чудотворца по облику, запечатленному на иконе.
И сказал ему великий чудотворец Сергий: "Почему ты сомневаешься? Я на самом деле послал учеников своих". А старец простодушно спросил: "Да на чем же ты послал их, господин мой?" И отвечал преподобный: "Послал на тех трех слепых конях, которых конюх Афанасий Ощерин выгнал за монастырь, в огороженное место. И ты расскажи об этом всем. Не так противен мне смрад блуда согрешающих мирян, как грехи иноков, не исполняющих своих обетов. Под стенами обители моей я истреблю всех окруживших ее врагов, но и тех, кто в самой обители живет нечисто и двоедушно, уничтожу и с осквернившимися разберусь". Сказав так, он стал невидим.
Старец почувствовал себя здоровым, и, объятый великим страхом, каялся до самой утрени о том, что прекословил святому, и пришел своими ногами в церковь, и рассказал всем о словах чудотворца. А тех слепых коней искали повсюду, но не нашли, и не было слышно, чтобы кто-нибудь видел их, и убедились в истинности слов святого Сергия чудотворца. И за это все воздали хвалу Господу Богу, творящему чудеса через Своих угодников.
Глава 66. О ЯВЛЕНИИ ЧУДОТВОРЦА СЕРГИЯ В МОСКВЕ С ХЛЕБОМ
Нашел на царствующий град Москву сильный Божий гнев, и яростный меч поражал чад Церкви христианской, а диавол, взирая на мать их Церковь, хотел и саму ее истребить. Но Тот, в Кого она облечена, хранил ее ведомыми Ему судьбами и охранял всегда от вод, проливаемых змием, с небес спадшим, который творил свои дела, сбрасывая с небес звезды. Когда же стали почитаться окропленные Кровью Владыки своего Христа и прославленные Им, пришло время посещения и искушения, а не отрицания. И потому все колебались в недоумении. Те, которые не были тверды или прогневали Создателя, мучительно отторгались и отпадали. Но сила Его всемогущая действует в тех, кто, совершенно отчаявшись, обессилел, и страдающим ради Него Он дает твердо встать на Камне, лежащем в основании Его Церкви. И это явил Господь на нас в трудных для царствующего града обстоятельствах. Многие думали, что уже отданы Богом мечу на растерзание, но Господь наказал нас для вразумления, смерти же вечной не предал [ср.: Пс. 117, 18] и ясно показал уповающим на Него знамение Своей милости.
Во время осады матери городов, Москвы, видели многие из православных, как от восточных ворот, где обычно входили в город, прошествовал благолепный старец, совершенно седой, а за ним поспешали сопровождающие на двенадцати повозках, наполненных печеными хлебами. Люди удивлялись и говорили: "Кто этот старец и кто идет с ним? Как они миновали такое множество войск, как обошли неприступные посты?" Стали расспрашивать старца об этих странных обстоятельствах: "Скажи, отец, откуда вы?" – а тот всем с радостью отвечал: "Мы – воины из обители Пресвятой и Живоначальной Троицы". Люди, заливаясь слезами, восклицали, обращаясь к нему: "Отче господине, стоит ли еще дом Пресвятой Троицы, надежды нашей, Содетеля Бога? Что означает происходящее, сотворенное известными нашими заступниками, богоносными светилами, Сергием и Никоном? Как вы спаслись от наших общих врагов, окружающих всех нас?" Старец же сказал: "По молитвам Матери Слова Божия, всех Сил Небесных и всех святых, не отдаст Господь имени Своего на поношение язычникам. Но только вы, братья, стойте неколебимо от нападений змииных, да не пожрет вас враг, искони ненавидящий всех". И все слушавшие святые рассказы старца проводили его до самого подворья обители чудотворцевой, а находилось подворье у ворот монастыря Богоявления Господа Бога и Спаса нашего.
Вскоре стали собираться жители царствующего града, желая послушать, что скажет старец и пришедшие с ним. Служители подворья спрашивали собирающийся народ: "Зачем вы толпитесь у монастыря и почему так шумите?" Народ же говорил: "Старец из обители Святой Живоначальной Троицы пришел сюда, и пришедшие с ним привезли к вам печеные хлебы на двенадцати возах; их-то мы все и ожидаем, хотим услышать от них что-нибудь полезное для себя". Служители отвечали народу: "Нет, братья, не соблазняйтесь. Никто сегодня не приходил сюда из обители чудотворца". Народ же говорил настойчиво: "Мы все вместе с ними шли до этих ворот, и они рассказали нам все по порядку, как пострадали в обители от лютеран и от еретиков, и о том рассказали, как посещает чудотворец учеников своих. Зачем же вы говорите неправду и утверждаете, что никто не приходил? Ведь они прошли через весь город на глазах у всех, а вы лжете".
В то время как служители в воротах препирались с народом, к Келарю, старцу Авраамию, пришли посланные от Царя Василия, говоря с гневом: "Почему ты до сих пор не известил царя о прибывших и не представил их Царю?" И искали пришедших повсюду на Сергиевом подворье, но не нашли: никто не видел и не слышал о них.
Смятение продолжалось довольно долго, но потом все поняли, что это Бог посетил людей Своих. И с того дня во всех службах на подворье чудотворца был избыток хлеба и всякой еды, и все славили и благодарили богоносного отца, потому что не прекращались молитвы его и попечение об обители своей и о царствующем граде.
А в обители чудотворца говорили, что появление в Москве старцев с хлебами было в тот день, когда Преподобный явился в монастыре пономарю Иринарху и сказал: "Я послал в Москву трех учеников своих, и прибытие их не останется незамеченным в царствующем граде".
Глава 67. О ЯВЛЕНИИ ЧУДОТВОРЦА СЕРГИЯ ГАЛАСУНСКОМУ АРХИЕПИСКОПУ АРСЕНИЮ
Не подобает обходить молчанием и следующий случай. Прошу вас, прилежно внимайте без всякого сомнения, удалившись от суетного шума, приклоните уши ваши и послушайте о предивных чудесах великого отца нашего и чудотворца Сергия, в особенности же о чуде, случившемся недавно в царствующем граде Москве.
В то время как супостаты окружили с оружием царствующий град, галасунский Архиепископ находился в Кремле, осажденном окаянными поляками и немцами, и обнищал совершенно, потому что дом его поляки и немцы разграбили, а все богатство и запасы расхитили. Архиепископ умирал от голода и уже прощался с жизнью: прочитав отходную молитву, он лежал в келье, и был при нем лишь один старец-келейник. В это время и явился ему великий в чудесах Сергий – тихо подошел к келье и сотворил молитву. Архиепископ, совсем обессиленный, едва мог ответить: "Аминь", и тогда в келлию его вошел Преподобный Сергий, и вся келья озарилась ярким светом. И сказал ему святой: "Арсений, по молитвам Всенепорочной Владычицы нашей Богородицы и ради великих святителей Петра, Алексия и Ионы и всех святых, – да и я, грешный, с ними вместе был ходатаем, – Господь Бог передает завтра Китай-город в руки православных христиан, а всех врагов ваших вскоре низложит и из града извергнет". Архиепископ Арсений поднял глаза и ясно увидел великого чудотворца Сергия, стоящего близ его постели, и, узнав преподобного, встал с трудом на ноги и поклонился ему. Святой же стал невидим, и яркий свет, озарявший келлию, рассеялся.
Архиепископ был в сознании, причем почувствовал себя совершенно здоровым и благодарил Бога до самого утра. А на следующий день, двадцать второго октября 121 [1613] года, на память иже во святых отца нашего Аверкия, епископа Иерапольского, чудотворца, воеводы взяли штурмом Китай-город, по слову святого Сергия.
Рассказывают еще о множестве других чудес великого чудотворца Сергия, случившихся во время осады его обители, но мы закончим повествование об этом, потому что история сохранила особое пространное сказание о сражении за дом Живоначальной Троицы и Преподобного Сергия и о том, как его молитвами и явлениями много раз бывали спасены люди, оказавшиеся в осаде в обители святого. И если кто-нибудь хочет узнать больше, пусть возьмет историческую книгу, предназначенную для наставления и поучения воинов, и прочитает о том, как являлся святой, и о чудесах его. Здесь мы изложили лишь небольшую часть, вспоминая милосердие святого к находившимся тогда в осаде, причем рассказывали только о чудесах святого, но не о подвигах ратных людей. И этого достаточно.
А теперь вернемся к сказанному ранее.
Глава 68. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО И БОГОНОСНОГО ОТЦА НАШЕГО СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА О НЕМОМ
Не перестану записывать рассказы, не умолчу о чудесах Преподобного и богоносного отца нашего Сергия чудотворца, да не постигнет меня, окаянного, участь ленивого раба, скрывшего талант. Не стану уподобляться тому чернецу, который спрятал главу Иоанна Предтечи, чтобы не прославлялось через нее имя Господне. И хотя сам я ленив и жестокосерд, непотребен и каменносердечен, но подобает мне отдать все вам, добрым купцам, по слову истинному. И потому я поведаю вам, благочестивые и истинные работники Христова виноградника, о чуде, случившемся недавно на наших глазах и на глазах всех, находившихся тогда в обители.
Чудо это произошло не в древние лета и не в дальних странах, но в великой лавре Преподобного отца нашего Сергия в 127 [1619] году, когда осадил лавру Владислав, королевский сын, со всем своим войском. Стоял он со своими войсками лишь с одной стороны, к северу от монастыря, на дороге из Переславля. Находившиеся в обители получили тогда небольшую передышку, потому что ослабел натиск супостатов; и в это время некий человек, по имени Василий рассказал о себе следующее.
