26 / 42
24
воскресить страницы былого, вспомнить давние встречи и
прежних друзей, ещё раз пережить эти памятные моменты,
эти забытые чувства. Восстановить даже то, что происходило
не с тобой, а с твоим отцом, с твоей матерью, когда тебя
самого ещё не было на свете, восстановить то, что было с
Парижем, с Францией, с французами, с парижанами во время
войны, во время гитлеровской оккупации.
Положительно оценив романы «Площадь Звезды» и
«Ночной дозор», критика недоумевала, почему писатель,
родившийся в 1945 году, с такой настойчивостью обращается
к военному времени. Сам Модиано объяснял свою
приверженность началу 40-х годов не один раз. «Я одержим
своей предысторией, – говорит писатель. – А моя
предыстория – это тревожный и постыдный период
оккупации... У меня всегда было чувство, что я родился от
этого кошмара... я вышел отсюда, здесь неверный свет моих
истоков».
На страницах его книг тема жизни под гнётом
захватчиков раскрывается косвенно. Ужасов концлагерей,
куда отправляли французских евреев, читатель не встретит.
Тотального страха рядовых французов – тоже.
Модиано не склонен рисовать фигуры активных борцов
против фашистского зла. Его сила – в ненависти к фашизму, и
она выражается главным образом в том, с какой
пронзительной человечностью пишет он о жертвах фашизма.
Выделяя
Патрика
Модиано
среди
прочих
современных авторов, хочется обратить внимание на его
бесстрашие в обращении с трудными темами, умение зримо
показать нависшую над неустроенной повседневностью тень
Истории, на его лирический дар воплощения щемящей печали
несостоявшихся судеб.