Иван Александрович Купчинский (1844–1917) – курский драматург, беллетрист, мемуарист (псевдонимы: И. К.; К...й, И.; К.......й, И.; Куп., И.; Курский; Курский, И.; Не спирит). Его имя было широко известно на местном уровне в конце ХIХ – начале ХХ вв.

Купчинский также являлся автором очерковых циклов «Курск и куряне. Из истории Курска», «Театр в Курске», отправной точкой в которых стал особый мир русской провинции с его неспешным течением жизни, консервативностью мышления, самобытной культурой и устоявшимися традициями. Вместе с тем писатель запечатлел в очерках отдельные страницы из прошлого и настоящего Курска, как-то: история Крестного хода, Знаменской и Коренской ярмарок, Лазаретного сада, строительство железнодорожного вокзала, упоминание о том, что в городе в конце 70-х годов XIX века функции театрального помещения даже в зимнее время выполняло здание вокзала в городском сквере на Красной площади.

Писатель И. А. Купчинский ярко описал один из кутежей на Коренной ярмарке: «Это был период самых сильных и разорительных кутежей для курских помещиков. Каждый из них старался достать к этому времени как можно более денег и отправлялся на ярмарку с туго набитыми карманами для того, чтобы оставить там все и возвратиться домой без гроша. Я сам, снабженный для деловых расходов значительным запасом денег, на ярмарке вынужден был растратить их все, и когда хотел сделать заем у приятелей, то оказалось, что и они все были в таком же точно положении, как и я. Цыгане в особенности составляли разорительную статью. С наступлением вечера все сходились к ним для того, чтобы сыпать деньгами. Кроме того, устраивались особые разорительные пиры... Затеяли дать обед по подписке на 100 рублей ассигнациями с каждого; пригласили на этот обед и губернатора, а вместе с тем решились испросить у него прощение цыганскому хору, управляемому известным тогда Ильею. На него губернатор рассердился утром того именно дня, в который затеян был обед. Наступило время обеда; губернатор запоздал. Помещики подвыпили и начали обед без губернатора. Когда обед был в разгаре, вошел губернатор и, извиняясь, что опоздал, занял свое место. Тогда один из распорядителей обеда приподнялся и, обратившись к губернатору, начал говорить: «Ваше превосходительство! Позвольте... мы так счастливы... слов не нахожу», и запутался в словах. «Постой, ты не умеешь, дай я скажу», усаживая оратора, сказал В. и, обратившись к губернатору, начал: «Ваше превосходительство! Мы вас ждали... наши чувства... не сомневайтесь»... и запнулся. В это время кто-то третий, сказав: «куда тебе» и устранив В., в свою очередь начал было говорить речь, но губернатор прервал его словами: «Господа! я не сомневаюсь в ваших чувствах и благодарю вас за них. Будем продолжать обед». Раздалось дружное «ура!» и обед после того продолжался. Затем подгулявшие помещики выпросили у губернатора прощение хору Ильи и послали за ним. С прибытием Ильи разгул пошел разорительнейшим образом, ассигнации чуть не пачками переходили из карманов помещиков и наполняли гитары цыганок за их песни, объятия и поцелуи. Этот обед обошелся так дорого участвовавшим в нем, что на другой день карманы у них оказались пусты и многие бегали по ярмарке доставать денег на выезд...