Был он нем, по его словам, более пяти лет, а на горле его под щекой была язва от удара грома. "В нынешнее осадное время, – рассказал он, – случилось нам убирать сено, и многие тогда замерзли от стужи, да и сам я был еле жив. Какие-то христолюбивые люди положили меня на воз и повезли, а я мысленно призвал на помощь Сергия чудотворца и дал обет отслужить молебен – и тотчас согрелся и заснул; проснувшись, я заговорил, прося пить, так что все удивились. Между тем о своем обещании я забыл, и вот на третью ночь явился мне святой Николай и сказал: "Почему ты не отблагодарил святого за милость? Поторопись исполнить обещание". Тогда я отслужил молебен, после чего совершенно исцелился и воздал хвалу чудотворцу".
Глава 69. ОБ УМНОЖЕНИИ ХЛЕБОВ НА ТРОИЦКОМ ПОДВОРЬЕ – В МОНАСТЫРЕ СВЯТОГО БОГОЯВЛЕНИЯ В МОСКВЕ
Во время вражеской осады напали на царствующий град всяческие беды и голод великий; обитель же Сергиева тоже была тогда в осаде. Между тем купцы московские, сговорившись, не спешили продавать хлеб, но ожидали, пока цена возрастет, и небогатые люди приходили в совершенную нищету. А извне лютый меч злобно грозил городу. Глядя на это, сжималось от боли сердце у Царя Василия, и повелел он продавать и покупать хлеб по одной и той же цене, однако хлебопродавцы совершенно не исполняли его повеления. Не раз пробовал Царь смирить их государственным законом, но тогда весь хлеб, закупленный ими в других городах и селах, не двигался с места и не приходил в царствующий град. Царь хотел было помешать им в других городах, но ничего не мог сделать, получалось лишь еще хуже. Многие ополчались на Царя и на святителя, говоря: "Этот голод и война – в наказание царю", – и много другого вздора говорили. И тогда Господь Вседержитель расстроил все безумные замыслы следующим образом.
Созван был весь народ, всякого звания, в дом Матери Слова Божия, и Святейший Патриарх Ермоген произнес пространное поучение, чтобы привести народ к любви и единению и обратить к милосердию. Потом и Царь умолял всех, от вельмож до простых людей, чтобы продавали весь хлеб на рынке по одной цене и не поднимали бы цену и чтобы богатые люди не закупали хлеб надолго и не делали бедняков еще беднее. Однако, спрятавшись в доме немилосердия и укрывшись за дверями жестокосердия, все отвечали с лицемерным унынием: "Нет, праведный Царь, нет, святой владыко, ни у кого из нас нет ничего лишнего, но только необходимое, на короткое время", – и выходили из собора, отнекиваясь, каждый щадил сам себя, не желая искать славы Господа Иисуса Христа.
И тогда Бог дал совет святителю и Царю, и никто не знал, что было причиной случившегося потом. Призвали они инока Авраамия, Келаря Сергиева монастыря, и сказали ему: "Авраамий, ты видишь, сколько народу погибает от голода, так что многие, не имея необходимого, поневоле присоединяются к врагам, надеясь пережить осаду. Сделай, как мы тебе велим: сколько имеешь хлеба в житницах чудотворцевых – продай на рынке по самой низкой цене". Авраамий не замедлил исполнить повеление Царя и Патриарха, приказал вывезти на торг для продажи двести мер ржи, и по указанию Царя стали продавать четверть немногим более чем по двести аспр. Другие хлебопродавцы были сильно разгневаны, но ничего не могли сделать. Они слышали, что будут распродаваться все запасы великого чудотворца и понижение цены продолжится длительное время, но считали помощь бедным слишком обременительной для себя. Между тем, самые добрые начали снижать цену и на продолжительное время остановились на вышеупомянутой цене. И все с благодарностью прославляли и радостно воспевали великого и богоносного чудотворца Сергия, ведь доброе дело это началось от его дома. Так, по молитвам чудотворца, ослабла брань диявольская, и у людей, пребывавших в осаде, многое необходимое было тогда в изобилии.
Однако враги не отступали, и опять начались лишения, опять хлебопродавцы повысили цену на хлеб сильнее прежнего, и Авраамий, как и в первый раз, получил повеление от Царя и Патриарха. Не видя конца бедам, старец смутился и осмелился возразить Царю: "Но как же тогда, прекроткий самодержец, прокормятся живущие в дому чудотворца? Ведь мы уже ниоткуда не надеемся получить помощи". И Царь ответил: "Если цена возрастет в десять раз против нынешней, я из своих запасов буду кормить тебя и всех твоих, только не ослушайся".
Келарь вспомнил прежние чудеса чудотворца и обещание, данное им обители своей, и, вздохнув, воззрел на образ чудотворца, и сказал, прослезившись: "О, великое светило, святой Божий, Сергий, устрой все на пользу душам нашим и спаси нас, совсем погибающих!" — и повелел служителям вывезти из житниц на продажу еще не менее двухсот мер и продавать по прежней цене. И опять была радость миру, а хлебопродавцам скорбь.
Между тем, служащий при житницах, по имени Спиридон, по прозвищу Булава, подметая житницу, чтобы набрать зерна на хлеб для братии, видит, как из стены через дыру сыплется рожь; подойдя, он начал сметать рожь в надлежащее место, но из отверстия сыпалось по-прежнему, и он, позвав поскорее служителя, начальника своего, по имени Иуда, сказал ему: "Что это, брат? Я не перестаю мести, а рожь без остановки сыплется из дыры". Они вместе пошли и возвестили о том Келарю; старец же, придя, увидел промысл великого чудотворца и повелел больше не мести.
Этим хлебом, сыпавшимся из дыры в стене, питались, пока длилась осада, все люди в обители Богоявления, на подворье чудотворца Сергия, причем хватало с избытком не только на подворье чудотворца, но и множеству приходящих и просящих. И что особенно удивительно: как только смутятся служители, все необходимое во всем хозяйстве иссякало; когда же всем нуждающимся и просящим подавали довольно, тогда бывало всего в изобилии, по благодати Господней и по молитвам чудотворца.
Глава 70. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ОБ ОТРОКЕ ИВАНЕ, ИСЦЕЛИВШЕМСЯ ОТ ВНУТРЕННЕЙ БОЛЕЗНИ
Хорошо и похвально повествовать о делах Божиих и чудесах. Ибо так сказал Ангел Товиту по славном его прозрении: тайну царскую подобает хранить, а о делах Божиих проповедовать [Тов. 12, 7]. Вот и ныне Бог, прославляя Своего угодника, Преподобного Сергия, сотворил через него удивительное чудо, о котором подобает поведать в похвалу святому.
Есть близ обители святого, на небольшом расстоянии, село, именуемое Иевлево. Жил в том селе крестьянин, отрок по имени Иван, и случилось ему весьма тяжело разболеться: живот его распухал, и болезнь угрожала смертью. Как-то летом работал отрок вместе со сверстниками, сметал сено в стог. Измученный сильной болью, он прилег отдохнуть и задремал. И видит отрок дивное чудо: над ним в воздухе стоит лучезарный старец, окруженный сиянием. Он провел руками от плеч больного по ребрам, и тот увидел, что внутренности его вынуты и брошены на землю, словно некая тяжесть. И сказал ему старец: "Вот, чадо Иван, если хочешь получить от болезни своей исцеление, ступай в обитель Святой Троицы, там исцелишься, и оставайся там, приняв постриг". Сказав это, святой Сергий стал невидим.
Проснулся отрок и, поверив явлению славного в чудесах великого чудотворца Сергия, оставил родителей, и дом, и богатство и отправился в путь, в обитель святого; там припал он к иконам Святой Троицы и Пречистой Богородицы и у цельбоносного гроба помолился святому Сергию. И милостью Божией, по молитвам святого, стал здоровым, словно ничем не болел. Воздав хвалу Богу, прославляющему Своего угодника, Преподобного Сергия, он не ушел из обители святого, но принял постриг, был наречен именем Иринарх и служил пономарем. Когда же литовские войска окружили Троицкий монастырь, святой являлся ему, возвещал грядущее и утешал всех скорбящих благодатью Святого Духа.
Глава 71. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ О НЕКОЕМ ПЛОТНИКЕ, УСНУВШЕМ В ЦЕРКВИ
Случилось это в обители Пресвятой Живоначальной Троицы и преподобного отца нашего Сергия чудотворца, в церкви, где работники устанавливали леса для росписи стен. Один из них от сильной усталости прилег вздремнуть и уснул. Все вышли из церкви, а его не стали искать, да и не думали, что он здесь, и заперли западные двери церкви (южные и северные двери закрывались тогда изнутри).
И вот к спящему работнику подошел благообразный старец и ткнул его в ребра; тот, проснувшись, видит — стоит честной старец и говорит ему: "Иди отдыхать от трудов на подобающем месте; здесь, в святой церкви, подобает не отдыхать, но творить молитвы", — и свел его с верхних ярусов на церковный пол. Плотник, сильно испугавшись, не знал, как выйти из церкви. Благообразный старец привел его к церковным дверям, указал на внутренний засов и сказал: "Выйди и расскажи обо всем начальствующим, ничего не утаив". Он отодвинул засов и вышел из церкви, объятый великим страхом, пришел на свое место, к товарищам, но ничего никому не посмел сказать.
Во время утренней службы пономари, открыв западные двери и войдя в церковь, обнаружили, что северные двери не заперты, и, увидев это, похолодели от страха, полагая, что здесь были воры, и поспешили сообщить начальству. Когда рассвело и работники собрались в церковь, начальствующие стали тщательно расспрашивать о случившемся, угрожая наказанием. Но все лишь сокрушались, били себя в грудь и скорбели, ибо не знали, кто это сделал.
