80 / 158
тины. Художник Александр Риццони говорил, что если бы не
эти два крупных мецената, то русским мастерам изобрази-
тельного искусства попросту некому было бы продавать свои
работы. В итоге в собрании Солдатенкова оказалось 258 кар-
тин и 17 скульптур, а также гравюры и библиотека. Купца да-
же прозвали Кузьмой Медичи. Все свое собрание он завещал
Румянцевскому музею. На протяжении 40 лет Солдатенков
ежегодно жертвовал этому публичному музею по 1000 рублей.
Передавая в дар свою коллекцию, меценат просил только раз-
местить ее в отдельных залах. Непроданные же книги его из-
дательства и права на них были переданы в дар городу Моск-
ве.
Еще миллион рублей меценат выделил на строительство
ремесленного училища, а два миллиона отдал на создание бес-
платной больницы для бедных, где не обращали бы внимания
на звания, сословия и религии. В итоге лечебницу достраивали
уже после смерти спонсора, ее назвали Солдатенковской, но в
1920 году переименовали в Боткинскую.
Сам благодетель вряд ли бы расстроился, узнав этот факт.
Дело в том, что с семьей Боткина он был особенно близок.
Братья ТРЕТЬЯКОВЫ
Павел Михайлович
(1832-1898)
и
Сергей Михайлович
(1834-1892)
Состояние этих купцов составляло более 8 миллионов руб-
лей, 3 из которых они пожертвовали на искусство.
Братья владели Большой Костромской льняной мануфакту-
ры. При этом Павел Михайлович вел дела на самих фабриках,
а вот Сергей Михайлович контактировал непосредственно с
зарубежными партнерами. Такое разделение отлично гармони-
ровало с их характерами. Если старший брат был замкнутым и
нелюдимым, то младший обожал светские встречи и вращать-
ся в публичных кругах. Оба Третьякова собирали картины,
при этом Павел предпочитал русскую живопись, а Сергей -
иностранную, главным образом, современную французскую.
Когда он оставил пост московской городской главы, то даже
обрадовался, что исчезла необходимость проводить официаль-
ные приемы. Ведь это давало возможность тратить больше на
картины.