солдатами, вместе в боях и окопах". И вот случай представился. Во время ее
дежурства умер молодой солдат. Пальшина воспользовалась его обмундированием,
коротко постриглась и на следующую ночь покинула госпиталь. Больше полутора
суток шла она в сторону незатихавшей артиллерийской канонады и наконец,
пристала к одному из обозов, следовавших на фронт. Вскоре вместе с пополнением
Антонина была определена в разведку 8-й армии Юго-Западного фронта. Однако
ее секрет снова был раскрыт, но из армии ее не уволили, так как командование
успело оценить ее смелость и отвагу – она была награждена двумя медалями и
двумя Георгиевскими крестами. Последнюю награду Антонине Тихоновне вручал
сам генерал Брусилов в госпитале, куда она попала после второго ранения…
Умерла Антонина Пальшина - младший унтер-офицер русской армии, Георгиевский
кавалер немного не дожив 5 лет своего столетнего юбилея – в 1992 году...
Источник
:
Базанов, С. Н
. Россия в Первой мировой войне [Текст] / С. Н. Базанов //
Преподавание истории и обществознания в школе. - 2014. - № 3. - С. 11.
А вот как в своей книге Александр Николаевич
Вертинский, поэт, актер, композитор, талантливый
человек незаурядной судьбы, будучи юношей,
рассказывает, как для него началась война:
<…Госпитали Москвы были забиты ранеными. Госпитали
эти были не только казенные. Многие богатые люди широко
откликнулись на патриотические призывы земства и открывали
на свои средства больницы для раненных. Однажды вечером я
шел по Арбату. Около особняка купеческой дочери Марии
Саввишны Морозовой стояла толпа. Привезли с вокзала
раненых. В этом особняке был госпиталь её имени. Раненых
вынимали из кареты и на носилках вносили в дом. Я стал
помогать...>
Так юный Вертинский, войдя в этот дом, остался там помогать.
Шли дни, раненые прибывали, незаметно проходили дни и ночи и всю
свою энергию он отдавал госпиталю
.
<…Я читал раненым, писал им письма
домой, присутствовал на операциях, которые делал знаменитый московский хирург
Холин. Появились сестры – барышни из "общества": Верочка Дюкомен, Надя
Лопатина, Наташа Третьякова и другие. Дома я почти не бывал, ночевал в
госпитале. Потом Морозова решила организовать свой санитарный поезд.
Подчинялся он "Союзу городов" и имел номер 68-й. Начальником поезда был граф
Никита Толстой. Я был уже в составе поезда и записался почему-то под именем
"Брата Пьеро". Поезд ходил от фронта до Москвы и обратно. Мы набирали раненых
сдавали их в Москве, а потом ехали порожняком за новыми. Работали
самоотверженно. Не спали ночей. Обходили вагоны, прислушивались к каждому
желанию, к каждому стону раненого. Работы было много. Мы часто не имели даже
времени поесть. Людей тогда не щадили на войне. Целые полки гибли в Мазурских
болотах; от блестящих гвардейских, гусарских и драгунских полков иногда
оставались одни ошметки. Бездарное командование бросало целые дивизии в
безнадежно гиблые места; скоро почти весь цвет русской императорской гвардии
был истреблен.
У нас в поезде солдаты молчали, покорно подставляли обрубки ног и рук для
перевязок и только тяжело вздыхали, не смея роптать и жаловаться. Шли тяжелые
бои, и раненые поступали непрерывным потоком. Двое суток я не спал. Раненые
лежали как попало – на носилках и без, стонали, плакали, бредили… Простояв на
ногах почти двое суток, я был без сил. Утром мои товарищи с трудом разыскали
меня в груде человеческих тел. Я спал, положив голову на грудь мертвого
солдата…>.
За время службы на поезде, на счету "Брата Пьеро" было
тридцать пять тысяч перевязок! О своем отношении к войне Александр
Николаевич говорит в стихотворении