Спустя некоторое время пришел тот плотник и рассказал, что с ним случилось, ничего не скрывая; и, услышав его рассказ, все прославили Бога и Преподобного чудотворца Сергия, сотворившего это преславное чудо. С тех пор, из-за этого волнения, все двери церковные стали запирать снаружи.
Глава 72. ЧУДО СВЯТОГО СЕРГИЯ О НЕКОЕЙ ИНОКИНЕ ХОТЬКОВСКОГО МОНАСТЫРЯ ПРЕЧИСТОЙ БОГОРОДИЦЫ, ЧЕСТНОГО И СЛАВНОГО ЕЕ ПОКРОВА, 7140 [1632] года, июня в 12-й день
В монастыре, именуемом Хотьковским, жила некая инокиня. Прочие инокини завидовали ей, потому что Бог посещал ее Своей милостью, и от этой зависти и сильного ропота задумала она уйти из обители.
И вот внезапно нашел на нее сон, и в тонком сне увидела она идущего к ее келлии старца, украшенного сединами, лицо же его сияло, как солнце. Подойдя, он вошел в сени, открыл дверь келлии и, остановившись на пороге, спросил: "Где эта старица, недавно постриженная, которая благословлялась у меня принять иночество?" Та сильно испугалась и, желая утаить правду, указала на другую инокиню: "Это она, отче, благословлялась у тебя". Но старец возразил: "Нет, не она, а ты. Зачем ты смущаешься и хочешь уйти из обители? Оставайся здесь, не будет на тебя гонений, потому что я твой защитник". Сказав это, он вышел из ее кельи и направился к святой церкви честного и славного Покрова. "Кто это приходил и говорил со мной?" – недоумевала инокиня. И услышала голос: "Был у тебя великий чудотворец Сергий".
Пробудившись от сна, она стала молиться и благодарить Бога, призывая на помощь великого чудотворца Сергия, и исполнилась необычайной радостью.
Глава 73. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ОБ ИСЦЕЛИВШЕМСЯ ОТРОКЕ СЕВАСТЬЯНЕ
Вспомним о великих Господних дарах, о том, сколь славно Господь наш Иисус Христос прославил чудесами, при жизни и по преставлении. Своего угодника, светильника всей Руси, великого Сергия чудотворца, подающего исцеление и здравие приходящим с верою к его цельбоносному гробу.
У одного человека, из воинских начальников, по имени Иакинф, жившего в Троицком городе, при лавре Преподобного, был сын, отрок по имени Севастьян, лет семи, и напала на него тяжелая болезнь, так что отрок покрылся гнойными струпьями, и от той лютой болезни глаза его закрылись, и он совершенно не видел света. Родители его почти отчаялись, но вера все же влекла их ко Всещедрому Господу Богу и Пречистой Богородице и к угоднику Их, Преподобному и великому Сергию чудотворцу. Родители привели отрока в Сергиеву обитель, и в церкви Живоначальной Троицы после молебна у гроба святого даровал ему Господь, по молитвам Преподобного Сергия, выздоровление: глаза его открылись, и он увидел святые иконы, причем видел ясно, как прежде. И пошел в дом свой, прославляя Христа Бога и Матерь Его, Пречистую Богородицу, прославивших Своего угодника, дивного в чудесах великого Сергия.
Глава 74. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ, КОТОРЫЙ ПОКАЗАЛ НА МОРЕ ДОНСКИМ КАЗАКАМ СВОЮ ОБИТЕЛЬ И ИЗБАВИЛ ИХ ОТ БЕЗБОЖНЫХ ТУРОК
В 7130 [1622] году, в царствование благочестивого Государя всея Руси, Царя и Великого князя Михаила Феодоровича, в лавру Живоначальной Троицы и великих чудотворцев Сергия и Никона приходил с Дона от казаческого войска старейшина по имени Епифан Радилов и с ним семьдесят человек, отправившиеся на богомолье по обету. Они принесли с собой в дар Господу и великим чудотворцам Сергию и Никону две серебряные позолоченные чаши, достойные восхищения, и большое зеркало удивительной работы.
И рассказали они Архимандриту Дионисию и всей братии, как удалось им, благодаря заступничеству великих чудотворцев Сергия и Никона, одержать на море победу над неприятелем – турками. Когда они сошлись с противником и начался бой, турки стали одолевать; казаки же, видя, что силы их слабеют, обратились с молитвой к Пресвятой Троице и Пречистой Богородице и призывали на помощь преподобных отцов наших Сергия и Никона, обещая отправиться в их обитель, если Бог, по молитвам святых, подаст помощь и победу над врагом.
Близок Господь ко всем призывающим Его в истине [Пс. 114,18], – сказано в Писании. Милостивый и человеколюбивый Господь, Который всегда готов спасти уповающих на Него, тотчас показал казакам Свою несказанную милость, по молитвам преподобных отцов Сергия и Никона, ибо многим из них явилась тогда обитель Святой Троицы и великого чудотворца Сергия. Увидев ее, они воспрянули духом, устремились со всей силой на врага, и, по молитвам великих чудотворцев Сергия и Никона, побили всех турок, и невредимыми, с богатой добычей вернулись домой.
Глава 75. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ О ВОИНЕ, ИСЦЕЛИВШЕМСЯ У ГРОБА СВЯТОГО СЕРГИЯ
В 7140 [1632] году по повелению благочестивого Государя всея Руси, Царя и Великого князя Михаила Феодоровича, повелел Архимандрит Нектарий с прочими подчиненными ему иноками, управляющими Сергиевой лаврой Пресвятой Живоначальной Троицы, украсить церковь Пресвятой Троицы стенным письмом, и по его повелению начали иконописцы расписывать стены.
В то время как они трудились, привели некоего больного воина к цельбоносному гробу святого великого Сергия и держали его у гроба Преподобного, а больной сильно кричал, потому что ему сводило голову и руки. После молебного пения, по благодати Христовой и по молитвам святого, здоровье и разум вернулись к нему и он пошел прочь, славя Бога и угодника Его, великого Сергия.
Глава 76. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ОБ ИСЦЕЛЕНИИ ОТ БОЛЕЗНИ ГЛАЗ
Один человек, по имени Федор Матвеев, жил близ обители Преподобного Сергия, в том месте, которое теперь называется Служня слобода. И напала на него глазная болезнь, весьма тяжкая, так что он не спал много дней ни днем, ни ночью. Однажды, в летнее время, он повел мула на поле и, изнемогая от болезни, упал на землю ничком и мысленно просил чудотворца Сергия, чтобы он исцелил его. Лежа так, он заснул тонким сном и услышал голос, говорящий ему: "Иди в монастырь и отслужи молебен чудотворцу Сергию". Потом он услышал, как его зовут: "Федор!" – быстро поднял голову, взглянул и увидел своими глазами инока, сидящего на белом муле, то есть на коне. Инок проехал мимо и стал невидим, и в это время глаза Федора исцелились от болезни. И понял он, что получил исцеление от Бога, по молитвам великого чудотворца Сергия, пошел в обитель Пресвятой Троицы, к великому помощнику Преподобному Сергию и отслужил молебен, воздав славу Богу за то, что исцелился от болезни по молитвам святого.
Глава 77. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ О ЖЕНЕ, ИСЦЕЛИВШЕЙСЯ ПО МОЛИТВАМ СВЯТОГО ЧУДОТВОРЦА СЕРГИЯ
Среди селений, расположенных рядом с лаврой Пресвятой Живоначальной Троицы, обителью великого Сергия, Радонежского чудотворца, есть село, которое называется Подсосенье; от Троицкой обители до него пять поприщ. И была в этом селе церковь Пречистой Богородицы, честного и славного Ее Успения, где служил иерей по имени Феодор, а жену его звали Мария. Случилось так, что она потеряла рассудок, не узнавала ни отца своего, ни матери, ни мужа, ни родственников, ни кого-либо из знакомых, говорила бессмыслицу, и пришлось даже связать ее веревкой. Пресвитер много истратил из своего богатства на врачей, приходивших к ней, надеясь, что они помогут ей своим лечением, однако они ничего не могли сделать, она лишь сильнее страдала. Тогда пресвитер повез жену в обитель Преподобного. Они остановились у ее родителей, которые жили рядом с монастырем, и около пяти недель она пребывала в страшной болезни, сильно страдая. Родители плакали и сетовали, видя, как бес мучает ее, но с верою обращались ко Господу и к Преподобному Сергию.
Однажды больная во время припадка громко произнесла Христово имя и имя святого Сергия. Родители ее возрадовались и с верою помолились Богу и Преподобному Сергию; и тогда сумасшедшая неожиданно закричала: "Из пушки палят!" Открыв окошко, она выглянула на улицу и говорила так, что все слышали: "Вот, от монастыря бегут множество чернолицых, а здесь у окошка стоит седой старец, это он всех разогнал. Посмотрите же и вы на старца, пришедшего ко мне". Все стали смотреть, куда она показывала, но никого не увидели и поняли, что ей являлся Сергий чудотворец, потому что с этого часа, после видения, она стала здоровой и разумной, как и прежде. И все прославили Бога и святого Преподобного Сергия чудотворца.
Глава 78. ЧУДО СВЯТОГО ОБ УТОПАВШЕМ, КОТОРОМУ УДАЛОСЬ СПАСТИСЬ
В 7147 [1639] году, в весеннее время, меня, недостойного инока Симона, отпустил самодержец из Троице-Сергиева монастыря в Соловецкий помолиться чудотворцам Зосиме и Савватию.
