122 / 198
вечности, ибо он не оправдает нас на Страшном Суде, но осу-
дит за грехи малые и большие, вольные и невольные. Вот поче-
му великий праведник, доктор Феодор Петрович Гааз, торо-
пился много делать добра и всем говорил:
«Торопитесь делать
добро, пока не поздно, пока еще живы».
Инок пишет в своем дневнике: «
Какую трогательную,
бескорыстную любовь к ближнему показывает богатый во
аде, когда ходатайствует пред Авраамом за своих братьев,
боясь, как бы и они не пришли разделить его ужасной участи!
И, однако, это бесспорно доброе движение его сердца обречено
на полную неудачу и бесполезность: ни ему не помогла его
усердная просьба, ни братьям: так делается понятным и под-
тверждается, что за гробом уже невозможно никакое доброе
дело и что всякий пожнет там то, что сам посеял здесь…»
Христос повелевает нам быть милосердными. Он говорит:
«Будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд»
(Лк. 6:36).
Блажен, кто исполняет повеление Его!
3
. Милосердие Божие
Милость же Божия несравнима с человеческой. По выра-
жениям Ап. Иакова, у Бога
«милость превозносится над су-
дом»
(Ик. 2, 13), святого Иоанна Златоуста:
«Милосердие чело-
веческое и Божие не равны между собой, но столь различны,
сколько зло и добро».
Вот как пишет инок в своем дневнике «В объятиях Отчих»
о милосердии Божием:
«Милосердие Божие к нам столь велико
и превышает всякие заслуги наши, что предъявлять на него
права не может никакая святость и достоинство. Отсюда
же само собою ясно и то, что никакое истинно доброе дело не
забудется у Бога, но непременно принесет творящему оное
плод сторицею.
… Мы внимательнее отмечаем то, как Бог наказывает
нас бедствиями, и совсем не хотим замечать того, как Он го-
раздо более милует нас Своим долготерпением и щедротами.
А, между тем, это долготерпение и щедроты Божии таковы,
что часто то самое, что мы склонны считать бедствием и
наказанием Божиим — является по более глубоком проникно-
вении сущим благодеянием Божиим, предотвращающим, по
промышлению Божию, от нас не одно, а иногда целый ряд дру-
гих бедствий и неприятностей. И, о, если бы нам видеть все,