35 / 158
дов и сел бежало, пытаясь спастись от страшной смерти,
все священнослужители оставались в своих приходах. Не
было ни одного случая, чтобы кто-нибудь из них пытался
уехать. С особым благоговением вело себя духовенство за
богослужением.
"В этой стране Обедня совершается с
полным благоговением, страхом и уважением к святы-
не…"
- писал Павел Алеппский.
"Люди,
- пишет он, -
стоят от начала службы до кон-
ца неподвижно, как камни, беспрерывно кладут земные
поклоны и все вместе, как бы из одних уст, поют молит-
вы".
В древней Руси строгий богослужебный устав соблю-
дался не только в монастырях, но и во всех приходских
церквах. Духовным идеалом людей того времени был мо-
нах-подвижник, всецело посвятивший себя служению
Богу. Поэтому монастырский устав и определял всю
жизнь русских людей. Отличие мирян состояло лишь в
том, что они могли вступать в брак и заниматься мирски-
ми делами, во всем же остальном должны были подра-
жать монахам. И в домашнем быту, и в общественной
жизни чувствовался монастырский уклад.
"У всякого в доме,
- писал Павел Алеппский,-
имеется
бесчисленное множество икон, украшенных драгоценно-
стями...ибо любовь к иконам и вера весьма велики. Они
зажигают перед каждой иконой по свечке утром и вече-
ром, знатные же люди зажигают особые светильники…
русские привыкли молиться непременно перед иконой,
устремив на нее взор, то есть действительно прекло-
няться перед ней".
Они отличались такой любовью к иконам, что не
смотрели
"на красоту изображения"
, а глубоко почитали
любую икону... Кроме образов святых, во всей Московии
нельзя было видеть других изображений.
"Каждый раз,
когда они увидят издали кресты церквей, то обращают-
ся к каждой из них и молятся, делая по три поклона".
Всего в Москве во время Павла Алеппского было более че-
тырех тысяч храмов, а престолов - более десяти тысяч.