Возвращаясь из Соловецкой обители, мы плыли в ладье по реке, называемой Онегой, и отплыли от моря только десять поприщ. Добравшись до первых речных быстрин, мы все сошли на берег, испугавшись бурной воды и желая облегчить ладью, потому что речной поток стремительно несся, с громким шумом, на протяжении примерно пяти поприщ. Множество народа тянуло ладью на веревках, а мы шли по берегу, только двоих слуг оставили, необходимых для надзора. Несколько человек направляли ладью между каменными грядами, остальные тянули за веревки впереди, по обоим берегам. Не знаем, как это случилось, но один из работников Сергиева монастыря, по имени Емельян, стоявший на краю ладьи, оступился и упал в реку. Плавать он не умел и почти сразу скрылся под водою, и не было достаточно времени, чтобы увидеть, как он погрузился в воду и скрылся в глубине, только шапка его плыла по воде, в речных быстринах. Самого же мы никак не могли разглядеть, где несла его река. А если бы кто и увидел, как посмел бы из-за быстроты течения подать ему руку помощи? Ладью быстрым течением несло вниз. Люди старались изо всех сил, чтобы не дать лодке разбиться о камни, и лишь с большим трудом, с помощью двух канатов, направили ее опять по своему пути.
Один из нанятых работников, муж благонравный и богобоязненный, по имени Стефан, после того как ладья выправилась, с болью душевной скорбел о погибшем и решил его отыскать, взяв на себя все бремя беды, заботу об утонувшем. И прочих сверстников своих призвал без промедления начать вместе с ним поиски погибшего. Они же все в один голос сказали: "Не справимся мы с этими быстринами, да и столько времени прошло, где нам найти погибшего?" Но сей муж Стефан, словно Богом наставляемый, скорбел об утопшем и, спустив с ладьи маленький челнок, начал один плавать по реке, ловко поворачивая вправо и влево, потому что был искусен в преодолении быстрин: он часто сопровождал плавающих в ладьях и знал все особенности этого быстрого и глубокого потока. Он осмотрел все те места, где надеялся найти утонувшего (сам он жил рядом с этой рекой), и, не найдя никаких следов, закричал громким голосом, обращаясь к людям на берегу: "Проститесь с ним, его уже не найти!"
О, сколь удивительный рассказ надлежит нам поведать! Какое удивление предстоит выразить хвалебными словами! Ибо давно погибший, которого уже и не чаяли увидеть, услышал голос того мужа, громко вопиющего, рассуждающего о нем и прилагающего немалые усилия из любви к нему, – услышал на самом дне, в глубине, как сам потом об этом рассказывал, и пошевелился слегка, и тотчас показались над ним как бы пузырьки. Стефан, муж рассудительный, искусный рыбак, горел духом любви и, подвергаясь опасности, боролся с волнами, и Господь Иисус Христос пришел ему на помощь; подплыв к тому месту, Стефан опустил свое весло в глубину, но не достал до дна. Отложив весло и взяв шест, он стал опускать его в глубину и внезапно уткнулся утонувшему в грудь, и ухватился за шест погибший, а Стефан на том шесте извлек его из глубины. Стал он хвататься за край челна, но Стефан сказал: "Если ты в сознании, не хватайся за край челна", – и велел ему ухватиться за корму, добавив: "Чтобы нам обоим не утонуть". Спасенный ответил из воды, что он в сознании, и сделал так, как ему было велено: взялся обеими руками за корму, и они поплыли вниз, искусно поворачивая из стороны в сторону, то вправо, то влево, пока не приплыли к берегу. А здесь подхватили их обоих, совершенно обессилевших и едва дышащих.
Когда они пришли в себя, я, недостойный, увидев спасенного из воды, спросил его, как смог он так долго находиться в воде и как помогал ему Бог. Он же рассказал о себе все по порядку.
"Когда я, – сказал он, – упал с лодки, то скоро погрузился под воду, потому что не умел плавать. На дне течение несло меня, а я старался ухватиться руками за большой камень, но поток меня отрывал. И была у меня мысль, что люди с лодки в любом случае меня не оставят, но позаботятся обо мне и вытащат. Не знаю, прибило ли меня к чему-нибудь течением или несла меня вода, но там, на глубине, я надеялся, что люди меня спасут. И вот стало мужество оставлять меня, я уже не чаял получить от людей спасение и мысленно воззвал: "О, Преподобный чудотворец Сергий, все меня оставили, но ты не оставь меня погибать душою и телом", – и беспрестанно взывал сердцем к чудотворцу Сергию об избавлении. Я уже терял сознание, потому что рот мне заливала вода, как вдруг услышал над собой голос, ощутил у груди своей шест и был вытащен из глубины. Так я спасся, благодаря помощи скорого заступника, великого чудотворца Сергия".
Глава 79. ЧУДО СВЯТОГО СЕРГИЯ О СКОМОРОХЕ СЕРГИИ
В 7108 [1600] году был в Троицком граде Сергиевой лавры некий стрелец, по имени Сергий, скоморох. Много раз он зарекался скоморошествовать, собираясь прекратить это свое душепагубное занятие, но не исполнял обета. Когда он принимался скоморошествовать, то терял рассудок и впадал в тяжелейшую болезнь, а когда зарекался, то и от болезни своей исцелялся, и от безумия.
Случилось ему быть в Москве, и начал он снова скоморошествовать, забыв про зарок, – и тотчас впал в безумие. Его привели в обитель чудного святого Богоявления, на подворье святого великого Сергия, и он находился здесь несколько дней, а болезнь его не отступала. Тогда вспомнил он свои прежние зароки и дал обет прекратить скоморошество до самой смерти. И стал молиться Всемилостивому Богу, призывая на помощь великого в чудесах Преподобного Сергия. И вот, стоя в церкви Богоявления Господня пред иконой Спасителя, именуемой "Предста Царица", он вдруг увидел, что волосы на голове его как бы загорелись огнем, и закричал от страха, и с той минуты рассудок возвратился к нему и болезнь отступила. Придя из Москвы в обитель великого чудотворца Сергия, он служил стрельцом и был здоров и разумен, как и прежде, милостью Божией и по молитвам Преподобного Сергия чудотворца.
Глава 80. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ОБ ИСЦЕЛЕНИИ СУМАСШЕДШЕГО
Вспомнил я еще одно великое и преславное чудо, сотворенное Господом нашим Иисусом Христом в 7151 [1643] году.
При Троице-Сергиевом монастыре был медных дел мастер по имени Григорий, который сошел с ума: он никого не узнавал, и беспокойно вращая глазами во все стороны, кричал громким голосом; при этом два или три человека едва могли его удержать. Больного привели в обитель святого великого Сергия чудотворца, наложили на него железные вериги и водили в церковь Пресвятой Троицы, к цельбоносным мощам святого Сергия. Спустя несколько дней, по Божией благодати и по молитвам Преподобного, он стал здоровым и разумным, словно никогда не болел. И воздал славу и благодарение Всесильному Богу, творящему дивные и преславные чудеса через угодника Своего, великого Сергия.
Глава 81. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ О ДРУГОМ СУМАСШЕДШЕМ
В 7151 [1643] году служитель погребной службы того же Сергиева монастыря по имени Феодор сошел с ума и дико вопил, не узнавая никого из своих знакомых. На него наложили железные вериги, причем два человека едва могли его удержать, и приводили в церковь Пресвятой Троицы, ко гробу святого Преподобного Сергия, великого чудотворца. И вот, по Божию милосердию и по молитвам святого Сергия, он стал здоровым и разумным, как и прежде, и славил и благодарил Бога и угодника Его, великого в чудесах Сергия чудотворца.
Глава 82. ЕЩЕ ОДНО ЧУДО СВЯТОГО О СУМАСШЕДШЕМ
В 7151 [1643] году служитель того же Сергиева монастыря по имени Александр, по прозвищу Корсаков, сошел с ума и громким голосом кричал что-то нелепое. На него наложили вериги, причем три человека едва удерживали его, и привели в лавру святого Сергия, в церковь Святой Троицы, к цельбоносным мощам великого Сергия чудотворца. Спустя несколько дней, по милости Святой Живоначальной Троицы и по молитвам Преподобного, он стал здоровым и разумным, как и прежде, и пошел в дом свой, радуясь и славя Святую Троицу и Преподобного и блаженного Сергия чудотворца.
Глава 83. ЧУДО ОБ ИНОКАХ ТОГО ЖЕ МОНАСТЫРЯ
Инок того же Сергиева монастыря Живоначальной Троицы Феодосий, работавший на хлебном дворе, рассказал о случившемся с ним чуде Преподобного Сергия.
Однажды он тайно, без благословения и без отпуска, ушел из монастыря, а вместе с ним и другой брат, тоже работавший на хлебном дворе, некий инок родом из Киева. Они отошли недалеко от монастыря и были посреди монастырского поля. Вдруг, судом Божиим, по молитвам угодника Божия, великого Сергия чудотворца, у инока Феодосия затворились очи. Он остановился и долгое время не мог самостоятельно идти туда, куда хотел: по молитвам святого Сергия Бог не допустил этого. Брат, шедший с ним, взял ослепшего за руку и собрался вести за собой, поскольку он совсем ничего не видел. Но старец, лишившийся зрения, остановился на месте том и вместе со спутником начал плакать о своем согрешении и молиться Господу Богу и Пречистой Богородице и угоднику Их, великому Сергию чудотворцу, и мысленно обещал, что сходит помолиться в святые места, а потом немедленно вернется в его обитель. И тотчас вернулось к нему зрение, и он стал видеть глазами своими по-прежнему.
Они пришли в город Кострому, пробыли там некоторое время, и киевлянин возвратился обратно, в монастырь святого Сергия, а вышеупомянутый Феодосий отправился дальше, в обитель боголепного Спасова Преображения, в Соловецкий монастырь, да и остался там, у преподобных отцов Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев, забыв об обете, данном святому и славному Сергию. И вот внезапно напала на него сильная болезнь: где бы он ни стоял, где бы ни шел, спал ли он или молился в келли или в церкви – беспрестанно из ноздрей его текла кровь. Он и молебны служил об этом, и молитвы воссылал к Богу, но не получил никакой помощи. Вспомнив об обете, данном святому великому Сергию, он решил отправиться к нему, и тогда кровотечение прекратилось. Пока он не вышел из обители Соловецкой, все время, что он жил тут, из ноздрей его беспрестанно текла кровь; когда же он отправился к святому Сергию, то стал здоровым и ничего не ощущал, никакой болезни. И воздал за это хвалу Богу, прославляющему Своего угодника, великого Сергия.
Глава 84. ЧУДО СВЯТОГО СЕРГИЯ О ЮНОШЕ ВАСИЛИИ
Было это в 7153 [1645] году с неким юношей, по имени Василий, сыном Андреевым, по прозванию Аничков.
Напала на этого юношу Василия скорбь и сердечная тоска, весьма лютая. От скорби этой и тоски он сошел с ума и, одержимый болезнью и безумием, пребывал у своего родственника, некоего Ивана, в его селе. Как-то раз, все в том же болезненном состоянии, он ехал из села мимо обители Преподобного чудотворца Сергия и, свернув со своего пути, направился в обитель, вошел в церковь Святой Троицы, где находится рака с многоцелебными мощами Преподобного Сергия, и молился пред образом Святой Троицы, призывая Преподобного Сергия и надеясь, что в Троице прославляемый Бог, по молитвам святого, избавит его от страданий. Помолившись, он приложился к цельбоносным мощам – и в ту же минуту исцелился от своей сердечной боли и тоски, и разум вернулся к нему, словно и не было никогда никаких страданий. Он не рассказывал об этом никому в обители, лишь родителям своим, придя домой, поведал, но они выслушали его невнимательно и не придали этому значения. Спустя некоторое время снова напала на этого юношу Василия сердечная мука, еще тяжелее прежнего, так что он, в конце концов, опять потерял рассудок.
Как-то раз, придя в себя, он стал умолять родственника своего, вышеупомянутого Ивана, чтобы тот отвез его в обитель святого Сергия, но Иван совсем о нем не заботился. Между тем болезнь разгоралась все сильнее, никогда прежде юноша так не мучился. И вот в такой скорби был он охвачен тонким сном: ему явился святой Сергий, указал на него рукою и повелел творить Иисусову молитву.
Очнувшись от видения, Василий почувствовал некоторое облегчение от болезни и в том же году, 12 августа, отправился в обитель святого да там и остался. Много дней молился он Святой Троице и преподобному Сергию, и в 154 [1646] году, 17 ноября, на память ученика святого Сергия, преподобного чудотворца Никона, ум Василия исцелился и рассудок вернулся к нему. От болезни же сердечной он еще не выздоровел. Однако теперь он начал поститься с полным сознанием и, призвав своего духовного отца, священноинока Иону, постился неделю и сподобился от него Святого Причастия Тела и Крови Христа, Бога нашего, на праздник Пречистой Богородицы, честного и славного Ее Введения. И с того дня он исцелился от болезни сердечной, словно никогда не страдал ею.
Глава 85. ЧУДО О ЖЕНЕ, СОТВОРИВШЕЙ ПЕЛЕНУ
Во дни благочестивого Государя всея Руси, Царя и Великого князя Михаила Феодоровича, в 7153 [1645] году, в 6-й день июня, начальники великой обители Пресвятой Единосущной Нераздельной Троицы и великих чудотворцев Сергия и Никона захотели снять с многочудесного чудотворного образа Пресвятой Живоначальной Троицы древнюю пелену и сделать новую, изобразив на ней Пресвятую Единосущную Троицу и многих святых, по подобию их. Пелену с древним изображением послали некоей женщине, по имени Васса, которая жила недалеко от обители, наказав ей с прилежанием потрудиться (что обычно для ее дела) и изготовить новую пелену к образу Святой Единосущной Троицы, причем изобразить всю полноту Трисоставного Божества, в Трех Лицах, как подобает по уставу. Служившие в той обители (среди них был некий муж по имени Иван) по указанию начальства принесли пелену к вышеупомянутой Вассе и повелели срочно приступить к делу, чтобы не оказалось оно невыполненным. Женщина же, видя, сколь премудро сделана эта вещь и какое необыкновенное искусство здесь требуется, пришла в отчаяние и не могла решить, как ей приняться за такую работу, как сделать столь удивительное украшение. И напали на нее страх, и трепет, и печаль великая, так что задумала она вернуть пелену обратно в обитель, не смея ни прикоснуться к ней, ни начать работу.
По Промыслу Божию, случилась в то время сильная буря. Женщина, испугавшись бури, закрыла оконца своего дома и, сидя над пеленою, размышляла, что и как нужно делать. В то время как сердце ее было занято такими размышлениями, внезапно буря сорвала крышу с ее дома и откуда-то раздался голос, повелевающий ей изготовить пелену без размышления и со тщанием, как подобает.
Очнувшись и с трудом придя в себя, женщина пошла в пречестную обитель, в церковь Пресвятой Единосущной Троицы и великого чудотворца Сергия, и отслужила молебен. После молебна, собрав все от прежней пелены, она начала делать новую и, с Божией помощью, через некоторое время сделала все заново своими руками как подобает.
Глава 86. ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО ПРЕПОДОБНОМУ ОТЦУ НАШЕМУ СЕРГИЮ
Благо есть хранить цареву тайну, и достохвально есть возвещать о делах Божиих, ибо нехранение царевой тайны – опасно и соблазнительно, молчание же о чудесных делах Божиих наносит вред душе. Поэтому я страшусь умолчать о делах Божиих, помня о наказании, постигшем ленивого раба, которому господин дал талант, а тот закопал его в землю и не получил прибыли. Никто из людей, имея неочищенные помыслы своего внутреннего человека, не достоин предлежащего дела, и мне, побежденному страстями, связанному узами многих грехов, не должно касаться этих чудных событий, а следует мне объявлять свои беззакония и заботиться о грехах, но желание влечет меня, мое недостоинство запрещает молчать, и грехи, как тяжкий груз, придавили меня. Что же мне делать? Осмелюсь ли начать, окаянный? Скажу или запрещу себе? Оплачу ли себя, достойного сожаления, или буду внимать приходящим на сердце благим мыслям о Преподобном?
Отче, споспешествуй мне, чтоб не помрачился мой грешный ум, вразуми и наставь меня, когда я буду писать это Слово; когда же я буду отдыхать от трудов, восставь мои мысли на похвалу тебе. Я много думал и плакал о своих грехах, боясь из-за них не исполнить своего желания – не закончить начатого писания, если ты не протянешь мне руку помощи. Я не способен воздать подобающей тебе похвалы, могу лишь поведать о малом из многого; и все же сподоби меня принести славословие тебе, приносящему Христу Богу молитвы о моей худости. Даже если все другие люди достойны, то я не достоин, влекомый и желающий улучить хотя бы крупинку от трапезы избранных, ибо множество крупинок может насытить души алчущих, и именно учения и душеполезные слова духоносных отцов укрепляют не только тело, но саму душу, побуждая ее к духовным подвигам. Воссияла нам светлая, сладостная, просвещающая нас память о всечестных отцах, просветившихся Небесным светом и славой и нас озаривших. Светлая, просвещающая и достойная всевозможных почестей от Бога память об отцах ныне призывает, как отец возлюбленных сыновей, ваши боголюбивые души на духовный пир, встречает, как отец дорогое ему дитя, с любовью исполняет души радостью в этой великолепной церкви и прежде плотской трапезы предлагает духовную – ангельскую – пищу, исполненную сладости Божественных слов, духовной радости и веселья. Писание называет ангельской пищей духовные поучения, которыми душа наслаждается, внимая им умом, и укрепляется, как тело укрепляется земной пищей. Вкусив словесной сладости и дивясь ей, Давид говорит Богу: "Как сладки гортани моей слова Твои, лучше меда устам моим! Повелениями Твоими я вразумлен, потому ненавижу всякий путь лжи [Пс. 118, 103–104]. То же говорили и древние отцы наши, прославившиеся постничеством.
Последуя им и подражая их жизни, Преподобный и блаженный отец наш Сергий, о котором мы уже написали Слово и которому ныне приносим похвалу, возненавидел все пути беззакония и возлюбил правду. Воистину этот муж достоин удивления и ублажения, потому что, будучи человеком, подверженным общим для всех людей страстям, он больше всех нас возлюбил Бога, все соблазны мира презрел и вменил ни во что и усердно последовал Христу; и Бог возлюбил Преподобного за искреннее желание угодить Ему, возвеличил и прославил его, ибо сказано: "Я прославлю прославляющих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены [1 Цар. 2, 30]. Разве может утаиться слава того, кого возвеличил Бог? Значит, следует и нам по достоинству ублажить и прославить святого Сергия. Преподобный не требует от нас похвалы – она нужна для спасения наших душ, поэтому установился добрый обычай: для научения будущих поколений описывать почести, дарованные Богом Своим угодникам, чтобы добродетели святого не канули в пучину забвения, но рассказ о них, правдиво и разумно написанный, послужил бы на пользу читающим.
Повествование о добродетели умиляет сердца, наподобие жала уязвляя душу желанием чистой жизни в Боге. Преподобный Игумен, наш отец святой Сергий, привел к Богу многие души своей чистой и непорочной жизнью; это был чудный старец, украшенный всеми добродетелями, – с тихим и кротким характером, смиренный, благонравный, приветливый, благодушный, утешительный, сладкогласный, щедрый на подаяние, милостивый, добросердечный, смиренномудрый, целомудренный, благоговейный, нищелюбивый, страннолюбивый, миролюбивый, боголюбивый, отец отцов, учитель учителей, вразумитель вождей, пастырь пастырей, наставник игуменов, глава монахов, строитель монастырей, постников похвала, молчальников украшение, иереев красота, священников благолепие, истинный учитель и настоящий вождь, добрый пастырь, праведный учитель, наставник в истине, благоразумный правитель, всеблагой руководитель, надежный кормчий, безмездный врач, доблестный заступник, священный Божий служитель, начальник общежительства, податель милостыни, трудолюбивый подвижник, великий молитвенник, хранитель чистоты, образец целомудрия, столп терпения, на земле ангельски поживший и воссиявший в Русской земле, как ярчайшая звезда. Его великая добродетель многим послужила на пользу и во спасение, многим помогла в подвигах, для многих была поддержкой и опорой. Он был учителем Православия для христолюбивых великих русских князей; твердым хранителем благочестия для вельмож, тысяцких, прочих начальников, чиновников и всего христолюбивого воинства; умным и душеполезным собеседником архиепископов, епископов и других святителей и архимандритов; прибежищем для честных игуменов и пресвитеров; для иноков – лествицей, возводящей на высоту небесную; милосердным отцом для сирот, сердечным заступником вдовам; утешением в печали, источником радости для скорбящих и плачущих; миротворцем для воюющих и злоумышляющих, неоскудевающим сокровищем для нищих и слабых, великим утешением для убогих, не имеющих еды на день, целителем многих недугов, поддержкой изнемогающим, опорой малодушным, заступником обездоленным, помощником обидимым, твердым обличителем насильников и грабителей, избавителем из плена, освободителем из рабства и тюремного заключения, выкупом для должников, подаянием для всех просящих, трезвением для пьяниц, смирением для гордых, обузданием для грабителей, запретителем для лихоимцев; для кающихся грешников и для всех с верой приходящих к нему – верным предстателем пред Богом.
Облик и походка Преподобного Сергия были подобны ангельским, его лицо было украшено постом и честными сединами, сияло воздержанием и цвело братолюбием; кроткий взор, тихая походка, умиленное лицо говорили о смиренном сердце, возвышенной и добродетельной жизни и присутствии в нем Божией благодати. Святой Сергий почитал Бога, и Бог почтил его великими дарами; святой Сергий прославил Бога, и Бог прославил его на земле, по слову Господа в святом Евангелии: "...да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" [Мф. 5, 16] и еще: "И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике. Не может укрыться город, стоящий на верху горы" [Мф. 5, 14–15] и прочее.
Бог так возвеличил и прославил Своего угодника – Преподобного отца нашего преблаженного Сергия, что по его молитвам люди выздоравливали после многих болезней и исцелялись от разнообразных недугов, многие избавлялись от бесов и очищались от искушений. Господь так прославил Своего угодника, что о нем знали не только в стране, где он жил, но и в дальних городах и странах, среди всех народов, населяющих земли между двумя океанами, не только в Царьграде, но и в Иерусалиме. Не одни только православные изумлялись добродетельной жизни Преподобного, но и многие из неверных дивились его блаженной жизни, ибо он возлюбил Бога всем своим сердцем и своего ближнего – как самого себя. Святой Сергий равно любил всех и равно всем творил добро, получая за это сердечную благодарность; он имел любовь ко всем, и все любили и искренне почитали его. Многие приходили к Преподобному – не только из близлежащих мест, но и из дальних городов и стран, желая увидеть и услышать его, и получали от его поучений и дел великую для себя пользу и спасение души, потому что он учил и делал то, о чем сказано в Деяниях святых апостолов: что Иисус делал и чему учил от начала [Деян. 1, 1]. Чему Преподобный Сергий учил словом, то сам совершал на деле.
Не только поучения святого Сергия наставляли народ – многие люди получали пользу от одного только лицезрения Преподобного. Своими душеполезными наставлениями он научил, обратил через покаяние к Богу и спас многих христиан, некоторых он облек в иноческий и даже в ангельский образ, и, если кто-то из братии умирал, Преподобный, обрядив своими руками честные мощи, предавал их земле. Святой привел к Богу многие души, которые спаслись и поныне спасаются, помня его душеполезные слова и поучения, – не только иноки, но и миряне; святой сохранил врученное ему Богом стадо в благочестии и правде, будучи во всем примером своим ученикам. Он прожил на земле жизнь чистую, непорочную и богоугодную; что он начал в юности, то исполнял и в старости, не изменив за годы жизни иноческих правил, нимало не разленившись, не впав в уныние; с ним не случилось того, что он начал свои подвиги одним образом, а закончил иначе, – нет, насколько мужественно и свято он начал, настолько же твердо и чудно завершил: начал с благим намерением и закончил, стяжав святость, в страхе Божием. Начало премудрости – страх Господень [Пс. 110, 10], и поскольку святой с избытком имел в себе веру, надежду и любовь, он благочестиво начал иноческую жизнь, благочестиво прожил ее и свято завершил.
Преподобный Сергий мирно закончил течение жизни, сохранил веру и получил венец праведника – заслуженную награду за свои труды и подвиги, совершенные на земле, ибо эти труды были великими, а подвиги многочисленными: он стойко терпел тяготу дневной жары и полуденный зной, сильно страдая в зимнюю стужу, он мужественно переносил лютые морозы, – за все это он ныне восприял высшую награду и великую милость.
Зачем я так пространно говорю, не останавливаясь, множа слова, нанизывая их одно на другое, и затягиваю свой рассказ, хотя я не в состоянии описать как подобает жизнь благого господина и святого старца, не могу правдиво передать его характер и достойно похвалить? Впрочем, о многих его добродетелях скажем в другом месте и изложим похвалу ему, если, по молитвам святого старца, Бог вразумит нас и подаст силы; ныне же для этого не время из-за оскудения разума и мелкости ума.
Я так подробно писал не для тех, кому доподлинно и в подробностях известна благочестивая жизнь святого старца, – они не нуждаются в моей повести. Я постарался собрать и записать сведения о его жизни для новорожденных младенцев и юных отроков – для тех, кто имеет незрелый ум, ибо, когда они вырастут, возмужают, преуспеют в учении, достигнут возраста мужа совершенного и зрелости ума, тогда, услышав от кого-либо о Преподобном Сергии, они прочтут мою повесть, осмыслят и расскажут другим, по слову Священного Писания: "Спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе" [Втор. 32, 7]. "Что видели мы, и слышали, и узнали, и отцы наши рассказали нам, чтобы не скрылось это от детей их, которые расскажут сыновьям своим, чтобы знал грядущий род, сыновья, которые родятся, и чтобы они в свое время возвещали детям своим, чтобы они не забыли дел Божиих" [Пс. 77, 3, 6, 7]. Те же, кто были тому великому святому старцу слугами и очевидцами его подвигов, учениками и ближайшими сподвижниками, особенно же послушниками, видевшими его своими глазами, слышавшими своими ушами и осязавшими своими руками, евшими и пившими вместе с блаженным, насытившимися его учением и насладившимися его добродетелями, – все они не нуждаются в нашем убогом рассказе; они сами могут научить других, тем более меня, вразумить, исправить и наставить на правый путь. Для тех же, кто только начинает жить, как я уже писал, кто не видел и не знал Преподобного Сергия, и для всех остальных, особенно для новоначальных иноков, эта повесть очень полезна и нужна, чтобы не была забыта жизнь святого – тихая, кроткая и незлобивая, чтобы не была забыта его жизнь – чистая, непорочная и немятежная; чтобы не была забыта эта жизнь – чудная, прекрасная и добродетельная; чтобы не были забыты его многочисленные добродетели и великие подвиги; чтобы не были забыты его благие обычаи и добрый пример; чтобы не остались без воспоминания его усладительные слова и дорогие сердцу поучения; чтобы не остались без воспоминания те дивные милости, которыми Господь Бог обогатил его, а нас в наши дни сподобил видеть такового святого мужа и великого старца.
Возлюбленные! Я хотел умолчать о многочисленных добродетелях блаженного, о чем уже писал, но внутреннее желание заставляет меня говорить, и мое недостоинство не дает молчать. Помысл, повелевающий писать, главенствует над остальными, но скудость ума заграждает мне уста, повелевая умолкнуть. Оба эти помышления борются во мне, и ни одно не побеждает, но, думаю, мне лучше писать, чтобы получить хотя бы небольшое облегчение и успокоение от многих смущающих меня помыслов, поэтому я решил рассказать нечто о жизни святого – из многого малое. Собрав записи, я своим убогим и грешным умом составил слабое повествование в стихах в честь и славу Святой Живоначальной Троицы и Пречистой Богоматери и в похвалу Преподобному отцу нашему Сергию. Я дерзаю писать, хотя и нахожусь в сомнении, но уповаю на молитвы блаженного, потому что жизнь его была добродетельна и совершенна, и Бог прославил его. Я, будучи немощным, неученым и безумным, страшусь предлежащего мне дела, ибо даже если подробно описать жизнь святого, до конца постигнуть ее невозможно, хотя бы и нашелся человек, способный в деталях рассказать о Преподобном отце, великом старце, жившем в наши дни, времена и годы, в нашей стране, среди нашего народа. Подвизаясь в девственности, чистоте и целомудрии, он на земле прожил ангельскую жизнь, стяжал кроткое терпение и строгое воздержание, достиг святости и сподобился Божественной благодати; еще в юности он очистил себя, чтобы стать храмом Святого Духа, и предуготовил себя, как святой избранный сосуд, чтобы Бог вселился в него, по слову апостола: "...вы храм Бога живого, как сказал Бог: Вселюсь в них" [2 Кор. 6, 16].
Преподобный отец наш Сергий с детского возраста, с юных лет и от младых ногтей предал себя Богу и с пеленок был посвящен Господу, с младенчества он прилежал богослужению; часто ходя в церковь и поучаясь там священными книгами, он изучил Божественные Писания и, с радостью слушая их, впитывал в свою душу святые слова, как сказал пророк Давид: "Будет учиться день и ночь и будет как дерево, посаженное при потоках вод, которое плод свой приносит во время свое" [Пс. 1, З]. С юности он полюбил иноческий лик и в него постригся, с юности он прилежно упражнялся во всех аскетических добродетелях и совершал все иноческие подвиги, в его сердце воссиял свет Божественной духовной благодати, просветивший его мысли, и благодать Божия споспешествовала ему на протяжении всей его добродетельной жизни.
Святой Сергий стяжал великое воздержание, смиренномудрие, целомудрие и нелицемерную ко всем любовь. Слава о святом разнеслась повсюду, и люди, слышавшие о нем, издалека приходили в обитель Святой Живоначальной Троицы и получали великое благо, большую пользу и спасение, ибо Господь даровал Преподобному способность понимать всех людей и утешать опечаленных. Преподобный с вниманием следил за собой, чтобы его ум не прилеплялся ни к каким земным предметам и житейским заботам; поэтому он не приобрел себе на земле никакого имущества – ни тленного богатства, ни золота, ни серебра, ни сокровищ, ни высоких и роскошных теремов, ни домов, ни богатых сел, ни драгоценной одежды. Вместо всего этого он приобрел истинное нестяжание, бедность и настоящее богатство – духовную нищету, безграничное смирение и нелицемерную любовь ко всем людям. Святой равно любил и уважал всех людей, невзирая на лица, не разбирая, не судя, ни перед кем не возносясь, не осуждая, не клевеща, не держа против кого-либо злобы и гнева, не имея в себе ярости, жестокости или свирепости; напротив, слова его всегда были растворены солью благодати и дышали приятностью и любовью.
Кто, слыша добрые и кроткие ответы блаженного, не насладился приятностью его слов? Кто не радовался, глядя на его лицо? Кто не раскаялся, видя его святую жизнь? Кто не умилился, узнав его кротость и незлобие? Какой сребролюбец, видя духовную нищету святого, не удивился? Какой лихоимец или гордец, видя высоту его смирения, не был поражен ею? Какой блудник, видя чистоту Преподобного, не оставил блуда? Разве гневливый и невыдержанный человек не стал кротким после беседы со святым? Я не встречал в наши дни и времена мужа, подобного святому Сергию, совершенному во всех благих делах и украшенному всевозможными добродетелями. Кого из других святых Бог возлюбил столь же, сколь Преподобного Сергия?
Сергий для меня и первый и последний в нынешнее время. Бог даровал его нам, последнему роду, и прославил в последние времена, перед концом света, в конце седьмой тысячи лет. Преподобный отец наш Сергий воссиял в Русской земле, как яркое светило посреди тьмы и мрака, как прекрасный цветок посреди терний и колючек, как незаходящая звезда, как сверкающий неземным блеском луч, как лилия в мирской юдоли, как благовонный фимиам, как душистое яблоко, как благоуханный шиповник, как золото в грязи, как серебро, закаленное, испытанное и семикратно очищенное, как драгоценный камень, как дорогой жемчуг, как роскошный изумруд или сапфир; он процвел, как финиковая пальма или кипарис у воды, как ливанский кедр, как плодовитая маслина, как благоуханные ароматы, как пролитое Миро, как цветущий сад, как плодородный виноградник, как тяжелая гроздь, как затворенный огород, как огороженный сад, как сладостный скрытый источник, как избранный сосуд, как алавастр многоценного мира, как несокрушимый город, как незыблемая стена, как надежная башня, как сильный и верный сын, как основание Церкви, как непоколебимый столп, как роскошный венец, как корабль, исполненный духовного богатства, как земной ангел, как небесный человек.
Старец преставился ко Господу в глубокой старости, прожив добродетельную жизнь в преподобии, истине, целомудрии, смиренномудрии, чистоте и святости; закончив свои духовные подвиги, он отошел от этой жизни в семьдесят восемь лет. Святой Сергий иночествовал пятьдесят пять лет, с усердием и воздержанием, не побеждаемый ленью, но с бодростью и трезвением и превзошел всех современных иноков своими трудами и терпением; многих из них он превзошел добродетелями и подвигами. Что есть наша жизнь и наше существование в сравнении с подвигами и добродетелями святого? По сравнению с ними наша иноческая жизнь – ничто и наши молитвы как призраки. Насколько отстоит восток от запада, настолько мы далеки от понимания жизни блаженного и праведного мужа. Вот его жизнь, вот его труды, дела, подвиги, тяготы, многочисленные болезни, – это то немногое, что мы сумели написать о святом, да и то не по порядку и не по достоинству его.
Когда пришло время кончины Преподобного, он запретил своим ученикам погребать его в церкви, но повелел похоронить себя просто, вне церкви, вместе с другими братиями. Услышав это от святого, братия сильно огорчились и спросили о повелении Преподобного святейшего Архиепископа. В то время в славном и знаменитом великом городе Москве престол Пресвятой и славной Владычицы нашей Богородицы украшал Преосвященный Митрополит Киприан. Подумав и рассудив про себя, где и как должен быть похоронен блаженный Сергий, Митрополит благословил братию и повелел им положить святого в церкви с правой стороны, что и было исполнено. Тело Преподобного было похоронено в церкви, которую он сам заложил, возвел, устроил, закончил, благолепно украсил и нарек в честь Святой Живоначальной Нераздельной и Единосущной Троицы; в его честном монастыре – знаменитой лавре, великой монастырской ограде и славной обители, которую он сам воздвиг, создал и устроил; где он собрал братию – словесное Христово стадо спасаемых, которое он пас в незлобии сердца и учил разуму; где он сам принял иноческий образ, а потом ангельский; где положил тмы тем трудов и совершил бессчетное число подвигов; где возносил непрестанные молитвы; где ежеденно и еженощно с благодарением славословил и воспевал Бога; где совершалось многолетнее и многострадальное течение его жизни, непрерываемое никакими отлучками, за исключением особой необходимости.
Блаженный не стремился ни в Царьград, ни на Святую Гору или в Иерусалим, как я, окаянный и безумный. Увы, горе мне, ползающему здесь и там, плавающему то туда, то сюда, переходящему с места на место! Не так жил Преподобный – он не скитался с места на место, но, пребывая в святом молчании, внимал себе; он не путешествовал по многим местам и дальним странам, но, живя на одном месте, воспевал Бога; он не стремился к суетным и развращенным занятиям, противным его душе, но превыше всего стремился к единому Истинному Богу, ища спасения души, которое даровал ему Господь, ибо сказано: ищите, и найдете, стучите, и отворят вам [Лк. 11, 9]. Есть ли в наши дни человек, который столь же возлюбил бы Бога и стремился к нему всем сердцем, как Преподобный отец, о котором сказал пророк: "Всем сердцем моим искал Тебя" [Пс. 118, 2] и еще: "Я взыскал Господа, и Он услышал меня" [Пс. 33, 5].
При успении святого Сергия собралось множество людей из разных городов и мест, и каждый желал приблизиться и прикоснуться к его честному телу или взять что-нибудь из его одежды на благословение себе. Поболев некоторое время, старец преставился ко Господу, в вечные обители блаженства, иссушив тело постом и молитвами, изнурив плоть и умертвив плотские похоти, покорив телесные страсти духу, излечив греховные душевные раны, отвергнув мирские соблазны, отбросив земные заботы, преодолев неистовство страстей, презрев красоту мира, золото и серебро, – все соблазнительные богатства мира он вменил во зло и презрел. Легко переплыв мутное житейское море, святой Сергий невредимым привел душевный корабль, полный духовного богатства, в тихую пристань, которой достиг беспрепятственно; он на духовных крыльях вознесся на умную высоту и украсился венцом бесстрастия; он преставился ко Господу и перешел от смерти к жизни, от труда к покою, от печали к радости, от подвигов к утешению, от скорби к веселию, от суетной жизни к Вечной, из временного мира в бесконечный, от тления к нетлению, от силы в силу, от славы в славу. И все пришедшие в монастырь и находившиеся там оплакивали святого.
Князья, бояре и другие вельможи, честные Игумены, попы, диаконы, множество иноков и прочие люди со свечами и кадилами проводили с честью его святые и страстотерпческие мощи, пели над ними положенные надгробные молитвы, в которых воздали благодарность Богу, и, помолившись немалое время, обрядили тело усопшего и благочинно опустили гроб в могилу, о чем мы уже писали. После погребения святого народ, собравшийся в обители, долго оплакивал Преподобного, и еле-еле все разошлись восвояси в скорби и рыданиях. Особенно горькие слезы проливали его близкие ученики и любимые послушники, составлявшие его паству; они горевали без меры, сетуя, вздыхая, рыдая, тихо стеная со слезами, ходили унылыми, печальными, жалобными, поникшими, безутешными; при встрече братия со слезами говорили друг другу: "Прости и благослови, отче и возлюбленный о Христе брат. Наш добродетельный и блаженный старец отошел ко Господу, оставив нас сиротами. Он ушел за великой наградой и воздаянием за свои дела; с миром отошел ко Господу, Которого возлюбил с детства; уснул вечным, заслуженным сном и почил о Господе в вечном покое, оставив нас осиротевшими. Нам осталось только тосковать и оплакивать нашего старца, ибо без него мы обнищали, осиротели, умалились, смирились, уничижились, впали в скорбь и убожество, потеряли разум, как стадо без пастуха, как корабль без кормчего, как плодовитый виноградник без сторожа и как больной без врача; все мы находимся в растерянности и чувствуем себя оставленными". Такие слова или подобные им говорили иноки друг другу в скорби со слезами.
Многие имели к святому настолько сильную веру, что не только при жизни посещали его, но и после смерти Преподобного приходили к его гробнице – со страхом подходили, с верой приступали, с любовью припадали, с умилением приникали, благочестиво и с благоговением обнимая руками, взирая очами, прикасаясь головами, целуя с любовью раку с мощами блаженного; прикладываясь чистыми устами к гробу, они с теплой верой, горячим желанием и великой любовью беседовали с ним, как с живым, – воистину он жив после своего успения, – и со слезами говорили: "О, святой Божий, Спасов угодник! О, Преподобный избранник Христа! О, священная глава, преблаженный авва великий Сергий! Не забудь нас, твоих нищих, до конца, но поминай нас в твоих святых благоугодных молитвах ко Господу. Помяни стадо свое, которое ты пас, и не забывай посещать своих чад. Имея дерзновение к Небесному Царю, молись за нас, твоих духовных детей, о святой отец; не умолкай, вопия за нас ко Господу, не презри нас, верой и любовью почитающих тебя. Помяни нас, недостойных, у престола Вседержителя и не переставай молиться о нас Христу Богу, ибо тебе дана эта благодать. Мы не думаем, что ты умер; хотя телом ты преставился от нас – не покидай нас духом, о, наш добрый пастырь. Гроб с твоими мощами стоит перед нами, а твоя святая душа невидимо с ангельскими воинствами, с бесплотными ликами, с Небесными Силами благолепно и достойно веселится у престола Вседержителя. Мы знаем, что ты жив и после смерти, потому что пророк сказал: души праведных в руке Божией, и мучение не коснется их; надежда их полна бессмертия, потому что Бог испытал их и нашел их достойными Его; как золото испытал их и как жертву всесовершенную принял их, ибо благодать и милость со святыми и промышление об избранных Его, и Он посещает преподобных Своих [Прем. 3, 1–9]. Праведники живут во веки, награда их – в Господе, и попечение о них – Всевышнего. Посему они получат царство славы и венец красоты от руки Господа [Прем. 5, 15–16]. Память праведного с похвалами, и благословение Господне на голове праведника [Притч. 10, 6]. Праведник, если и умрет, будет в покое, ибо не в долговечности старость честная и не числом лет измеряется: мудрость есть седина для людей, а возраст старости – жизнь беспорочная. Как благоугодивший Богу, он возлюблен и, как живший посреди грешников, проставлен, восхищен, чтобы злоба не изменила разума его или коварство не прельстило души его [Прем. 4, 7–11]. Достигнув совершенства в короткое время, он исполнил долгие лета, ибо душа его была угодна Господу [Прем. 4, 13–14]. Поэтому Господь любит праведника [Пс. 146, 8], сохранит его и сбережет ему жизнь, блажен будет он на земле [Пс. 40, 3], и не будет никогда в смятении праведник, и не даст Бог увидеть тление преподобному Своему [Пс. 15, 10]. Высок Господь: и смиренного видит [Пс. 137, 6], принимает кротких, и близок Господь ко всем призывающим Его в истине. Желание боящихся Его Он исполняет, вопль их слышит и спасает их. Хранит Господь всех любящих Его [Пс. 144, 18–20]. Любит Господь праведных сердцем [Пс. 145, 8], блаженны непорочные в пути [Пс. 118, 1], хранит Господь все кости их, и ни одна из них не сокрушится [Пс. 33, 21]; когда прославляют праведника, веселятся люди. Блажен муж, боящийся Господа [Пс. 111, 1], и живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится [Пс. 90, 1]; насажденные в доме Господнем, они цветут во дворах Бога нашего, подобно кедру на Ливане [Пс. 91, 13–14]. Такова слава церковная, слава всем преподобным Божиим! Радуйтесь, праведные, о Господе, праведным подобает похвала [Пс. 32, 1], в памяти вечной будет праведник [Пс. 111, 6], и род правых благословится [Пс. 111, 2]. Сколь славны для меня друзья Твои, Боже, как утвердилось их владычество [Пс. 138, 17]. Апостол Павел сказал: "Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь" [Флп. 4, 4]. Вот слова праведника: "Я смирился, и Господь спас меня, поэтому возвратись, душа моя, в покой твой, ибо облагодетельствовал тебя Господь. Ты избавил душу мою от смерти, очи мои от слез и ноги мои от преткновения [Пс. 114, 7–8]; я угодил Господу в стране живых. Это покой мой навеки, здесь вселюсь [Пс. 131, 14]; желаю лучше быть у порога в доме Божием, нежели жить в шатрах нечестия [Пс. 83, 11]. Когда приду и явлюсь перед лицом Божиим с гласом радости и славословия празднующего сонма? [Пс. 41, 5]. Не умру, но жить буду и возвещать дела Господни. Строго наказал меня Господь, но смерти не предал меня. Отворите мне врата правды; войду в них, прославлю Господа [Пс. 117, 17–19], говоря: Господи, Боже сил! [Пс. 83, 9]. Как вожделенны жилища Твои [Пс. 83, 2]. Желает душа моя скончаться во дворах Твоих, ибо день один во дворах Твоих лучше тысячи [Пс. 83, 11], ибо тысяча лет пред очами Твоими, как день вчерашний, когда он прошел [Пс. 89, 5]. Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже [Пс. 41, 1–2], ибо у Тебя жилище всех наследующих веселье и у Тебя источник жизни. Блаженны живущие в доме Твоем: они непрестанно будут восхвалять Тебя [Пс. 83, 5]. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю [Мф. 5, 5] и будут обладать ею".
Воистину, праведные, кроткие и смиренные сердцем наследуют землю тихую и безмолвную, всегда веселящую и услаждающую не только тела, но исполняющую неизреченного веселья саму душу, и на ней будут жить вечно. Ради этой земли Преподобный отец наш Сергий презрел все прелести здешнего мира, к ней одной он стремился и ее одну прилежно искал – землю кроткую и безмолвную, землю тихую и безмятежную, прекрасную землю, исполненную утешения, как сказала Сама Истина в святом Евангелии: "Ищите, и найдете жемчуг драгоценный, стучите, и отворят вам" [Лк. 11, 9; Мф. 13, 46]; или, говоря другими словами, Преподобный восприял Царство Небесное от Господа нашего Иисуса Христа. Да будем и все мы наследниками вечного блаженства по благодати Господа нашего Иисуса Христа, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение со Безначальным Его Отцом и с Пресвятым Благим и Животворящим Его Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Глава 87. ЧУДО ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ О ТОМ, КАК ОН ИЗБАВИЛ ЧЕЛОВЕКА ОТ СМЕРТИ
Есть в окрестностях царствующего града Москвы монастырь, именуемый Стромынским, расположен он на расстоянии сорока поприщ от обители Преподобного Сергия. Во время нашествия иноплеменников, польского и литовского войска, случилось трем мужам идти вместе по полю, недалеко от монастыря, и внезапно напали на них враги на конях и двоих зарубили. Оставшийся в живых, по имени Максим, видел, что смерть приближается, потому что четыре вооруженных воина окружили его и хотели зарубить, и начал он молиться Богу и призывать на помощь скорого заступника великого Сергия, прося избавления, припал лицом к земле – и исчез с глаз злочестивых врагов.
Так человеколюбивый Господь, по молитвам Преподобного Сергия, сохранил его невидимым образом и спас от лютой смерти.
Глава 88. ЧУДО СВЯТОГО О ТОМ, КАК ОН ИЗБАВИЛ ЛЮДЕЙ ОТ УПАВШЕЙ БАШНИ
Вокруг обители святого, рядом с монастырской каменной стеной, люди копали ров, и в полуденное время трудившиеся около Пятницкой башни уснули близ башни той во рву. И вот внезапно один из них вскочил, пробудившись от сна, и закричал громким голосом: "Башня упадет, вставайте, бегите отсюда!" Услышав это, все проснулись и отбежали, и вскоре после того башня рухнула.
Люди стали спрашивать предупредившего, кто сообщил ему о падении башни. Он же ответил: "Когда я спал, явился мне седой черноризец, ткнул меня в ребра и велел быстро встать, разбудить вас и отбежать от этого места. Проснувшись, я осмотрелся, но не увидел предупредившего меня и решил вас разбудить". Тогда все поняли, что явился и предупредил его Преподобный Сергий, избавив их всех от внезапной смерти.
Спустя некоторое время решили эту башню опять строить. Дело приближалось к завершению, уже были выложены зубцы, как вдруг леса, перегруженные множеством людей и кирпичом, от великой тяжести упали вместе с людьми и кирпичами и разрушились, причем и верхние своды и нижние – все развалилось. Но люди, с помощью Божией и по молитвам святого, остались невредимы и воздали славу в Троице преславному Богу, сотворившему такие чудеса через угодника Своего, Преподобного Сергия.